Красавец и Чудовище (СИ) - "Рубия" - Страница 25

- Что?

Аллен добродушно усмехнулся и погладил Химеру по голове.

- Мне нравится здесь, – сказал он. – И я хочу здесь жить. Вместе с тобой.

- Ты там о горгулью долбанулся? – опешила Химера. – Мне не нужны твои подачки!

Аллен внимательно осмотрел хозяйку, прокручивая что-то у себя в голове. Химера снова возвращалась в свое первоначальное состояние. И она нравилась ему именно такой: хоть и язвительной, но живой и настоящей.

- Ты мне нравишься, Химера, – озвучил он свои мысли.

- Чт-что-о-о?! – заикнулась хозяйка замка. – Я же сказала, что не нуждаюсь в твоей… жалости!

- Тогда почему ты переживала за меня? Из-за этой розы ты чуть меня не угробила! А сейчас спасла меня вместо нее.

- Потому что!.. – запнулась она.

Аллен улыбнулся. Каждый раз у Химеры заканчивались слова и улетали все мысли, когда он так улыбался. Юноша потянулся вперед и поцеловал хозяйку в лоб.

- Клепсидра! – позвала подругу Люсьен взволнованным голосом.

- Да вижу я! Нам стоит уйти! – шепнули часы в ответ.

- Да нет же! Лепесток!

- Эта чокнутая ворона его оторвала! Не хочу об этом говорить!

- Он еще не завял! Ведь его вырвали силой!

Тем временем Аллен продолжал разговаривать с Химерой:

- Вернувшись домой, я многое осознал. И все что стояло перед моими глазами, это замок. И ты.

- Я же монстр, – растерянно произнесла Химера. – Забыл?

- А ты забыла, что я не такой, как другие? – парировал Аллен. – Ты позволишь мне остаться? Рядом с тобой.

Химера вновь посмотрела на свои руки, но ничего не ответила.

- Кажется, я нашел ответ на свой вопрос, – продолжил Аллен. – И свое понятие любви. Неважно как ты выглядишь, Химера. Пока ты остаешься сама собой и принимаешь меня таким, какой есть я, мне большего и не нужно. Габриэлла помогла мне осмыслить это. Я люблю тебя, Химера.

Взвизг говорящих предметов потонул в ослепительном свете: сначала засверкал лепесток, а потом и весь замок.

Глава 13

Всюду замерцали вспышки, словно фейерверк. Яркий луч взлетел столпом ввысь и прорвал свинцовую завесу, высвободив голубое небо и золотое светило. Некогда мрачный замок вмиг вернул свое былое светлое величие, а говорящие вещи начали меняться на глазах: из предметов интерьера они превращались в людей.

От зимы не осталось и следа. Все озарилось солнцем, в воздухе запахло весной, и набухшие почки в лесу распустились бутонами и молодой зеленью.

Аллену пришлось зажмуриться, когда Химера тоже потонула в ослепляющем свете. Когда он снова открыл глаза и часто заморгал, привыкая к нормальному освещению, Химеры больше перед ним не оказалось. Вместо нее появилась девушка…

- Химера? – недоверчиво обратился к ней Аллен. – Что произошло?..

Девушка тоже с удивлением уставилась сначала на свои руки, потом на своих слуг, вернувших человеческий облик.

- Клепсидра? – дрожащим голосом заговорила она. – Люсьен? Вы снова люди?

Обе придворные во все глаза таращились друг на дружку, а потом ощупали свои лица.

- Люсьен! – взвизгнула Клепсидра. – Ты больше не лампа!

- Клепсидра! – заверещала в ответ Люсьен. – Ты снова пампушка, моя дорогая подружка!

Они запрыгали на месте, не веря своим глазам, а потом потеснили Аллена и чуть не удушили свою хозяйку в объятиях.

- Госпожа!!! Проклятие снято!

Аллен, раскрыв рот и недоумевая, что вообще творится вокруг, осмотрел глобальные изменения: Персиваль из самовара превратился в статного мужчину средних лет в придворном облачении королевского повара с выразительным, добрым лицом; Шарлотта рядом с ним в одно мгновенье обернулась девочкой-подростком лет двенадцати-тринадцати с очаровательными ямочками на щеках и улыбающимися глазами; Люсьен стала высокой и худой блондинкой в платье фрейлины и с лукавыми искорками в глазах, а Клепсидра оказалась низенькой пышкой с выдающимся вырезом на груди и – Аллен надеялся – с такой же широкой душой.

- Вы меня сейчас задушите!!! – заверещал знакомый голос, едва не переходящий на писк.

Придворные наконец-то выпустили девушку из своих нескончаемых объятий, и Аллен наконец-то смог ее рассмотреть: на ней переливалось одеяние настоящей принцессы, словно сошедшее со страниц сказок; длинные волнистые волосы ниспадали ниже пояса и отливали золотом с рыжиной, словно солнечный свет рассвета смешали с багрянцем заката, россыпью лунного отблеска и добавили капельку карамели. А вот глаза остались прежними, какими он их и запомнил – два изумруда, оправленных густыми длинными ресницами. Нос, как ему показалось, стал более вздернутым, курносым, покрытый веснушками, а губы приобрели форму бантика земляничного оттенка.

- Госпожа, – перебивали друг друга преображенные придворные. – Вы выросли такой очаровательной! Ваша форма лица в королеву! Но скулами вы в отца. Да нет же, у нее нос как у отца. А, по-моему, подбородок как у бабушки! Уши, посмотрите на эти прелестные ушные раковины! Наша принцесса словно распустившийся бутон!

- Так та история старушки с площади… была правдой? – осенило Аллена, обратившегося скорее к самому себе, нежели к кому-то конкретному. – Про замок, принцессу и ее слуг, заколдованных… Не может быть!

- Ты правда так и не догадался? – хихикнула Шарлотта. – Дядя Персиваль! Вы проиграли и должны мне печеньки!

- Ох… – театрально вздохнул бывший самовар. – Ничего не поделаешь, Шарлотта, ты выиграла пари!

- Аллен, ты снял с нас чары! – провозгласила Люсьен.

- Я всегда знала, что только Аллен был способен на это! – гордо заявила Клепсидра.

- Что?! Это мои слова! – возразила Люсьен. – Вначале ты и вовсе его прогнать хотела!

- Я?! – возмутилась гувернантка принцессы. – У тебя, видно, лампочки перегорели? Я всегда верила в Аллена!

Две придворные начали препираться, между тем как хозяйка все еще осматривала свой облик и ощупывала лицо. К ней неспешно подошел Аллен.

- Я правда изменилась? – недоверчиво спросила она у него. – Надо же, я не чувствую больше шерсти… и мои руки! Когти тоже исчезли! Аллен, Аллен, я правда снова человек?!

Юноша мягко улыбнулся.

- А ты правда была Химерой? – вопросом на вопрос ответил он.

Девушка не успела ничего сказать. Внезапно все присутствующие придворные ахнули и потеряли дар речи.

- Аурелия! – провозгласил кто-то.

В дверях веранды возникла новая гостья, и Аллен скорее догадался по ее ауре, кем она была, прежде чем услышал ошеломленные восклики:

- Королева!

- Мама! – воскликнула принцесса, и обе женщины побежали друг другу навстречу, заключившись в объятья.

- Мое золото! Мое солнышко! Жизнь моя! – обнимая дочь и прижимая ее к себе, заговорила Королева.

- Мамочка, где ты была все это время? – спросила Химера. Нет, вернее ее звали теперь не так. Королева назвала ее Аурелией.

- Я словно спала, а мимо меня проплывали года. Я так хотела снова увидеть твое личико, прикоснуться к твоим волосам и погладить тебя по голове. Я так скучала по тебе! Что же тебе пришлось пережить здесь, совсем одной-одинешенке… – с болью в голосе произнесла мама принцессы.

- Я думала, умру, – выдавила из себя Аурелия. – Но меня спас Аллен.

Мать с дочкой немного отстранились друг от друга. Аллен подметил, что Аурелия была маленькой копией своей матери – та была выше, стройнее и ее красота, конечно же, была зрелой, но тем не менее от Королевы также было сложно отвести взгляд, поскольку весь ее облик, аура и харизма делали женщине-правительнице честь.

- Это ты Аллен? – с любопытством спросила она молодого человека.

- Да, я Аллен, – ответил юноша.

- Спасибо тебе. Ты спас нас всех. – Женщина чуть склонила голову в знак своей благодарности и искренне улыбнулась, в уголках ее губ пролегли маленькие морщинки. Это напомнило Аллену о своей собственной матери.

- Мадлен! – спохватился он.

- Все в порядке! – поспешил успокоить Персиваль. – Она здесь.

Мадлен стояла рядом с поваром и во все глаза осматривала преобразившееся убранство замка. Аллен подошел к матери и приобнял ее за плечи.