Огонь (СИ) - Болотонь Елена - Страница 8

Допрос сестры заставил меня снова вспомнить приключения в средневековье. Валюну и Кротту. Михи. Гарем. Поджатые губы Саяны, следящей за тем, чтобы все девушки «правильно» стояли на рисе. Единственный танец с вуалью и терпкое вино. Последний поцелуй Ридерика, похожий больше на сердитый укус обиженного мальчишки. И нашу первую ночь.

Я встряхнулась, бросила камень с драконом в тумбочку и потёрла усталые глаза. Определённо нужно выбираться из прошлого и заниматься делом. Жить на что-то надо. А если с отпуском на море сложится удачно, так и вовсе лишний заработок не помешает.

Надеюсь, Ольга поможет найти Тарийского, а я пока навещу Ингу. Как ни крути, подружка не только сама была моей хорошей заказчицей, но именно благодаря ей у моего творчества всегда появлялись обеспеченные покупательницы.

***

Леми заколола волосы булавкой и вздохнула. Крупной бусинкой на ней белел последний портальный шарик на случай крайней нужды. Если план провалится, Альросский рано или поздно найдёт её. Что сделает с ней Ледяной, Леми не знала, но в жилах стыла кровь от мыслей о гневе дракона. Ищейки лорда, без устали днём и ночью опрашивающие население городов и деревень, вездесущие пересмешники, носящиеся вместе со снегом и ветром в воздухе, объявленная награда за поимку живой рабыни или голову мёртвой от колдуна ясно предостерегали, что церемониться Альросский не собирается. После обвинений, выдвинутых перед побегом, дракон с лёгкостью отправит её на казнь.

Нарушены основные законы мира. Но самое страшное — она чуть не обрекла на смерть любимую игрушку Ридерика. Как же эта дрянная девка за столь короткое время умудрилась так приблизиться к дракону, что любой недоброжелатель мерзавки сразу превращается в его смертельного врага? Всего восемь лун прошло с момента побега, а кажется, что целая жизнь.

Бедняжка Леми была уверена, что отец спрячет её у себя в замке или хоть каком-нибудь далёком поместье. Но нет! Не-е-ет! Жестоким разочарованием стали его слова.Холодный и безразличный голос до сих пор стоял в ушах, безжалостно и цинично раня достоинство родной крови:

— Уходи, Леми. Не гневи небеса. Наделала глупостей — разбирайся. Иначе выдам тебя дракону сам.

Всё, что удалось получить от мужчины, называвшегося её отцом — приличную сумму денег. Откупился, Пустошь его дери! От родной дочери, трус, откупился. Трус! Трус!

Но благодаря его деньгам стало известно, что Ева тоже сбежала из дворца. И не просто сбежала, а исчезла в объятьях каменной горы давнишнего друга Альросского. Неужто другой колдун переманил?

Леми злорадно ухмыльнулась, вспоминая рассказы служанки о том, как лютует от ревности и обиды дракон, наводя ужас на всю прислугу. Больно тебе, Ридерик? Поделом! Почувствуй на своей шкуре предательство и страх неизвестности. Твоя безграничная ярость льётся сладкой яйской патокой на боль маленькой обиженной Леми.

Но пока помутнение рассудка у Альросского не пройдёт, лучше держаться от него подальше. Ведь пожалеет потом! А терпеливая Леми обязательно дождётся дня, когда дракон положит к её ногам миры в надежде заслужить прощение.

От холодной стихии можно спрятаться. Достаточно не выходить на улицу, когда идёт снег или дождь. Удручало, что ясных дней почти не было. Портальные шарики быстро закончились из-за частых перемещений сквозь пространство в надежде спрятаться от пронырливых собак Альросского. Они нюхом чуяли, где её искать, подгоняемые злостью милорда. День за днём. Ночь за ночью. И вот шарики кончились, а новые искать крайне опасно.

Без связей и охраны маленькая Леми может вмиг оказаться на плахе — выдадут за щедрое вознаграждение. Всех денег откупиться не хватит. Драггеровская жестокая собака! Загнал свою маленькую девочку, словно дикую волчицу! Он ещё поплатится за всё!

Новый приступ злости и обиды на дракона, жалости к себе захлестнул с головой, заставив девушку прикусить губу до крови. Тёплая струйка потекла по подбородку, но Леми не стала её вытирать. Сильнее кутаясь в дорожный плащ, она поднесла руку к деревянной старой двери и постучала.

