Мой снежный князь - Вудворт Франциска - Страница 15

— Вот видишь, ничего страшного, — успокаивал он, улыбаясь и выглядя при этом как напроказивший мальчишка. — Пошли танцевать.

Я согласно кивнула, и мы присоединились к общему веселью.

Через некоторое время от выпитой медовухи и танцев голова моя начала кружиться. Я хотела отойти, но Драгомир удержал меня за руку.

— Я хочу немного отдохнуть, — объяснила, пытаясь вытащить из его хватки свою ладонь.

— Пошли, — сказал он, увлекая меня подальше от поляны, и я подчинилась.

Меня все больше удивляло сегодняшнее настроение Драгомира. Он всегда был сдержан, спокоен и собран, как сжатая пружина, ну не считая тех моментов, когда я выводила его из себя. Сегодня же будто что-то распустилось в его душе, ушло напряжение. Он был бесшабашно весел. Меня смущала нежность его прикосновений и взглядов.

Шум и тепло от костров остались позади. Мы остановились в тени между деревьями, скрывшими нас от чужих глаз. Как-то внезапно я оказалась в его объятиях, и он наклонил свое лицо ко мне.

— Я пил твой напиток, позволь мне испить вкус твоих губ…

Его дыхание щекотало кожу, а губы приблизились к моим. Я вдохнула волнующий и особенный запах его тела, и голова закружилась еще сильнее.

— Не смей, — прошептала я в последней по пытке предотвратить то, что сейчас последует, но его губы накрыли мои.

Мягкие. Какие же они были мягкие. Непроизвольно я разомкнула губы, и он углубил поцелуй. Он нежно исследовал меня, соблазняя. Наши языки сплелись в танце, и я уже не знала, где кончается он и начинаюсь я. Целуя, он притянул меня к себе и крепко обнял. Меня опалил огонь его тела, и все мысли вылетели из головы.

Разомкнув наши губы, мы тяжело дышали. Я уперлась руками в грудь Драгомира, отодвигая, и он дал мне чуть больше пространства.

— Ты дикая кошка, — сказал он с непередаваемой интонацией. — Но я приручу тебя.

— И как же? — спросила я задиристо.

Он бережно дотронулся пальцами до моей щеки.

— Нежностью. Только нежностью. — Его большой палец скользнул к моей нижней губе, обводя ее по контуру.

От его слов и прикосновений меня затрясло. Почувствовав это, Драгомир притянул меня к себе и запахнул вокруг нас свой плащ, меня окутало теплом. Его губы нашли мои, и он опалил меня поцелуем, уже не исследуя, а страстно, заявляя на меня права. Я потерялась в нем. С одной стороны, я дрожала, а с другой — плавилась в жаре его тела.

Вдруг где-то рядом с нами хрустнула ветка. Потом послышался смех парочки, которая шла в нашу сторону. Я вырвалась из объятий Драгомира, испуганная силой своей реакции на него, и поспешила назад, к поляне. Он мог меня удержать, но отпустил и наблюдал, как я удаляюсь.

Чем ближе я подходила к теплу костров и людям, тем сильнее меня била дрожь и я чувствовала свое одиночество. Это было иррационально, но мне хотелось вернуться в объятия Драгомира.

Меня нашла Лада.

— Я знаю, что вы прыгали через костер, — сказала она обвиняюще.

Я тяжело вздохнула, вот только выяснения отношений сейчас мне и не хватало.

— Лада, я этого не хотела. Что это значит по вашим обычаям?

— Парень с девушкой прыгают через костер, объявляя этим, что они хотят быть парой.

«Черт бы побрал Драгомира, — подумала я. — Как он мог меня в это втянуть?!»

— Но так как ты вырывалась, — продолжила она, — Драгомир заявил этим на тебя права.

— А это что значит?

— Ни один парень теперь не сможет к тебе подойти, не сразившись сначала с ним.

— И зачем я только сюда пришла?! — воскликнула я и бросилась в поселок.

Забежав в дом, скинула плащ и упала на кровать. Я не понимала — как так получилось с Драгомиром? Вот только этого мне не хватало! Внутренняя дрожь не проходила. Мне не хотелось возвращаться на поляну, но и оставаться в комнате была просто не в силах — тишина дома давила на меня. Выбежав на крыльцо, я наткнулась на Драгомира.

— Что ты со мной сделал? — с обвиняющим тоном накинулась на него. — Я не могу успокоиться!

