Актерская курилка - Львович Борис - Страница 22
- Предыдущая
- 22/37
- Следующая
Всякий, кто попадал в Одессу в последние годы, с грустью убеждался, что от былой Одессы остаются лишь воспоминания. Основная масса одесситов, составлявших ее неповторимый менталитет, живет теперь на Брайтон-Бич, а прочие в Тель-Авиве… Но все-таки существует еще некая одесская интонация, способность жителей этого легендарного города особым, удивительным образом формулировать мысль и строить фразу.
На «Юморине» Леонид Якубович и Ефим Смолин жили в гостинице "Лондонская", а мы в "Красной". Как-то утром Аркадий Арканов спросил у горничной, уехал ли Якубович. "Дядя Миша, – закричала та швейцару, – что, "рекламная пауза" съехала уже?" Съехала, тот отвечает. "А где второй, Смолин?" – спрашивает Арканов. "А-а, оно себе уже переселяется в "Красную"!"
В гостинице «Красная» подходим к лифту, нажимаем кнопку, подбегает швейцар "Господа, лифт не работает!" И тут же спрашивает: "Вам на какой этаж?" На третий, отвечаем. "На третий не работает!" Фима Смолин спрашивает ехидно: "А на четвертый?" "На четвертый?" – швейцар морщит лоб, несколько секунд усиленно думает, потом уверенно отвечает: "Тоже не работает!"
На одной из «Юморин» посреди улицы выгородили площадку "Тетя Соня в Свободной зоне!". Хозяйкой на ней, естественно, была Клара Новикова, создательница образа старой одесской еврейки Тети Сони. Прочие участники «Юморины» приезжали к ней в гости, забирались на помост, выступали и укатывали дальше. Дело шло к концу, как вдруг к площадке подлетает машина, и на помост выскакивает популярнейший ведущий телевизионного "Поля чудес" Леонид Якубович. Толпа взревела радостными воплями, и на помост вылезла толстая и пьяная тетка, заоравшая в микрофон: "Леня, я тебя люблю, дай мне автограф на жопе!" "С восторгом, мадам!" – поддержал ее Якубович. Тетка в ту же секунду задрала подол, приспустила трусы и подставила задницу. "Фломастер мне!!" – завопил Якубович, ему тут же бросили откуда-то фломастер, и он маханул автограф. Потом одним движением развернул тетку к публике, и толпа увидела яркий росчерк на всю ширину теткиной попы: "ПОЛЕ ЧУДЕС!" (Ефим Смолин позже сокрушался, что у тетки не хватило ума «докрутить» репризу: надо было громко пукнуть и крикнуть: "Рекламная пауза!".)
Моя приятельница, хозяйка солидного фармацевтического предприятия, попросила меня отрежиссировать 5-ти летие фирмы. Сидим, обсуждаем. Вдруг в комнату переговоров врывается заполошная дама: "Оксана Владимировна, я зав. аптекой, мне подпись вашу срочно надо – у нас импортные презервативы кончились, так чтоб отпустили по-быстрому!" Хозяйка достала авторучку: "Ну, какие вам? У нас тут есть с апельсиновым запахом, с шоколадным, с клубничным…" Заполошная махнула рукой: "Оксаночка Николавна – на ваш вкус!"
Мы так и грохнули. Это, видимо, навело зав. аптекой на новую мысль, и она заверещала: "Ой, нет, Оксаночка, апельсиновые не надо – я и забыла совсем: у меня на все цитрусовое аллергия!"
Юра Визбор, один из корифеев и столпов того, что сегодня называется авторской песней, прожил на Земле всего полвека. Но за эти годы умудрился сделать столько, что другому и за пять жизней не успеть. Педагог, журналист и писатель, драматург, режиссер и актер, турист, альпинист и горнолыжник, автор целого песенного жанра – все, что он делал, он делал замечательно. Ну, и рассказчик был незаурядный. Свои байки он излагал очень серьезно, всем видом своим подчеркивая их подлинность. Мы, слушатели, хохотали, а он как бы даже обижался: что, мол, за смешки такие, не верите, что ли?
