Моя большая космическая авантюра (СИ) - Романовская Ольга - Страница 47

— Не вмешивайтесь, касари, и мы не предъявим вам обвинений.

И уже мне:

— Лайнер касари Масинеса подойдет на минимальную дистанцию через десять минут и сможет держаться на параллельном курсе еще двадцать. Потом направление космических потоков изменится, возникнет опасность аварийной ситуации.

Понятно, отец тоже здесь, на своей яхте. Он закончил строительство любимой игрушки в прошлом году и еще не успел опробовать ее на дальних расстояниях. Что ж, «Анки» испытания прошла.

— Моя жена никуда с вами не пойдет, — упрямо повторил Вадим и ударил по руке Брука.

Тот едва заметно повел головой, и крепкие ребята скрутили землянина. Надежно, как они полагали. Но служащие отца недооценили военную подготовку Вадима. Он ловко вырвался из захвата, отправив в нокаут двоих: одного — ударом локтя, второго — кулаком в челюсть.

Гости охнули и в панике ринулись к выходу.

Замигало аварийное освещение — барменша таки нажала кнопку и поспешила схорониться под стойкой.

— Не трогайте его! — завизжала я, когда нреки выхватили шокеры.

Сама не понимаю, как умудрилась вырваться из хватки Брука, только мне досталась роль пассивного наблюдателя. Нервно кусала губы, вздрагивая всем телом, когда удары настигали Вадима. Он держался поразительно стойко, умудряясь обороняться сразу от троих противников. Сковывавший движения пиджак полетел в лицо одному из них, на время дезориентировав. Вадим словно не двигался, а танцевал, нанося удары всем, чем мог: головой, ногами, руками. Очки пока держались, но предательски сползали к кончику носа. Всего одно резкое движение, удар по лицу, и конец.

Два из трех шокеров валялись на полу. Вадим не глядя отшвырнул их, сосредоточившись на поединке. Один угодил под стол, второй подхватила я — и теперь, выставив вперед, оборонялась от Брука. Понятия не имею, как эта штука работает. Наверное, нужно держать палец вот на той кнопочке. Ага — разряд. Ничего, мы еще повоюем. Мне частично передалась уверенность Вадима. Можно отбиться, выйти победителями из проигранного боя. По сути, нужно продержаться полчаса, затем яхта отойдет от корабля, и Брук сотоварищи ничего не смогут сделать.

Очки таки слетели. Но это полбеды — безопасник с самодовольной усмешкой наступил на них, выводя электронику из строя. Хруст пластика и едва уловимая вспышка похоронили надежды на успех. Нет, Вадим продолжал сражаться, бил наугад, ориентируясь на другие органы чувств, но они не могли полноценно заменить зрение. А ребята Брука потешались, вымещая на Вадиме злобу за былое унижение. На рубашку брызнула алая кровь — кто-то из них двинул землянина по лицу. Второй подобрался сзади и сбил с ног. Не в силах смотреть на то, как они его избивают, бьют заведомо слабого, пусть и отчаянно обороняющегося противника, накинулась на Брука. Понятия не имею, кто или что тогда в меня вселилось, но я могла бы убить. Откуда только силы и ловкость взялись? Брук выше и крепче, но отступил под моим напором. Я же пыталась подобраться ближе, добраться шокером до горла — если удастся взять мужчину в заложники, Вадима отпустят.

А он продолжал сражаться! Понятия не имею как, но не позволял нападавшим себя обездвижить, даже умудрился подняться на ноги. Увы, разряд шокера заставил Вадима вздрогнуть и рухнуть на пол.

Охрана так и не появилась. Это еще больше укрепило во мнении, что она в сговоре с людьми отца. Интересно, сколько он заплатил? А, деньги — сущие мелочи для Дакона Масинеса.

— Ненавижу!

Казалось, еще немного, и я задохнусь от переполнявших меня эмоций.

Оставив Брука в покое, кинулась к Вадиму. Один из охранников попытался меня задержать и согнулся пополам, скорчившись от боли. Второму достался удар шокером, в третьего я вцепилась ногтями.

— Вадим, Вадим!

Захлебываясь дыханием, склонилась над землянином и лихорадочно ощупала лицо. Левый глаз подбит, нос расквашен, на губах тоже кровь. Ненавижу, ненавижу всех!

— Касари, о нем позаботится персонал. Нам пора.

Да есть ли у Брука чувства?!

