Мемуары Ветра (СИ) - Ka Карина - Страница 46

«Значит, там внутри что–то есть!» — пронеслась у неё в голове мысль.

Дрожащая рука Милены нервно дёрнулась и потянулась к её крышке.

Неужели она сейчас увидит то, за чем все охотились? Ищейки, они, ведьмак с пустыря, Грифон… Все вели борьбу за эту странную коробочку…

— Шкатулка пуста, наследница, — раздался рядом знакомый скрипучий голос.

От неожиданности Милена вскрикнула и выронила из рук шкатулку. Она кинула встревоженный взгляд на пол, боясь, что та могла в щепки разбиться, но шкатулка даже не открылась, а лишь перевернулась на другой бок.

— Я же говорю, шкатулка пуста , — Милена резко обернулась и протёрла глаза, не веря, что стоящий перед ней человек – не видение. — Да, внученька, я вернулась. И где же радость на твоём лице? Ты даже не обнимешь любимую бабушку? – Агнесса Каролл захохотала и, схватив с пола горстку сухих лепестков, бросила их в воздух и, танцуя, закружилась под ними.

— Ах, дом, милый дом! Как я по нему соскучилась! – старуха встряхнула свои и без того всклокоченные седые волосы и, улыбнувшись, прошептала. – В больнице, конечно, было неплохо, но… Daheim ist daheim! – что в переводе с немецкого языка означало: дома есть дома.* * * Милена неловко заёрзала на стуле, снова ощутив на себе внимательный взгляд бабушки. Удивительное дело, Агнесса появилась всего пару часов назад, а атмосфера в доме уже накалилась до предела! Вэнс даже приехал с работы пораньше, чтобы присутствовать на праздничном ужине, который Лора организовала в честь возвращения матери. Несмотря на то, что тело старухи всё ещё было сплошь покрыто синяками и царапинами, врачи буквально пинками вытолкали её из больницы. И Милена прекрасно их понимала: кто бы захотел нести ответственность за столь буйную пациентку, которая на днях выпрыгнула из окна, а потом уверяла, что на неё напало тощее существо с бараньими рогами и лошадиным хвостом?

— Почему ты не кушаешь, Ми? Тебе не нравится фаршированный гусь? – от мыслей об Ищейке Милену отвлёк печальный голос матери, которая, казалось, вот–вот готова разрыдаться. Девушка покачала головой и уставилась на стол, ломящийся от количества всевозможных блюд. Но звездой этого вечера был гусь с лоснящейся корочкой и овощной гарнир.

— Спасибо, мам, но что–то я не голодна, — Милена скромно подлила себе яблочного сока в стакан и залпом его осушила. Она понимала, что Лора очень старалась, готовя этот ужин, но ничего не могла с собой поделать.

После колдовства её слегка подташнивало, а любое движение сопровождалось такой острой болью, что казалось, будто кости режут ей изнутри тело. Милена ощущала себя разбившейся вазой, которую склеили по кусочкам, а затем небрежно обмотали скотчем. От этого сравнения она робко улыбнулась, но увидев хмурые лица родителей, сразу помрачнела. Милена знала, зачем её мать на самом деле устроила такой эффектный ужин. Через несколько недель Агнессу должны были забрать в психиатрическую клинику, и женщина надеялась, что вечер в семейном кругу поможет разрядить тревожную обстановку в доме.

— Вэнс, милый, ты хочешь добавки? – пробормотала Лора, решив хоть как–то разнообразить молчание за столом. В кухне было так тихо, что было слышно, как чавкает Вэнс и жужжит телевизор в соседней комнате.

— Нет, спасибо. Лучше принеси–ка, пожалуйста, ещё пива, — мужчина отложил вилку в сторону и стал нервно поглаживать свою короткую рыжую бородку.

Видно его, как и Лору, беспокоил предстоящий разговор со старухой, которая даже не подозревала, что скоро станет пациентом психушки.

Милена с беспокойством покосилась на бабушку. Лицо Агнессы напоминало потрёпанный сморщенный абрикос, а узкие глаза походили на две мутные капельки воды. За весь вечер старуха так и не притронулась к еде, впрочем, как и сама Лора. Похоже, ужином наслаждался только один член семьи Вэнс. Несмотря на свою тощую, как у червяка фигуру, аппетит у него был, как у обжорливого медведя после зимней спячки.

