Хроники династии Риинер (СИ) - Ляпина Юлия Николаевна - Страница 8

Ожидание.

Худощавая сморщенная старуха каждый вечер выходила к покосившийся калитке и приложив ладонь к глазам всматривалась в змеящуюся дорогу. Белая пыль оседала на ее тунике и шальварах, вместо нарядной яркой шали голову прикрывал простой платок, а тело овчинная безрукавка – старая кровь греет плохо. Когда – то глаза старой Тисинэ видели зорче соколиных, она была лучшей вышивальщицей в этих краях – расшивала тонкими шелковыми нитями свадебные туники и платья, украшала извивами узоров из мелкого жемчуга маленькие нарядные шапочки замужних женщин. Но десять лет назад ее младший сын ушел с друзьями, что бы заработать. И вот уже десять лет Тисинэ встречает закат у своих ворот. Старший сын давно женат и живет на соседней улице, радуя мать внуками, а младшего все нет. Редко Тисинэ берет в руки серебряную иглу, если уж невестка попросит. Выращивает немного овощей за тростниковым забором и все ждет.

Тем вечером старая вышивальщица припоздала – верткий козленок пробрался в огород, а когда выбирался обратно, застрял меж двух толстых жердин. Пока женщина его отыскала, пока освободила да отругала ластящегося проказника, солнце до половины ушло в землю. Выбравшись за калитку она привычным жестом вскинула узкую ладонь – и замерла. В золотисто - оранжевом закатном свете к деревне шел караван. Крепкие мужчины, опоясанные оружием, вели под уздцы лошадей, в седлах которых покачивались нарядно одетые женщины, у каждой второй на руках спал младенец, у нескольких круглились животики, а двух или трех детей  отцы несли на руках. За лошадьми тянулись телеги с припасами и домашним скарбом. Вокруг гарцевали воины в одинаковой форме. Едва последняя телега пересекла границу деревни, обозначенную высокими камнями, как воины, подняв в прощании руки, умчались прочь. Тиссинэ не верила своим глазам – караван шел к центральной улице, от домов торопливо бежали хозяйки, с полей шли мужчины, даже козы дружно заблеяли, будто приветствуя нежданных гостей. Сердце пожилой женщины замерло, когда идущий впереди каравана мужчина подошел к ней и поклонился в ноги:

- Здравствуй, мама. Посмотри, я привез тебе невестку и внучку!

- Харалэ, сынок!!

Слезы застилали женщине глаза, и она лишь смутно видела, как  лошадь придвинулась ближе к ее дому, вот ее мальчик помогает спуститься с седла высокой девушке с удивительными в здешних краях голубыми глазами. Проморгавшись Тисинэ разглядела, что невестка одета очень хорошо, даже богато – тонкие белые шаровары, длинная белая туника с разрезами до середины бедра украшена вышивкой, на руках позванивают браслеты. На голове мягкая бархатная шапочка расшитая бисером и золотыми монистами. Почти до земли спускается тонкая яркая шаль. На руках сверток в такой же яркой шали – малышка трех-четырех месяцев от роду. Старуха ласково улыбнулась жене сына и пригласила их в дом.

- Мам, у нас вещей много, можно телегу во двор загнать??

- Конечно сынок. Да заходите же уже, сейчас Риран прибежит, он недалеко живет.

- Женился уже??

- И сын есть!!

За разговором Харалэ помог жене спуститься, и провел ее в дом Маленькая мазанка с белеными стенами, была украшена яркими ковриками. Низкий очаг, обложенный камнями, несколько закопченных горшков и чаш – вот и все богатство старой вышивальщицы. Правда в самом дальнем от очага углу стоял большой сундук, а подле него  рама для вышивания и болванка для шапочек, все прикрыто полотном от случайной копоти и пыли. Мать отметила, что сын не стал садиться на место мужчины за стол, а сначала усадил на ворох мягких подушек жену, принес из телеги легкую кожаную колыбель для дочери, а уж потом сел и произнес молитву как положено мужчине в доме. Затем разложил перед всеми теплые лепешки, но тут в домик вошел брат. Вскочив, Харалэ принялся обниматься с братом, хлопать по плечам и стискивать его в крепких объятиях. Женщины молча на это смотрели. Следом за Рираном вошла его жена – миниатюрная кареглазая брюнетка с длинными тонкими косами, за руку она вела мальчика лет пяти. Тисинэ тут же усадила невестку к столу и принялась потчевать внука сушеными персиками. Наконец мужчины угомонились и уселись за стол. Харалэ раскладывал на лепешки сушеную козлятину, соленый сыр и немного зелени. Его жена, ласково улыбаясь, вручила свекрови и невестке подарки – одинаковые серебряные браслеты с жемчугом и бирюзой. Говорила она забавно, с легким акцентом, но все было понятно. Перекусив перешли к разговорам. Старуха поставила в центр стола чашу с крепким настоем трав с медом, каждый черпал себе маленьким черпачком на длинной ручке и наливал в маленькую глиняную пиалу. Напиток бодрил и разговоры оживились.