— Кто там? — раздался хриплый мужской голос.

— Друзья, — громко ответила Млисская. — Я принесла новости от друзей.

Заскрежетал железный засов, и вот полоска тусклого света на мгновение ослепила девушку. В нос ударили лёгкие запахи дыма и сладости горных трав, используемых для приготовления взвара.

— Кто вы?

Девушка приспустила бесформенный капюшон, позволяя себя узнать.

— Леди Леми? — изумился мужчина. — Вы? Как вы здесь? Небеса... У вас... Кровь?

— Ева... — глухо выдавила Млисская. — Ева сказала, что я могу рассчитывать на твою поддержку.

— Леди Ева? Как она? Что с ней?

— Он... Он с ума сошёл. Казнил её, потом убил леди Милен... — Девушка вдруг горько заплакала. — А я... успела сбежать.

— Что?

Сильные руки вцепились в плечи девушки, встряхнули.

— Что ты сказала?

— Он ведь так и не простил её за тот ваш поцелуй. Грег, Ева рассказывала...

Девушка быстро отвернулась, прячась от промозглого порыва ветра. Начинался снегопад. Растёрла кровь и слёзы на лице. Снова повернулась к мужчине.

— Искал повод. Все видели. А тут... Кто-то подкинул ей портальные шарики. Она говорила, что хотела бежать. Сказала, ты знаешь, где спрятаться можно. — Слёзы текли по щекам Леми. — Сказала, что поможешь.

— Заходи, — мрачно ответил бывший стражник дома дракона и посторонился, пропуская незваную гостью в дом.

Леми чуть улыбнулась. Прекрасно! Теперь осталось выяснить, что знает Грег Варлайм. Весь дворец шептался, как стражнику чудом удалось избежать мучительной казни. А ещё шептались о каких-то «фатакрафиях», бабушке Грега, чудном мире, где тепло и нет рабов. И даже! — даже поговаривали о том, что Ева пришла именно оттуда. Спокойное место, рай, где можно переждать напасть в виде взбесившегося дракона.

Тесная хибарка с покосившимися стенами стала пристанищем Варлайма. Нехитрая деревянная мебель заполняла жилище. Треснувшая от старости скамья, выщербленный белёсый стол с круглыми прожженными отметинами от тяжёлых котелков и кастрюль, белёная печка с весело потрескивающими дровами. В углу не кровать, — лежанка, покрытая штопаной на двадцать раз дерюжкой. Небольшая комната чуть подальше. Тоже с кроватью. Неужто Грег живёт не один?

— Садись. Есть будешь?

Мрачный, вмиг осунувшийся от горестных новостей стражник пристально смотрел на неё.

— Взвару бы горячего.

— Погоня за тобой?

— Нет.

— Ты не сможешь здесь находиться долго.

— Нельзя... — кивнула Леми. — Бежать надо. Но я не знаю, куда. Везде опасно. Я спать не могу, — зарыдала девушка. — Вздрагиваю постоянно. Плачу. Всё кажется, дракон сейчас зайдёт.

— В другой мир тебе надо бежать.

— Да разве можно?

Леми захлопала ресницами, словно наивный ребёнок.

Грег присел рядом. Вздохнул.

— Послушайся Ева меня тогда... Мы бы давно уже были в безопасности. — Вскинулся сердито: — А ты не врёшь?

— Что?.. — Губы Леми задрожали, на глазах опять появились слёзы. — В моём положении — врать?

— Да. И верно. Зачем это тебе...

Грег снова вскочил и бросился к печке. Схватил кочергу, поворошил красные от жара угли. Видно было, как мужчина мечется в раздумьях. Вот он встал, достал кастрюлю с горячим взваром, плеснул в деревянную плошку. Потом подал девушке:

— Пей.

— Помоги! — взмолилась Леми, принимая из его рук чашку.

Предчувствие подсказывало, что Грег скрывает что-то очень важное. Нужно заставить стражника доверять. Заставить поверить, что она жертва жестокого дракона. У парня к нему свои счёты. Плети, темница, клеймо не оставят равнодушным даже раба. А тут свободный стражник превратился в отбросы общества.

— Если бы мог! — вздохнул Грег.

Леми отпила взвар, стараясь не морщиться. Пойло. Какое же пойло! С тоской вспомнила о ливарнийском сладком вине, принудила себя улыбнуться.