— Пошел вон! — не оборачиваясь, рявкнула я, на мгновение став похожа на отца.

Однако начальник службы безопасности рвался выполнить приказ, за что и поплатился изменениями во внешности. Удар в живот он стерпел, а вот ухо придется зашивать. Когда Брук закинул меня на плечо, словно вещь, вцепилась в него зубами. Жаль, шокер остался лежать на полу, иначе попотчевала бы электричеством!

С каждым шагом на теле Брука прибавлялось синяков: я щедро молотила руками и ногами, не переставая звать на помощь. Вдруг найдется пассажир или член команды, который не побоится вступиться за девушку? Увы, все от нас шарахались.

На обнаженную спину капала кровь из прокушенного уха Брука, стекала на поясницу.

— Ненавижу! — охрипнув, в последний раз прошептала я.

— Это моя работа, касари Лейла, — впервые за долгие минуты отозвался Брук и перехватил удобнее. — На лайнере вам дадут успокоительное.

Ну уж нет, я не позволю ничего себе вколоть!

Вокруг мелькали серые стены служебного отсека. Спасательные шлюпы все ближе, а вместе с ними конец моей короткой счастливой жизни. Надежда на спасение таяла, как мороженое, пока и вовсе не испарилась. На «Эскуро» высадились не четверо — вот еще двое поджидают у нужного отсека. Я не Вадим, пусть и зрячая, с тремя крепкими мужчинами не справлюсь. При мысли о нем заныло сердце. Я больше никогда его не увижу. И ладно бы только это — никогда не узнаю, что с ним стало. Если вскроется его настоящая личность, капитан передаст его представителям земных властей, а те убьют Вадима. И все напрасно, все наши старания…

Из глаз брызнули слезы, и я уцепилась за единственный шанс переломить ситуацию. Отец зол, тоже волне мог расправиться с Вадимом, но на «Эскуро» его ждала верная гибель.

— Я никуда не поеду без своего спутника. Он защищал меня, помогал выжить, а вы его избили.

— Не могу, касари, — вздохнул Брук и аккуратно поставил меня на пол перед люком в спасательный отсек.

— Так свяжитесь с отцом и потребуйте указаний! — вновь повысила голос я. — Передайте, что выведу из строя навигационную систему, размещу в Сети сообщение о причинах самоубийства, выпрыгну в открытый Космос — словом, не попаду на «Анки» живой, если не заберете Андрея.

Безопасник задумался и, велев не спускать с меня глаз, отошел в сторону и приложил к губам коммуникатор. Первый разговор длился пару минут, за которые я раз десять успела сойти с ума. Второй вышел коротким, не больше двадцати секунд.

— Касари Масинес дал добро, — обнадежил Брук. — Ребята сейчас на полпути сюда, вернутся и заберут землянина.

Лейла сидела в полукруглом кресле в кабинете отца и подозрительно посматривала на голубую жидкость в стакане. Врач заверял, что там успокоительное, но она подозревала — транквилизаторы, смешанные со снотворным.

Дакон Масинес устроился рядом, по такому случаю оставив пустым место за массивным столом с тремя встроенными интерактивными экранами. Один управлял бортовыми системами, второй заменял коммуникатор, третий представлял часть ультрасовременного компьютера. Владелец межгалактической корпорации всегда на связи, всегда в работе, но не сегодня. Высокий, широкоплечий, с пронзительными желтыми глазами, он наводил страх и трепет на подчиненных, а сейчас и на собственную дочь. Внешне она многое унаследовала от него: и оттенок кожи, более светлый, нежели у матери, цвет радужки, треугольную форму лица; фигурой пошла в мать, более изящную, пусть и тоже высокую, как все нречанские женщины. Серый костюм пилота и обычно распущенные бронзовые волосы, собранные эластичной резинкой, подчеркивали — привычный распорядок жизни нарушен, и Лейле придется ответить за внесенный в нее хаос.

— Итак, потрудись все объяснить.

Дакон не разменивался на длинные вступления и сейчас остался верен себе. Он всегда предпочитал дело, требовал от подчиненных излагать только голые факты. Обстановка кабинета на космической яхте во многом перекликалась с его характером — строгая простота и высокие технологии. Встроенные полки для экономии пространства, встроенный сейф с поворотным механизмом, спрятанный за голографическим экраном. Много металла, мало плавных линий, в углу — одинокое колючее растение с крупными алыми цветами. Оно вносило капельку уюта в строгий интерьер.