Вот, он рассказывал, летели они как-то с Юрой Кукиным на вертолете над тундрой. Второй пилот время от времени открывает люк в полу и бросает вниз брикеты с сеном. Ну, там люди живут, вот для их скотины это сено и сбрасывают. Кукин не сообразил и спрашивает: "Что это он делает?" А Визбор ему так серьезно: "Знаешь, старик, они тут мамонта в вечной мерзлоте откопали, оказался в хорошем состоянии, оживили и гонят своим ходом в Москву. По маршруту и подкармливают". Кукин вообще наивен, как клоун, но, зная Визбора, на всякий случай не верит. "Пожалуйста, – Визбор ему, – пилота спроси". А сам успел пилота подготовить, и тот на вопрос Кукина, что это он все время сено вниз кидает, говорит: "Знаете, мамонта откопали, в Москву гоним!.." А как в аэропорту приземлились, Визбор успел и встречавшего их человека накачать. Кукин первым же делом, конечно, к нему с вопросом насчет сена, уже, считай, удался розыгрыш, да тот, встречавший, сожалеет Визбор, не на высоте оказался. Разволновался, что ли: Кукин только начал: "Извините, не объясните ли, почему…", – а тот сходу ему и врубил: "Мамонта, значит, откопали, в Москву гоним!"
А то еще, рассказывал Визбор, дрейфовал он с полярниками на станции "Северный полюс-6". И прилетел туда фотокорреспондент известный из московской газеты. "Что это тебя сюда занесло, вроде не любитель ты экзотики этой?" – спрашивает его Юра. "Да вот женился я в очередной раз, – кряхтит тот, – жена моложе на 26 лет, достала совсем: хочет на пол шкуру белого медведя… А где в Москве возьмешь! Вот выбил командировку сюда, винчестер захватил десятизарядный, говорят, тут заходят, так, может, подстрелю…"
Ну, может, и заходят – раз в год. Этот все отснял, вроде и командировка кончилась, а не улетает – все медведя ждет. Но так всем надоел своим нытьем по поводу некомфортабельных условий на станции, что однажды Визбор с друзьями прямо напротив входа в его домик вылепили медведя из снега и натянули на него дубленку этого корреспондента белым мехом наружу. После чего вбежали в домик, где он спал, с криками: "Медведь, медведь!" Тот спросонья схватил стоящий наготове винчестер и влупил в собственную дубленку все десять зарядов! После чего улетел с первой же оказией в Москву, пригрозив, что при случае "всем покажет". Ну, что, правда или нет? Визбор категорически утверждал, что чистая правда.
Зиновий Паперный, литературовед и писатель, один из остроумнейших людей Москвы, много и серьезно занимался творчеством Маяковского. В процессе работы он постоянно общался с Лилей Брик, которая, при всей своей неоднозначности, бесспорно, была одной из самых близких к поэту людей. Однажды, еще довольно молодым человеком, Паперный решил первым поздравить ее с днем рождения и позвонил так рано, что разбудил, чем навлек недовольство. В оправдание Паперный соорудил фразу насчет того, что он, как пенсионер в день всенародных выборов, первый спешащий к урне…". На что Лиля Юрьевна его гневно оборвала: "Не смейте сравнивать себя с пенсионером, а меня с урной!"
Зиновий Паперный сразу после войны поехал в Молдавию по линии Общества «Знание» с лекциями о творчестве А.П. Чехова. Ездил, в основном, по небольшим населенным пунктам, где с русским языком было неважно, поэтому его сопровождал переводчик. Только стал Паперный замечать странности. Во-первых, толмач переводит как-то продолговато: два часа лекции проходит, а только до выезда Чехова из Таганрога успевают добраться. Во-вторых, аудитория неадекватно реагирует на суровую чеховскую жизнь: все время хохот в зале. На поставленный в лоб вопрос переводчик честно ответил: "Ну, сами посудите: народ только-только от немцев освободился, столько горя принял – какой им сейчас Чехов! Я им по-молдавски анекдоты рассказываю!"
- Предыдущая
- 22/37
- Следующая
