Приключения маленькой девочки в большом мире (СИ) - "Vismut" - Страница 5

Ладонь бандита хлопнула меня по спине, не только выбив кашу, попавшую не в то горло, но и чуть не отправив следом всю остальную.

— Полегче, дяденька бандит! Так и убить можно!

— Не боись, не убью. Мне тебя ещё на ярмарку вести. Собирайся, пойдём уже.

— Так всё моё со мной, — с недоумением ответил я, показывая кукольное убожество. — А больше у меня ничего нет.

— А плащ ты куда дела? — грозно навис надо мной бандит.

— Какой ещё плащ?

— Который я тебе в качестве подстилки дал! — заревел он.

— Так это плащ был?.. — пропищал я. Поспешно кидаясь в шалаш за несчастной тряпкой. — И что мне с ним делать?

— Надевай, и пойдём, — ответил бандит, обильно заливая кострище водой.

Вчера мне было как-то не до разглядывания окрестностей. Болтаясь на спине похитителя и борясь с подступающими приступами тошноты, изнывая от боли в отбитых и натертых о кожаный доспех плечах, проклиная солнце, бьющее прямо в глаза, было как-то не до любования красотами и запоминания дороги. Оказалось же, что от заветной полянки до ближайшего просёлка всего минут тридцать неспешного, даже для меня, пешего хода. И вот теперь, мысленно отбив себе лоб фейспалмом и обозвав 'малолетней дурой', пришлось идти рядом с бандюганом навстречу благам цивилизации: хлеву и тяжелой выматывающей работе. А как себя ещё обозвать, если после слов о продаже в рабство, я умудрился размышлять на тему дозволенности в этом мире детского труда?

Эх, знал бы, что так выйдет — свинтил ещё ночью и никакой бандит меня бы не догнал. А ведь и в голову не пришло попросить фейку вывести на дорогу! Одним словом — дура малолетняя!

Бандит топал по дороге и бурчал себе под нос.

— Денег нет… Жрать нечего… Гречка достала… Ненавижу гречку… Вот продам… Сразу разбогатею… Куплю себе риса килограмм пять. Или макарон… А может сразу того, овоща заморского купить?.. Как его там?.. Не помню… В земле растёт… Вку-усный… Интересно, за двенадцать золотых сколько мешков дадут?.. Не, за двенадцать не купят… Девять точно дадут… Ну, может быть семь… Но точно больше пяти… Плащик в нагрузку… Всё равно мне маловат… Ну и что, что малость сумасшедшая… Все мы не без греха… Зато милая какая… Даже продавать жалко… Себе, что ли оставить?.. А жрать потом что?.. Не, надо продать… Себастьян купит… Доброго хозяина найдёт…

От этой предпродажной, полной надежды на тарелку 'заморского овоща', болтовни, желание дать бандиту по башке чем-нибудь тяжелым росло с каждой минутой. Пришлось отступить на пару шагов, чтобы не слышать этого мерзкого бормотания. Только сейчас я заметил, что лесной злодей малость прихрамывает. Хотя ловил он меня резво, хромота не помешала.

Плащик, подаренный бандюганом, может и был ему маловат. Мне же оказался явно не по размеру. Полы плаща волочились по дороге, и приходилось постоянно придерживать его руками, чтобы не изорвать. По пути взглянул на своё отражение в попавшемся небольшом пруду. Правду злодей сказал, миленькая девчушка…

prikljuchenija_malenxkoj_dewochki_1.png

Дорога разнообразием не радовала. Лес постепенно редел, по обочинам временами тянулись какие-то канавы, заваленные деревянным мусором, валялись обломки тележных осей и колёс, высились кучи конского навоза, а ветер заметал всё это великолепие клочками свежего сена и хоть немного освежал воздух. Стоящее в воздухе амбре не давало отвлечься от грустных мыслей и возвращало назад к работе в хлеву. Если спустя половину суток на почти открытом пространстве невозможно дышать, то что творится там?

Солнце всё выше поднималось над горизонтом. Дорога вынырнула из редколесья, стали попадаться редкие деревянные домики и обработанные делянки. Тропинки и дорожки начали выносить на наш 'тракт' людей и животных, двигающихся в обоих направлениях. И я, наконец-то, получил возможность посмотреть на других жителей этого мира.

