Молочник (СИ) - "noslnosl" - Страница 57

Какие люди разные. У нас с братом фамилия одна, возраст с небольшой разницей, а увлечения и характеры разные. Я более спокойный и усидчивый, у Денниса же словно в мягком месте кто-то обломал шило, настолько он шустрый и эмоциональный, хотя порой бывает рассудительным и спокойным, но часто ленится делать что-то. Как было с зельями... Мы летом собирались купить побольше ингредиентов и потренироваться в варке, но я выбыл, поскольку учился у мастера палочек, а сам Деннис предпочёл заняться более интересным и прибыльным занятием. Кстати, это даже правильно, чувствуется отцовское воспитание, он нам привил принцип: между полезным и прибыльными делом и бесполезным занятием, от которого сплошные убытки, лучше выбрать первое.

Я не считаю зелья бесполезными, наоборот, с помощью них можно творить чудеса. Именно поэтому дополнительно хожу к Снейпу и варю зелья за прошлый курс. Но в жизни должны стоять приоритеты. Например, зелья можно научиться варить самостоятельно после выпуска из Хогвартса, а вот, к примеру, научиться изготавливать волшебную палочку будет сложно.

Это сейчас я маленький и милый, воспринимаюсь как любознательный мальчик, оттого намного проще напроситься на обучение к знаменитому мастеру. А что было бы, приди я к нему в возрасте восемнадцати лет? Мог бы получить от ворот поворот. К тому же восемнадцать лет — это уже взрослый юноша, тут не об учёбе думать надо, если это не высшее образование, а о заработке, своём доме, поиске будущей супруги. Куда уж там бегать по лугам за единорогами…

====== Глава 16 ======

На следующий день у нас был первый в этом году урок ЗОТИ. Место проведения занятия было довольно специфическим — это был не класс ЗОТИ, а учительская. Профессор Люпин очень интересно рассказывал, даже обучил одному заклинанию. Локхарт нас ничему не учил. Правда, заклинание мне показалось несерьёзным.

Люпин нас учил заклятью Ридикулус — это узкоспециализированные чары, с помощью которых можно защититься от боггарта (разновидность привидений). Никто не знает, как он выглядит на самом деле, потому что боггарт меняет свою форму в зависимости от того, чего (кого) боится стоящий перед ним человек. С помощью заклинания Ридикулус можно превратить страшного боггарта в нечто, не вызывающее страх, а лучше всего во что-то смешное. Тут главное — избавиться от страха. Но сути проблемы это не решает, ведь привидение остаётся там же, где его застали. Это как лечить гонорею припарками.

Самое ужасное заключалось в том, что…

— Итак, кто же первым осмелится продемонстрировать заклинание в действии? — обвёл небольшую группу студентов Люпин.

Вот смотрю я на него, вроде с виду мужик нормальный, общается ровно и мягко, никого не гнобит, в кои-то веки чему-то учит на уроке защиты, но всё равно мне он не нравится. Такое чувство, будто меня заперли в одном классе с собакой… Б-р-р…

— Вы, молодой человек, — обратил профессор на меня внимание. Видимо, зря мы с Луной по привычке стояли впереди однокурсников. — Колин Криви, верно? Продемонстрируйте нам действие изученного заклинания на боггарте. К счастью, я как раз нашёл одного в этом шкафу, — указал он палочкой, зажатой в правой ладони, на стоящий в углу массивный шкаф.

— Всю жизнь мечтал призраков гонять по шкафам, — недовольно пробурчал я, делая неуверенный шаг вперёд.

— Чего ты боишься, Колин? — спросил преподаватель.

— Лучше спросите, чего я не боюсь, — нахмурился я, размышляя, стоит выдавать свои страхи окружающим или нет. — Собак боюсь… Ещё высоты, дементоров, вооружённых огнестрельным оружием людей, зомби-апокалипсиса… Хм… Своей смерти, смерти близких, инвалидности, ядерной, биологической и химической войны, голода, вампиров, опасных магических тварей вроде василиска…

— Стоп-стоп, — вскинул левую ладонь профессор. — Я тебя понял, Колин. Но есть же страхи, которые наиболее яркие? Выдели какой-то один.

