Каена (СИ) - "Альма Либрем" - Страница 46

Роларэн только покачал головой. Он опустился на колени, прижимая ладони к снегу, повернул к ней голову и слабо улыбнулся, словно ждал от девушки хотя бы несколько слов более добрых, чем он привычно слышал в собственной жизни.

- Это всё неважно, - наконец-то хрипловато выдохнул он. - Палица способна убить Вечного только тогда, когда принадлежит другому бессмертному эльфу. Моя же - моё наказание за всё то, чего я не совершил, и благодарность за всё содеянное. Не могу расстаться - боль отрезвляет.

Шэрра опустилась на колени рядом с ним - не потому, что ей было плохо, скорее уж от того, что связь между ними натянулась слишком уж прочной нитью. Ей хотелось прикоснуться к его щеке, обнять - убедиться в том, что мужчина всё-таки жив. Разумеется, она уже совершила оплошность, когда согласилась с ним пойти, могла замёрзгнуть теперь здесь насмерть, но всё равно слишком уж сильно хваталась за него, за это крохотное местечко, одновременно и страшное, и такое прекрасное - за осколок их общего прошлого.

Нет, она его ни капельки не любила. Она боялась Вечного до дрожи в ногах - и не могла именно поэтому его просто так отпустить. Шэрра столько времени не видела ни одного эльфа! И теперь, прикладывая снег к его израненным ладоням, чувствовала себя будто бы дома. В её прошлом осталась, закованная в кандалы, её бедная, несчастная мама - привязанная к Златым Деревьям. Осталась королева Каена, остался отвратительный дворец, нависавший серой тенью над столицей. А Роларэн из того самого прошлого вырвался - он стоял перед нею, совершенно живой, разве что только с дурацкими ранами, в которых был сам виноват.

- Зачем я тебе? - прошептала она. - Зачем всё это? - нежные женские пальцы сжали грудку снега, и та водой стекла по её запястью. - Поцелуй тот зачем?

Она не спросила, как он выжил. Вечный всё равно ни за что не сказал бы. Но он только рассмеялся в ответ на её вопросы - и опустился прямо на снег, словно не боялся ни заболеть, ни умереть от холода.

- Королева Каена отобрала всё, что могла. Я колдую теперь, словно сквозь пелену - куда сильнее любого из ныне живущих, но как же слаб в сравнении с тем, что я мог прежде. У меня от прошлого только и осталось, что эта палица, будто бы моя казнь, - он улыбнулся. - И я хочу вернуться туда и всё исправить. Я знал, что рано или поздно ты сюда придёшь, если жива. И я ждал. У меня времени много. Целое бессмертие.

- Зачем мне приходить туда, где не место ни женщине, ни уж тем более эльфу? - Шэрра опустилась рядом с ним на снег, чувствуя, как медленно в землю уходит дрожь её рук, как утекает по капле страх. Она до того устала, что даже сбежать сейчас никуда не могла. Да и уходить - последнее дело. Жизни в ней почти не осталось.

- Потому что тут никто не станет искать, - хмыкнул Роларэн. - Разве можно придумать место для эльфа хуже? Сейчас выход за границу дарует вечность, не магию... Люди любят эльфов, мы их очаровываем. Кому под силу иллюзия, когда чары больше не стелятся по Златому Лесу?

Она почувствовала, как проникает под кожу холод. Как медленно осколками впивается он в кожу, уничтожая в Шэрре все намёки на жизнь. Ей навилось, впрочем, чувствовать себя убирающей. Умирают ведь только живые, а она была мёртвой столько времени, что уже позабыла обо всём. В иллюзии себя чувствуешь, словно в неснимаемой обёртке. В ней душно, отвратительно, после неё сам себя теряешь. Роларэн в своей проходил больше двух лет - и она смутно могла себе представить, как мужчина вообще столько выдержал.

Всё перед глазами плыло. У неё теперь не было своей реальности. Отысать этот клочок снега на побелевшей карте... И утонуть в нём на века. Но эльфы не умирают, эльфы растворяются в пустоте. И после вечности у них нет второй жизни - благодать. И после короткого отрезка тоже её нет - что за проклятье?

Давным-давно эльфы были Вечными повсюду. Но вот уж сколько лет только за границами Златого Леса они могли вкусить бесконечность и бессмертие. И никто почти за последние годы не мог сюда вырваться. И только Роларэн, последний, обладал даром прошлого в полной мере. Шэрре даже как-то приятно было от мысли, что умирать она будет рядом с ним. В конце концов, смириться, когда рядом Вечный. а не Королева Каена, в разы проще.