И не обрадовался. Все здоровые, как лоси. Может и пониже моего знакомого похитителя маленьких девочек, но не слишком. Любой из них поймал бы меня при попытке к бегству просто на раз-два. Конечно, вряд ли каждый первый готов продать кому попало потерявшегося ребёнка, встреченного в лесу. Но мне бы вполне хватило каждого пятого, не говоря уже о каждом втором. Тем более, что по дороге порой попадались всякие мутные личности, подозрительно бросающие оценивающие взгляды на меня и бандита рядом. В общем, итог побега был бы тем же самым.

Неожиданно для меня дорога вывела на холм и я поневоле остановился. Внизу, под холмом, расстилалось огромное поле забитое шатрами, палатками, целыми походными дворцами и походными же лачугами. Трепетали на ветру сотни разноцветных флажков, сновали люди, пробивались куда-то через толпу верховые, ревели трубы, шумное многоголосье сливалось в невнятный гул. Где-то чуть левее, на грани видимости, колыхались спины огромной массы лошадей — приехавшие на ярмарку отгоняли свой четвероногий транспорт подальше от шатров.

— Что, деревенщина, ярмарку никогда не видела? — пихнули меня в спину сапогом, моментом смахнув с дороги. Моя кавайность что, только в передней полусфере работает?

Блестя золочёной броней и гербами на щитах, мимо неторопливо проехал на здоровенных боевых лошадках отряд каких-то местных высокородных отморозков. Народ впереди судорожно прыгал в придорожные кусты и канавы, уступая путь. Да уж, местных сложно заподозрить в любви к маленьким девочкам… И слава ананасам, если это так! Хотя просто хорошее отношение бы не помешало.

Мой похититель за шкирку достал меня из канавы.

— Надо было тебя на верёвку привязать, — сказал он, глядя как я отряхиваюсь от пыли. — Запомни! Никогда не вставай на пути у людей с гербами! Если, конечно, хочешь жить.

Теперь я уже шёл не сам по себе. Лесной бандит тащил меня за руку. По сравнению с моей маленькой ладошкой, его ладонь выглядела настоящей совковой лопатой. Вокруг царило настоящее средневековье, и я уже сам старался держаться поближе, лишь бы не потеряться толпе. Мне казалось, что безопаснее быть проданным в рабство, чем остаться одному. Ладно бы я был в своем прежнем теле, но мелкой лольке, посреди такой толпы не особенно законопослушных граждан, одной делать было явно нечего. Пока что меня прикрывал бандит, и потеряться было откровенно страшно.

Площадь работорговцев встретила меня запахом немытых тел и настоящей эманацией горя, боли и человеческих страданий. На краю площади стоял помост, на который как раз вывели очередного раба. Судя по загонам, расположенным по периметру площади, а также довольно ухоженному виду несчастного на помосте, выводили туда наиболее ценных пленников. Выкрики из толпы, собравшейся у помоста, подтвердили мою догадку об аукционе. Надеюсь, меня не будут продавать со сцены?..

Мой мучитель упорно тащил меня к одному из загонов на краю площади. Чем ближе мы приближались к нему, тем сильнее било меня эманациями людской скорби.

'Наложен отрицательный эффект: 'Эманации Страданий'. Горе и боль вокруг вас так сильны, что воздействуют на физическом уровне. Поскорее покиньте нехорошее место или исправьте творящуюся несправедливость (если это вам, конечно, по силам). Все характеристики снижены на 20 %. Срок действия: до смены локации'.

'Наложен положительный эффект: 'Страдания Лоли'. Вы чувствуете чужие горе и боль, как свои. А ваши страдания чувствуют окружающие. Желание окружающих пожалеть вас повышено на 20 %. Срок действия: до смены локации'.

Ноги стали ватными и последние два десятка метров бандит практически тащил меня на себе.

— Привет, Себастьян! Как торговля? Процветает? — обратился мучитель к работорговцу, стоящему у загона.

— Привет, Маттис. Давненько тебя видно не было. Торговля идёт, да. А ты, я смотрю, с охоты идёшь?

sebastxjan.jpg

— Да-а! Видишь какую дичь в силки поймал! — заржал бандит, поднимая меня вверх одной рукой и тряся, как грушу.

— И сколько хочешь за эту мелкую, тощую и хилую девчонку?