Не уходи (ЛП) - Райли Алекса - Страница 4

Он сумасшедший. Я понимаю, что мне надо уезжать отсюда. Упав на свой диван, я позволяю пролиться слезам.

Затем я поднимаюсь, понимая, что должна проложить как можно большее расстояние между собой и этим мужчиной, и знаю, куда хочу поехать.

Домой».

Выключаю душ, чувствуя, что я не отмылась от Джейсона. Могу только надеяться, что он не станет меня искать.

Я сижу за столом и рассматриваю открывающийся на город вид. Через то же самое окно, в которое смотрел мой отец дольше, чем я себя помню. В последнее время я очень часто думаю о нем и своей матери. Они уехали в очередной отпуск, наслаждаясь друг другом и жизнью. Они звонят и узнают о делах, но я понимаю, как они счастливы, путешествуя по миру.

На столе лежит пачка документов, которые я должен просмотреть, но думаю сегодня для них не время. По какой-то причине под ребрами ноет последние несколько дней, той болью, которую я не испытывал давным-давно, в основном потому, что научился ее игнорировать. Но стук моего сердца невозможно игнорировать, и мысли возвращаются к Кори, как постоянно бывает.

Тру грудную клетку и гадаю, испытывал ли мой отец тоже чувство, глядя через окно на город, в котором, он знал, жила любовь всей его жизни, но находившаяся вне пределов его досягаемости.

Долгие годы я пытался с этим бороться, но оно так никуда и не делось. Ни на секунду.

Вспоминаю тот день, когда пригласил ее на выпускной и как все казалось идеальным. Я приехал к ней домой и познакомился с ее мамой. Мы смеялись и держались за руки, входя в дом моих тети с дядей, чтобы сфотографироваться. Кори была такой красивой в своем белом платье. Я не переставал считать, что она больше была похожа на невесту, и мне это нравилось. В восемнадцать лет я представлял, как бы она шла ко мне по проходу, и я с таким нетерпением ждал, когда все осуществиться.

Но потом все пошло наперекосяк, и за доли секунды закончилось.

Я – сын своего отца, даже несмотря на то, что всю свою жизнь пытался таковым не быть. Я понимал, что он испытывал к маме. Он сходил по ней с ума, и больше ничего не имело значения. Я никогда не хотел быть таким. Я не хотел, чтобы кто-то обладал подобной властью надо мной, потому что это опасно. Я знал, что так будет. Но потребовался лишь один взгляд на Кори, и все изменилось.

Прошло много лет, но я не забыл ее. В тот день, когда она исчезла, я потерял свою душу. Она забрала ее с собой, и с тех пор не смотрел так ни на одну женщину. И с чего бы? Я был молод, и вероятно для Кори это ничего не значило, но я с тех пор ни разу не испытывал ничего подобного. Я понимал, что в восемнадцатилетнем возрасте встретил любовь всей своей жизни, но она ускользнула от меня.

Я мог сотни раз разыскать ее. Мог нанять команду, которая нашла бы ее и притащила ко мне обратно, но это не было тем, чего она хотела. Она уехала из города через два дня после выпускного, не обмолвившись и словом. Я посылал сотни сообщений. Я названивал, пока мой номер не заблокировали. Я даже к ней домой приходил столько раз, что ее мать вызвала полицию. Кори предпочла вычеркнуть меня из своей жизни и тем самым что-то сломала во мне. Я выбрал отдать ей единственное, что мог – свободу. Я знал, что многие считали нас всего лишь детьми, но для меня это значило намного большее. Оно все еще столько же значит. Только я предпочел похоронить это глубоко внутри себя, а сверху припорошить едой. Пандора всегда говорит мне, что еда все исправит. Надеюсь, однажды она окажется права.

Мои родители поняли, что что-то произошло на следующий день, но я не рассказывал им о случившемся. Мне было стыдно, и даже несмотря на то, что это не моя вина, я чувствовал ответственность. Кори возненавидела меня после того вечера и не захотела выслушать. Я перепробовал все, что мог, чтобы объясниться, но в итоге это оказалось не тем, чего желал. Я хотел оставить ее в покое.

Теперь вся моя жизнь посвящена работе и семье, потому что на остальное времени не остается. Кори Саммерс занимает главное место в моем сердце, и это никогда не изменится. Я научился жить с болью, но в какие-то дни легче, чем в другие.

