Сияние черной звезды (СИ) - Звездная Елена - Страница 41

— Да. — ответ холодно прозвучал, в стремительно остывающей спальне.

Осторожно отодвинувшись, я поднялась и направилась к ванной комнате, шагая все в той же безжалостной тишине. Остановившись в дверях, секунду помедлила, вдруг спросила:

— Если с самого начала вам нужна была я, почему же супружеский долг так и не был… реализован?

Просто не могла не спросить. Я была наедине с Аршханом и видела его желание. Я была с Динаром, он… он весь был одним сплошным желанием, но кесарь… В нем было все, от высокомерного презрения, до неимоверной деспотичности, а страсти, ее не было никогда.

Кесарь поднялся, все так же холодно глядя на меня, и произнес практически неимоверное:

— Я не хотел тебя сломать, нежная моя. Это единственная причина моей сдержанности.

Войдя в ванную комнату, я резким движением закрыла двери.

«Не хотел» — прозвучало в прошедшем времени.

И я сделала выводы.

В несколько шагов преодолев ванную комнату, я подошла к чаше с водой, опустила руки и мысленно позвала «Сатарен».

И мир откликнулся на мой зов, главной из собственных вен — водами Эхеи. Я ощутила, что меня подхватило этим потоком прежде, чем распахнулась, словно от удара дверь, являя разъяренного кесаря. Но было поздно.

* * *

Меня вышвырнуло приливной волной куда-то на берег скалистого острова. Впившись в холодные скользкие камни, несколько секунд я откашливалась, сплевывая на удивление соленую воду. И едва снова обрела речь, все так же мысленно попросила:

«Мне нужен Адрас».

Из темной бурлящей воды передо мной выскользнул глаз, взглянувший на меня черным зрачком в окружении ярко-алой радужки.

«Мне нужен Адрас, — мысленно повторила я, — пожалуйста».

Нижний мир определенно не одобрял моей затеи. Одобрять было нечего в принципе, я сидела на камнях мокрая, дрожащая, облепленная мокрой полупрозрачной тканью и прядями не менее мокрых волос, но мне все равно нужен был Адрас.

И меня смело с камней очередной волной холодной воды.

* * *

Не знаю, сколько несло потоком, несколько раз больно ударив о камни, а руки я содрала в кровь еще там, на камнях, но в какой-то момент вода схлынула, оставляя меня жадно глотать воздух на отполированном до блеска каменном полу.

Но прежде, чем я пришла в себя, услышала хриплый возглас:

— Кари!

Разлепив мокрые ресницы, повернула голову на звук, и увидела поднявшегося с кресла Акъяра. Принц Ночного Ужаса, с некоторым ужасом смотрел сейчас на меня, и взгляд его стремительно перемещался с моих содранных в кровь ладоней, до бедра, так же изрядно пораненного, сочащаяся кровь из которого смешивалась вместе со стекающей с меня водой.

Медленно поднявшись, одернула сорочку, и огляделась.

Помещение, в которое принесли меня воды Эхеи было когда-то пещерой. Сейчас, каменные перестенки делили ее на несколько секторов. Тот, в котором оказалась я мебели был лишен вовсе — одно полупризрачное кресло и огромный заполненный тьмой стеклянный шар в центре. И я едва удержала вскрик, когда из этого стеклянного шара на меня взглянули два глаза, прорези коих были заполнены багрово-кровавым сиянием. Совершенно слепые, лишенные зрачка глаза. Глаза, которые я знала.

— Адрас… — выдохнула, в ужасе глядя клубившийся в шаре Мрак. Абсолютный, полный злобы, лишенный разума Мрак.

На мои плечи легло теплое покрывало, окутавшее теплой, мгновенно высушившей меня волной и принц Ночного Ужаса, опровергая собственное звание, удивительно мягко и ласково, словно разговаривал с ребенком, произнес:

— Кари… Пресветлая императрица, я искренне рад вашему визиту, но не менее искренне обеспокоен вашим состоянием. Как вы здесь оказались?

На мгновение я испугалась того, что отсутствие контакта с водой, разорвет мою связь с водами Эхеи, но напрасно.

«Я здесь» — прозвучал в моем сердце пронизывающий голос этого мира.