— Кстати, наследница, как там морской волк поживает? – сначала Милена не поняла, откуда прозвучал голос, и только по вытянутым лицам родителей догадалась, что это впервые за вечер заговорила Агнесса. Но стоило девушке открыть рот, чтобы ответить, как на неё одновременно шикнули родители они всегда стремились свести её общение с бабушкой к минимуму.

— Ох, Милена, не надо смотреть на меня, как на заговорившую улитку! Ты же понимаешь, о ком я говорю. О нашем соседе–оборотне, — голос Агнессы звучал, как у курильщика с большим стажем. Всегда тихий и сиплый, начисто лишённый интонаций, он с самого детства настораживал Милену.

Лора, в этот момент подливавшая пиво Вэнсу, при слове «оборотень»

отвлеклась и не заметила, что жидкость уже переливается через край бокала.

— Мам, скажи честно, ты сегодня принимала успокоительное, которое прописал тебе врач? – пролепетала она, но Агнесса проигнорировала её вопрос и продолжила с улыбкой глядеть на Милену. – Дорогая, уже поздно.

Почему бы тебе не отправиться в свою комнату? – Лора повернулась к Милене и кивком головы указала на дверь. Девушка с недовольным вздохом поднялась из–за стола и медленно поплелась к лестнице.

— А МОЖЕТ УЖЕ ХВАТИТ СКРЫВАТЬ ОТ НЕЁ ПРАВДУ?! — вскрикнула вдруг старуха и со всей силы ударила кулаком по столу. Лора вздрогнула, точно от пощёчины и прижалась к Вэнсу. А Милена так и застыла на месте, не веря, что Агнесса только что подняла свой вечно тихий голос до крика.

— Прекрати, мама, ты сама не понимаешь, что говоришь… — взволнованно зашептала Лора, с испугом поглядывая на Милену, которая так и не сдвинулась с места. Старуха издала странный, похожий на рычание, звук.

— САМА ПРЕКРАТИ! ТЫ ЖЕ ВЧЕРА РАЗГОВАРИВАЛА С АШ ВИЛЬТОН!

– голос Агнессы по–прежнему звучал резко – как громкий шлепок по стене.

Милена, уже начавшая подниматься по лестнице, замерла на ступеньке.

— Тихо… тихо… — попытался её успокоить Вэнс, но это лишь ещё больше распалило старуху. От гнева на её щеках заиграли красные пятна, а глаза наполнились опасным диким блеском. Внезапно бокал с пивом, что всё это время спокойно стоял на столе, со свистом взорвался, и блестящие осколки разлетелись по всей кухне.

— Тихо бывает только в гробу, — почти не размыкая губ, процедила Агнесса.

Эти слова были последними, что Милена услышала, так как она галопом помчалась к себе в комнату. Накинув на себя первую попавшуюся кофту, она достала из–под подушки книгу Альпина и направилась в спальню бабушки.

Поскольку Агнесса могла вернуться сюда в любой момент, действовать надо было быстро. Милена уже решила, что навестит сегодня гнома, и семейный ужин лишь ускорил ход событий.

Вскарабкавшись на подоконник, она широко распахнула окно и покрепче прижала к груди толстую книгу. На улице уже стоял глубокий вечер, и тёмное небо, покрытое маленькими серебристыми чешуйками, практически сливалось с землёй. Милена простояла на подоконнике около минуты, дожидаясь, пока её глаза привыкнут к темноте, и тут ей в голову стукнул неприятный вопрос. А как она вернётся обратно, если старуха уже будет у себя в комнате? Но отступать было поздно – за дверью послышались шаги.

Догадавшись, что это Агнесса поднимается к себе в спальню, Милена мысленно перекрестилась и спрыгнула… Боль в теле мгновенно исчезла, а живот буквально прилип к спине от резкого выброса адреналина. Девушка еле сдержала крик радости: загребая воздух свободной рукой, она чувствовала себя рыбой, попавшей в океан после долгого пребывания в аквариуме. Милена немного покружилась в воздухе, давая телу привыкнуть к ощущению невесомости, а затем стремительно понеслась к земле, услышав внизу чьи–то голоса. Но приземление оказалось не столь удачным, как сам полёт. Не успев затормозить, Милена на полной скорости налетела на ветку каштана. От силы удара ветвь с хрустом разломалась и вместе с девушкой свалилась на землю. Потирая ушибленную поясницу, Милена погрозила дереву кулаком и поднялась. На одной из скамеек, окружавших детскую площадку, она увидела двух своих соседей. Это были мистер Грин с пятого этажа и мистер Хатченс с шестого. Но к счастью, они оба так яростно спорили, что даже не обратили внимания на её эффектное приземление.