-Сынок, спросила Тисинэ, расскажи, как ты жил.

- Да нечего особо рассказывать, мать. Вот подкопили деньжат и решили вернуться в родные места. Будем дома строить, госпожа герцогиня обещала присылать к нам Травниц на практику, а может и сам господин Санрин заглянет. Он великий лекарь, помог нашей Ритинэ появиться на свет.

Харалэ ласково погладил малышку по кружевному чепчику и отхлебнул глоток из пиалы.

- Моя Висинэ тоже умеет врачевать, магических способностей у нее нет, но травы она знает хорошо, и долго помогала в лечебнице.

- Где хочешь строить дом, брат.

- Где сейчас есть место??

-  Кошачий луг свободен, косить там нельзя, а дом поставить думаю, возможно.

- Вот и хорошо, завтра начнем глину месить, а жерди мы с собой привезли, госпожа герцогиня позаботилась.

- Что это за герцогиня, сынок??

- Она нас всех спасла, мама, и жен наших и нас, и в дорогу нас собирала. Обо всем подумала, мы даже запас еды с собой привезли, пока поля не обработаны хватит.

Висинэ почти все время молчала и лишь когда малышка захныкала, обвела глазами скудную обстановку в поисках темного уголка. Харалэ увел жену за занавесь у спального места, а Тисинэ молча переглядывалась со старшим сыном. Радость боролась в ее душе с настороженностью – десять мужчин вернулись в селение, десять жен и дюжину детей привезли они с собой, кто знает, в каких краях и какой ценой заработали они свои богатства?? Вскоре утомленная дорогой Висинэ уснула рядом с малышкой. Ей непривычно было сидеть на полу, и еда для нее оказалась слишком соленой и сухой, а вот напиток понравился. Укрыв задремавшую жену одеялом Харалэ вышел к близким – жена брата уже ушла, укладывать сына, и за столом остались только Тисинэ и  Риран.

- Мам, не волнуйся, да мы ушли наемниками и сначала много сражались, но потом госпожа герцогиня взяла нас на работу в лечебницу, и почти пять лет мы помогали мэтру Санрину лечить людей, а не убивать. Наши жены работали вместе с нами, мы научились многому, но захотели вернуться на родину, если деревня нас не примет, уйдем на выселки. Нас много, и мы привыкли все делать вместе, и жены наши хоть и отличаются видом от местных женщин, дружат между собой.

Немного успокоившись, Тисинэ стала думать, как разошьет для внучки первую тунику, да и  сыну праздничную рубаху спроворить нужно. Но Риран все еще хмурил брови:

- Дом мы тебе поможем построить брат, но что вы здесь будете делать?? Не заскучают ваши жены после городской жизни??

- Буду, как и раньше разводить коз, жены наши искусны и многому научились, умеют вязать красивые шапочки из тонкой нитки, умеют шить одежду и украшать ее. Да и дети растут. В городе любят покупать наши шали и жилеты, а воины ценят носки из теплого козьего пуха.

- Город далеко, а купцы к нам заглядывают не часто.

- Теперь будут чаще, я договорился с одним купцом – он заглянет к нам по первопутку, привезет красивую посуду и нитки, для женщин, хорошие инструменты и крепкие ножи для мужчин.

Старший брат покивал головой, удивленно поглядывая на младшего. Харалэ ушел из дома семнадцатилетним юнцом, и за десяток лет стал взрослым, ответственным и много знающим мужчиной. Риран задумался:

- Так может, вы свое поселение начнете?? Здесь вам старики покоя не дадут, будут требовать, все по старинке делать, вон Маланэ привезла с ярмарки новую рубаху с открытым воротом, так чуть не прокляли, сжечь заставили.