В мою дверь стучат, и я оборачиваюсь к своему помощнику, Джозефу, который входит с планшетом в руках и выжидающим выражением на лице.

– Договора, которые я оставил вам утром, нужно отправить с курьером до конца рабочего дня. Вам три раза звонили из юридического отдела по поводу нового предложения от «Адамс Груп», но я перенаправил их к нужным людям, вместо того, чтобы беспокоить вас. Я отменил ваш обед, как вы и просили, и передвинул дневную встречу на завтра на одиннадцать утра, – говорит он, касаясь стилусом своего экрана. Парень смотрит на меня сквозь свои очки в роговой оправе и вежливой улыбкой.

– Спасибо, Джозеф, я очень ценю это, – отвечаю я, вздыхая и пододвигая стопку документов. Я расчистил дневное расписание, чтобы просмотреть их, но даже не начинал еще.

– Я могу сделать что-то еще, чтобы помочь вам с этими договорами? – спрашивает он, терпеливый и готовый работать.

– Нет. В некотором роде я сам должен содрать этот «пластырь», – отвечаю я, открывая папку.

– Оставь-ка нас, малыш, – произносит Пандора, заходя в мой кабинет и занимая место перед моим рабочим столом.

– Может принести вам чего-нибудь выпить или поесть? – спрашивает Джозеф. Он слишком хорошо знает мою сестру.

– Как обычно, – отвечает она и, спасибо господи, что он быстро принес ей газировку и поднос с закусками.

Я дожидаюсь, когда Джозеф выйдет и закроет дверь моего кабинета, прежде чем обратить внимание на присутствие Пандоры.

– Есть какая-то конкретная причина, по которой ты врываешься в мой кабинет и грубишь моему помощнику? – спрашиваю я, радуясь еще одному отвлечению и причине избежать утомительную работу, которую ненавижу.

– Она вернулась, – озвучивает сестра и кладет приличного размера конверт на мой стол.

– Она – это кто? – я тянусь за ним и покручиваю в своих руках. Он не подписан снаружи и тяжелый. – Что там?

– Кори. Она вернулась в город. Переехала обратно две недели назад. Сначала, я решила, что она, возможно, навещает маму, но нет. Она устроилась на работу в «Манхеттен». Ты же в курсе, что ее мать по-прежнему живет в том же доме в Нижнем Ист-Сайде. Безумие какое-то, да? Видимо, аренда стабильная.

– Стоп, – приказываю я, поднимая одну руку и стискивая крепче конверт в другой. В голове крутится столько вопросов, что я не могу ясно мыслить. Поэтому я начинаю с главного. – Что?

– Кори Саммерс. Я присматривала за ней, с тех пор… – она пожимает плечами и отводит взгляд. – Ну, ты в курсе.

– Какого хрена, Пандора? – спрашиваю я, подскакивая со своего стула так быстро, что он врезается в окно позади меня. – Ты все это время знала, где она?

– Не прикидывайся, будто ты не хотел, чтобы я знала, Генри. Игнорирование тебе не идет, – она смотрит на меня тяжелым взглядом, но спокойно откидывается на спинку своего стула. – Мы все в курсе, что ты так и не забыл ее. Даже на секунду ты не позволил тому пламени, что она разожгла, угаснуть. Так что не прикидывайся, что тебя не распирает изнутри от этой информации.

– Но зачем ты это делала? И почему сейчас? Прошло десять лет, и ты только сейчас говоришь мне об этом? – я нарезаю круги по кабинету, а в голове начинают вращаться шестеренки.

Я знаю, где живет ее мать. Я выкупил это здание, как только получил доступ к своему трастовому фонду. Я сохранял арендную плату такой низкой, чтобы ее мать никогда не уехала и не волновалась об оплате. Я приезжал туда, по меньшей мере, раз в неделю, чтобы проверить все и поговорить с главным управляющим.

– Слушай, я могла бы рассказать тысячи раз до этого момента, – говорит она, наклоняясь вперед и упираясь локтями в колени. – Но из того, что я видела – она была счастлива. Она жила своей жизнью в Бостоне, и сколько бы я тебя не любила, это не мое дело, чтобы вмешиваться в него.