Прикоснулась рукой к груди, замерла на миг, осознавая эту связь с миром, и шагнула к стеклянному шару, вырываясь из осторожных объятий Къяра.

— Кат… — начал было он.

Не ответила, приложив обе ладони к стеклу, и глядя в безумные красные глаза напротив.

— Ты мне нужен.

Мрак словно сгустился, реагируя на звук моего голоса, но в безумных лишенных разума глазах не отразилось ничего.

— Адрас… — прошептала, теряя надежду и ненавидя себя за это.

— Пресве…А, к Свету все эти условности! — Къяр, стоявший позади, вдруг резко развернул к себе, рывком прижал, обхватил руками мое лицо и произнес, вглядываясь в мои глаза: — Катриона, хватит! Я не знаю, что с тобой происходит, но Адраса больше нет! Мы похоронили четвертого принца как и полагается с последним лучом света. Этой ночью, Катриона. Его тело было сожжено и пепел развеян с наступлением полной тьмы. Араэден не сказал тебе?

— Нет… — чувствуя, что падаю, куда-то бесконечно падаю, прошептала я.

И руки принца Ночного Ужаса соскользнули ниже, удерживая меня, а Къяр с откровенным сочувствием произнес:

— Мне жаль.

Ему было жаль меня… Я убила его брата, а жалели меня. Это было как-то не правильно.

— Отпустите меня, Акъяр! — потребовала я, пытаясь, высвободится из ставших вдруг железными объятий.

Вскинула голову и вздрогнула, глядя, как стремительно меняется взгляд темного принца. Мгновение назад он был совершенно вменяем, но прошел всего миг, и передо мной был не умный галантный принц, а чудовище, с безумно ожесточенным выражением лица, в котором каждая черта вдруг стала неимоверно хищной.

— Отпустите меня! — потребовала повторно, прекратив всяческие попытки вырваться.

Намеренно прекратив. Интуитивно почувствовав, что любое физическое сопротивление сейчас сыграет против меня.

Къяр продолжал стоять, удерживая меня в стальных, из поддерживающих превратившихся в захвативших в плен объятиях, и мучительно искал выход из положения. В какой-то момент мне даже вызвало интерес — что победит в темном, разум или желание, которое сейчас открыто читалось в его взгляде. Безумное, дикое желание захватить, овладеть, присвоить, сделать своей… взгляд скользнул с моего лица вниз, пальцы судорожно дернулись, словно Къяр с трудом сдерживал желание сорвать с меня эту сорочку… и при этом сдерживался. Действительно сдерживался, эта внутренняя борьба в нем была столь же явной, сколь и заметно сложной.

И я не удержалась от вопроса:

— Что происходит?

Принц Ночного Ужаса поднял на меня совершенно пьяные от хмельного желания, багрово-алые глаза, и хрипло произнес:

— Я хочу тебя.

Почему-то это признание вызвало внутреннюю усмешку, что-то сродни истерике, только где-то в глубине души.

— Вы знаете, я заметила, — язвительно ответила принцу.

Къяр улыбнулся уголком уже не обезображенного рта, но это была лишь мимолетная улыбка. В следующее мгновение, поджавшись вперед, он прижал меня спиной к холодному стеклу шара, впечатал собственные ладони по обе стороны от моей головы, и, склонившись к самым моим губам, хрипло произнес:

— Ты мое безумие, Катриона. Ты мое бесконечное, сжигающее, терзающее каждую секунду безумие.

Темный сделал судорожный вздох, словно пытался поймать мое дыхание, простонал, так отчаянно, что жутко стало даже мне, и выдохнул:

— Ты станешь моей. Араэден сильный соперник, но… ты станешь моей.

В багряно алых глазах полыхала уверенность. Абсолютная уверенность и в своих действиях и в результате, к которому они приведут. И я уже видела такое — в том храме, из которого кесарь настраивал переход в этот мир!

— Любопытно, — я встала ровнее и сложила руки на груди, хоть как-то оградившись от ауры властности, уверенности и убежденности нависающего надо мной темного, — и сколько же планов по заполучению меня у вас есть на данный момент?

Акъяр несколько отодвинулся, в его глазах промелькнуло то ли удивление, то ли смесь восхищения с непониманием, но на мой вопрос принц все же ответил: