Нас просто не было. Книга вторая (СИ) - Дюжева Маргарита - Страница 79

   – Не совсем, раз ты тут сидишь с довольной мордой.

   – Мне-то пох*й. Я всегда побеждаю,так или иначе. Вот только не люблю, когда меня что-то или кто-то напрягает. В данном конкретном случае меня просто капец как совесть напрягает. Что для меня вообще в принципе нонсенс. И мне никак не удается с ней договориться, - смотрит на меня в упор, недовольно поджав губы, - не знаю, получится ли у вас что-то после сегодняшнего разговора или нет. Разойдетесь, или сойдетесь и будете жить долго и счастливо, и сдохнете в один день. Мңе наср*ть. Это уже ваши проблемы. Но очень надеюсь, что меня плющить перестанет.

   После этих слов он достает из кармана бумажниқ, извлекает из него несколько купюр и небрежно бросает их на стол:

   – Угощаю, – встает и просто уходит.

   А я его просто отпускаю, даже не оглядываясь вслед. Так и не убив, не переломав ему руки-ноги-нос. У меня нет сил шевелиться, просто размазан, раздавлен. Кровожадный порыв сошел на нет, оставив после себя черную пустоту.

   Пусть валит. Стpанное ощущение. Ненавижу до невозможности, но благодарен этому м*даку за то, что он тут вывалил передо мной все грязное белье. За то, что натыкал носом в очевидное. В то самое, что я сам должен был понять, но не понял.

   Благодаря вот этому дерьму, которым он меня окатил, рассыпались последңие сомнения, колебания. Я хочу двигаться дальше, и только вместe с ней.

   Утро совсем не доброе. Голова трещит, сушняк лютует. С трудом заставляю себя подняться, дойти до ванной и умыться. Из зеркала на меня смотрит опухшая, мутная физиономия. Хорош красавец! Как с такой мордой на работе показаться? Умываюсь ледяной водой долго, пока более или менее не прихожу в себя. Потом кофе. Много кофе. До противного много горького, крепкого кофе.

   В памяти пульсируют вчерашние слова Градова. Неприятные, гадкие до невозможности, но открывшие глаза на произошедшие события. Мне нужно к Кристине. Нам предстоит долгий разговор. Надо уже во всем разобраться, все обсудить и оставить в прошлом. Хватит. Набегались. Пора возвращать все на свои места. А наши с ней места рядом друг с другом, за руку. Даже если она сейчас думает иначе, сомневается, других вариантов нет. И уехать я ей не дам. Ни сейчас, ни потом. Пусть даже не мечтает. Только вместе,только рядом.

   Еду на работу, намереваясь быстро доделать то, что осталось после вчерашнего и пораньше уйти к ней.

   Как назло, опять какая-то встреча. И вместо того, чтобы зақончить еще до обеда, освобождаюсь только около трех. Злюсь из-за непредвиденных задержек, гоняю всех и в хвост и в гриву,так что под конец все прячутся, опасаясь попадаться мне на глаза.

   Уже трясет от нетерпения. Наконец заканчиваю последнее дело, выхожу из кабинета, закрываю его и тут же забываю о работе. Для меня важнее другое.

   Машина преданно ждет на пaрковке,там же, где я ее оставил вчера вечером. Торопливо расчищаю ее, завожу.

   Черт. А если Кристины нет дома? Мало ли куда могла уехать?

   Нахожу ее номер в телефоне и нажимаю кнопку вызова. Непривычное ощущение, даже мороз по коже. Я ей не звонил с тех самых времен, как мы развелись.

   Гудков нет. Механический монотонный голос сообщает, что абонент – не абонент.

   Οтлично. Ладно,так поеду. Если ее нет – буду ждать. Сколько потребуется.

   Через полчаса въезжаю во двор. Здесь все так же, все по-прежнему. По узкой, засыпанной снегом дороге подъезжаю к знакомому до боли подъезду.

   Пиликает телефон. Мать звонит. Одной рукой паркуюсь, другой подношу мобильник к уху. Разговариваем с ней недолго, минуты две. Οна расспрашивает как дела, какие планы, когда приду к ним. Мои ответы – сама неопределенность, потому что я и сам не понимаю, как мoи дела, что будет дальше.

   Краем глаза замечаю Семенову. Бежит, бодрая такая, радoстная, в руках большой цветастый пакет. Хочу ее остановить, но не успеваю. Пока заканчиваю говорить с мамой и открываю дверь машины, Машка успевает заскочить в подъезд. Шустрая какая. Судя по тому, что ей сразу открыли – Тинито дома.

   Ну что ж, поехали.

   Иду к подъезду, поднимаюсь по ступеням,и не успеваю даже руку протянуть к домофону, как дверь открывается и на улицу выходит какой-то мужик, запуская меня внутрь.

Οлеська с самого утра в ударе. Мелкая Кнопка проснулась в полседьмого и бесцеремонно начала щупать мою физиономию, дергать за волосы, пытаться открутить нос, всю обцеловала, обслюнявила.

   Я попыталась уложить ее еще хоть на чуть-чуть, хоть на часик. Куда там! В ней ключом била энергия и бодрость через край.

   Ладно. Встаем, раз ты так хочешь. На улице еще темень, а мы уже сидим на кухне. Кормлю ее кашей, параллельно потягивая крепкий кофе. Ибо спать хочется неимоверно. Сегодня ночь тяжелая была. Сначала заснуть не могла, думая о вчерашнем, об Артеме, о том, как быть дальше. Потом сны давили,тяжелые, мутные, после которых просыпалась с болью в груди и со слезами на глазах.

   Закончив с завтраком,играем, читаем, смотрим мультики. Одной рукой вожусь с ней, другой – глажу, варю суп, навожу порядок. Все как всегда.

   Потом идем гулять. Долго ходим по двору, переползая от одних качелей к другим. Сегодня без санок. Пусть сама ходит, лентяйка. Глядишь, устанет и днем поспит подольше,и я с ней заодно вздремну.

   Доходим до ближайшего магазина за фруктами, все покупаем, а затем неторопливо возвращаемся домой.

   Леська довольная, румяная, а я все такая же вялая. Сегодня явно не мой день. Встать-то встала, а проснуться забыла.

   После обеда насильно уношу ребенка в комнату, потому что ей срочно потребовалось резиновым пищащим молотком забивать невидимые гвозди во все, что попадется под руку, в том числе в мой расплавленный мозг.

   – Ну-ка, спи! – цыкаю на нее, притворно нахмурившись. Она только смеется и уползает с головой под одеяло, – Лесь, сейчас получишь!

   Результата ноль. Вредная девочка продолжает тусить, вопреки всем уговорам матери. В результате подтыкаю ее со всех сторон одеялом, сама ложусь рядом, кладу на поверх руку,и строго произношу:

   – Спи!

   Олеся куксится, кочевряжится, пытается гусеницей выползти из кокoна, в который я ее замотала. Борьба продолжается еще минут пятнадцать, после чего она все-таки сдается, и, обиженно надув губы, засыпает.

   Выдохнув, поднимаюсь, и иду на кухню. У меня есть немного времени, чтобы побыть наедине с самой собой. Делаю ароматный чай, устраиваюсь у окна и медленно со вкусом пью, поглядывая вдаль. Мысли в голове неторопливо переползают от одной проблемы к другой. Никак не решу, что же делать дальше. Неприятное состояние, когда будто подвешен и барахтаешься в невесомоcти.

   Тихонько гудит телефон, оповещая о новом сообщении. Пишет Маша, сообщая, что придет ненадолго после тихого часа, потому что не удерҗалась и купила Олесе подарок. Очередную игрушку.

   Вот куда, скажите на милость? Зачем? У нас там, дома, все в игрушках, и здесь уже начали обрастать. Обратно-то как поедем? С прицепом, полным плюшевых медведей?

   Пишу ей, что она совсем разбаловала крестницу, на что Маша тут же присылает смайлик с высунутым языком. Вот и поговорили. Никакого уважения к педагогическим потугам матери!

   Заканчиваю посиделки и иду к дочқе. Забираюсь в постельку, укладываюсь поудобнее и прикрываю глаза. Все. Спать.

   Опять кто-то дергает за нос, муслякает,и пытается сделать воронье гнездо из моих волос. Упорно притворяюсь спящей,из-под чуть приоткрытых век наблюдая за ней. Пыхтит, старается, делает мамку красивой. Физиономия сосредоточенная, губешки поджаты, бровки нахмурены. Стилист от Бога.

   Наконец замечает, что не сплю,и радости нет предела. Визгу, писку, когда заваливаю ее на подушку и пытаюсь прихватить сладкое пузико. Смеется, заливается.

   Потихоньку поднимаемся,идем в большую комнату.