— Пошли со мной, — сказал он, увлекая меня в сторону сада.

Там он притянул меня к себя и снова укрыл нас своим плащом. Мои руки нырнули ему за спину и обняли, греясь в его тепле, я терялась в нежности его взгляда. «Что же он со мной делает?» Мы начали целоваться, страстно, безудержно, растворяясь друг в друге. Мои ладони гладили его спину и плечи. Я чувствовала себя очень хрупкой в его сильных объятиях. Дрожь сменилась жаром возбуждения.

— Драгомир… — простонала я.

Он прислонил меня спиной к дереву. Его руки были повсюду, он накрыл мою грудь, лаская пальцами сжавшийся сосок. Я задохнулась и выгнулась, а он поймал губами мой вздох. Скользнул под платье, коленом развел мне ноги и, поднимаясь все выше, изучал мои изгибы. Кожу опаляли его горячие ладони. Когда Драгомир дотронулся до кружева трусиков, то с интересом начал исследовать их, проводя пальцами по кромке белья.

— Я с ума сходил, представляя это на тебе, — выдохнул он мне в губы, обхватил и сжал мои ягодицы, притягивая меня к себе, а потом провел рукой вниз по трусикам.

— Драгомир! — воскликнула я уже требовательно.

— Влажная. Какая же ты влажная, — прошептал он.

Его пальцы, сдвинув белье, скользнули в мое лоно. Я извивалась в сильных руках, двигаясь в такт с ладонью Драгомира. А потом взорвалась, рассыпавшись на тысячи осколков.

Мы тяжело дышали. Он прислонился своим лбом к моему и смотрел, как я прихожу в себя. Его пальцы выскользнули из меня, он поднес их к губам и облизал, глядя мне в глаза.

— Как дикий мед, — произнес он. — Я так и думал.

От эротичности этой картины я снова задрожала, и во мне опять стала подниматься волна желания.

— Хочу еще, — прошептала я.

— Любимая, ты убиваешь меня, — выдохнул он с напряжением в голосе и улыбнулся. — Мой самоконтроль небезграничен. Не уверен, что смогу еще раз прикоснуться к тебе и сдержать себя.

Видя мой непонимающий взгляд, пояснил:

— Я не возьму тебя, пока ты не станешь моей. Выходи за меня!

Я совсем растерялась.

— Через неделю будут свадьбы. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Я молчала, не зная, что сказать. «Свадьба», «жена» — эти слова не укладывались в моей голове.

— Хочу заботиться о тебе, лелеять, — с нежностью продолжал он. — Ты единственная, кто способен вывести меня из себя, то доводя до бешенства, то заставляя смеяться.

Драгомир взял мою руку и, поцеловав, начал с нежностью гладить мои пальцы.

— Эта маленькая ручка похитила мое сердце с первой нашей встречи.

Я немного отстранилась, мысли мои разбегались. Какая свадьба?! О чем он?! Я не могу сказать ему «Да»! Или могу?..

— Твое тело отвечает мне, но ты сама — бежишь. Открой мне свое сердце, прими меня! — с жаром произнес он.

Он притянул меня к себе, его губы скользили по моему лицу, исследуя черты. Как же бережно он ко мне прикасался… Я закрыла глаза и впитывала ласку, но слов не было.

— Нам пора идти. Скоро все начнут возвращаться с праздника, — произнес Драгомир, со вздохом отстраняясь, и мы пошли к дому.

Возле крыльца он остановился.

— Я буду ждать твоего ответа.

А потом снова притянул меня к себе и страстно поцеловал, выжигая во мне свой след.

— Не заставляй меня долго мучиться в ожидании, — с нежностью прошептал он мне в губы и, развернувшись, покинул двор.

На автомате я вошла в дом. Никого еще не было. Быстро переоделась и ополоснулась над лоханью теплой водой. Лежа в постели, закутавшись в одеяло, я не могла осознать того, что произошло и как дальше быть. Пришла необычно притихшая Лада и начала раздеваться. Что-то обсуждать и говорить у меня не было сил, и я закрыла глаза, притворившись спящей, а потом и правда уснула.

Следующий день был днем памяти предков. Утром, взяв пироги и кувшин с медовухой, мы пошли на семейное кладбище, которое находилось за поселением. Возложили пироги на могилки и налили в маленькие деревянные пиалы медовуху.

Потом вернулись домой к поминальному обеду.