— Да они все яркие, — пожал я плечами. — Профессор Люпин, а есть какие-нибудь убойные чары? Чтобы приложить боггарта так, дабы он свалил в Инферно, и больше не пугал порядочных волшебников. А то боюсь, что мне сложно будет представить смешным, если вдруг боггарт изобразит мою подругу в крови и саване… Да и как-то не хотелось бы смеяться над чем-то подобным.

— Такие чары есть, Колин, но они слишком сложные для второкурсников, — произнёс Люпин. — Там всего-навсего боггарт, бояться нечего. К тому же нас тут много, а это значит, что будет намного легче. Боггарт растеряется, не зная, чьи страхи выбрать. К тому же я буду тебя страховать.

— Хорошо…

Я тяжело вздохнул, нахмурился, поднял палочку вверх и шагнул в сторону шкафа. Стоило мне немного приблизиться к хранилищу гардероба, как оттуда выскочил огромный чёрный пёс. Он был ростом мне по грудь, глаза горели красным потусторонним огнём, шерсть стояла дыбом, на лапах были огромные загнутые когти длиною около десяти сантиметров, из пасти, в которой был целый частокол огромных клыков, на пол с шипением капала слюна, которая будто кислота прожигала камни. Пёс угрожающе зарычал…

Дети дружно ахнули и отступили назад, буквально вжавшись в противоположную стену кабинета. У меня от дикого ужаса начисто вымело все мысли. Какое к чёрту заклинание? Сердце бешено колотилось, глаза застилала пелена, хотелось развернуться и драпать отсюда со всех ног.

Что там вообще надо было говорить и как двигать палочкой? Заклинание и движения палочкой никак не желали вспоминаться…

— Эксчисса! — выкрикнул я самое эффективное из своих заклинаний, которое неплохо умею применять.

Заклятье попало в собаку, с неё тут же разом отвалилась вся шерсть. Но на пол волосы не попадали, они, словно истаяли тёмной дымкой. Зрителям предстала лысая псина с розоватой морщинистой кожей, худая и жалкая, с выпирающими рёбрами. Именно такую собаку я представлял после воздействия заклинанием для стрижки-обрезания.

При виде облезлой псины дети засмеялись, отчего боггарт в виде собаки отшатнулся назад. Профессор Люпин сделал шаг вперёд, приблизившись к псу. Боггарт поплыл и превратился в жёлтый шар.

Всё же странные бывают у людей страхи. Зачастую они иррациональные. Например, меня жёлтым шаром не напугать, а профессор Люпин явно этого боится. Может быть это даже какое-то неизвестное заклинание, а может просто иррациональная фобия.

— Колин, это был не Ридикулус, — с лёгким осуждением произнёс учитель. — Но я удивлён знанием столь нестандартных чар. Представьте свой страх и как будете бороться с ним, — обратился он к остальным. — Луна, теперь ты, давай, пробуй.

Мужчина отступил назад. Я отошёл к одногруппникам. Луна Лавгуд с хмурым видом приблизилась к боггарту. Жёлтый шар поплыл и превратился… в меня. Я лежал на полу обряженный в больничную пижаму, бледный, как покойник, кожа была похожа на пергамент, тело не шевелилось. Луна побледнела и произнесла:

— Ридикулус.

Больничная пижама превратилась в наряд Дамблдора, у «меня» отросла длинная борода, а на голове появился шутовской колпак с бубенчиками. Преобразовавшийся тип очень напоминал Дамблдора, превратившегося в карлика-шута, который неумело притворяется спящим.

— Ромильда, твоя очередь, — вызвал студентку Райвенкло Люпин.

Луна вернулась ко мне, я тут же крепко обнял девочку, на что она ответила мне благодарной улыбкой.

— Спасибо, Луна, — шепнул я ей на ухо. — Я за тебя тоже переживаю.

— Я боялась, что ты никогда не очнёшься, — так же шёпотом ответила Лавгуд.

Вейн дрожала и маленькими шажками неохотно продвигалась в сторону боггарта. Он тут же превратился в гигантского, размером с человека, рыжего таракана. Таракан угрожающе шевелил здоровенными усами, на его морде расходились мощные жвала, с которых обильно стекала зелёная слизь. Такой монстр не оставил равнодушным никого, меня пробрало до дрожи. Ромильда задрожала, замерла, подобно суслику, ослеплённому фарами, руки девочки ослабели, палочка выскользнула из ладони и упала на пол. В оглушительной тишине, нарушаемой злобным урчанием таракана, звук падения палочки показался оглушающим, он привёл в чувство профессора.