Деревья закрутились в бесконечном круговороте. Она смотрела, как мелькали белые верхушки, вспоминала, как практически превратилась в того самого Рэ. Теперь, рядом с Роларэном, она была дома больше, чем когда-либо ещё. Диво-дивное - даже не подозревала прежде, что так сильно скучала по кому-то с острыми ухами.

- Как ты выжил?

- Каена думала, что у неё получится, - хрипло рассмеялся он. - Что я подчинюсь и пойду играть по её правилам. Но пытки - это не то, чем можно испугать эльфа, прожившего все годы её правления в Златом Лесу. Я не первый раз отправлялся к людям; она не смогла даже толком отрубить мне кончики ушей - остались одни лишь шрамы.

Холод оживлял. Она чувствовала, что из неё вытекали посление капельки жизни - но разве не в том была всего этого прелесть? Если есть чему вытекать, значит, она всё ещё жива. И Шэрра не могла надышаться свободой и собственным удивительным счастьем. В ней, оказывается, было ещё столько силы поддерживать всё это.

Роларэн на снегу как-то отыскал её ладонь - пальцы против их воли переплелись, и они теперь тяжело дышали, будто бы пытаясь всё-таки уцепиться за тот самый кусочек прошлого, потерянный давным-давно в пустоте.  В Шэрре было что-то для него родное; он думал, что отыскал это в своей покойной жене, но ведь она просто воровала чужое имя.

Не было в Златом Лесу никакого Шэрриэля. И не будет, если не вернуться.

- Она полагала, что теперь-то проявит волю. Она сама открыла мне границу, когда исчерпалась фантазия. Сказала, чтобы я не возвращался, пока не приведу тебя. Что без тебя мне закрыты все входы и выходы. И я хочу вернуться, - его пальцы сильнее сжали её ладонь, но Шэрра просто молча слушала. Она знала, что побег ничего не даст. Роларэн поймает её в любом уголке вселенной - благо, на то у него сил хватит. И времени. Не спрятаться от Вечного и не скрыться - эльфы бессмертны за границей Златого Леса. Он бессмертен всюду.

- Хочешь вернуться, чтобы сдаться ей? Она ведь об этом мечтает, - прошептала Шэрра. Она замерзала - она оживала от этого бесконечного снега. И знала, что не может умереть. Эльфы холодны, эльфы давно уже мертвы изнутри - и она сама тоже была мертва давным-давно. А теперь, увидев его, почувствовав жар чужих губ, на миг - хотя и не стоило, - подумала о большем. О том, что могло бы быть, родись она в другое время.

- Я хочу вернуться, - рассмеялся Роларэн, и его смех звоном перерезал метель, - только потому, чтобы вновь ступить в Златой Лес. Я должен отправиться к Каене. Теперь у меня есть силы. Теперь я знаю...

- Силы для чего? - спросила как-то очарованно Шэрра. - Согласиться на то, что она просит? Простить ей смерть своей дочери?

- Простить... - прошептал Роларэн. - Вернуть её, может быть, - он повернул голову набок. - Если ты вернёшься со мной, возможно, не выживешь. Если откажешься - я не стану тебя ловить. Но тогда вряд ли меня пропустит Златой Лес.

- Если ты вернёшься - что будет? Кроме моей предполагаемой смерти? - Шэрра приподнялась на локтях. Она устала от человеческого мёртвого мира. Она почти что не могла за него хвататься. Словно овца на заклание, она пришла в эту Академию в чужом обличии, чтобы прижиться - и не смогла. И за Роларэном пойдёт на смерть, если найдёт достойную причину. Не желание покориться Каене и прислужиться ей в этой жизни.

- Однажды я видел в ней двоих. Милое испуганное дитя из прошлого и тирана из этой жизни. Я не боялся и страшился её одновременно. Теперь та часть, которая её ненавидит, больше её не боится. А та, которая любила, хочет её спасти. Но ты ведь знаешь. Каену может спасти только одно от дальнейшего её падения, - Рэн провёл второй, свободной рукой по снегу. - Её собственная смерть. Я хочу закончить всё это. Замкнуть круг. Она заслуживает на что-то большее, чем просто трон. И срок её жизни давно уже закончился.