Дамона Кинг (СИ) - Хольбайн Вольфганг - Страница 8

- Мистер Торнхилл, если не ошибаюсь? - спросил он спокойно.

Торнхилл невольно кивнул и сразу после этого мысленно обругал себя идиотом. Мужчина его не знал,он с легкостью мог бы назваться другим именем. Но он упустил и этот шанс.

- Чего вы хотите? - выдохнул Марк. - Это частное заведение. Просителям здесь нечего…

- Я здесь не посетитель и вы это прекрасно знаете, - спокойно перебил его полицейский. Потом он снова повернулся к Торнхиллу. - Мистер Торнхилл, вы не должны беспокоиться. У меня к вам только пара вопросов.

- Почему я должен отвечать на вопросы первого встречного? - упрямо ответил Торнхилл. Он окинул полицейского злобным взглядом и отошел в сторону.

Полицейский вздохнул, покачал головой и полез во внутренний карман своей грязной джинсовой куртки.

Только этого Торнхилл и ждал.

Он без подготовки прыгнул вперед, замахнулся и двинул правой в подбородок хрупкого, почти на две головы меньше его, человека.

Он недооценил своего противника. Тот отступил в сторону, отбил удар и коротко и сильно ответил.

Послышался какой-то особый хрустящий звук, когда его кулак треснул по грудной клетке Торнхилла. Он отшатнулся назад, прислонился к двери и растерянно посмотрел на Торнхилла. Сгибы его пальцев были разбиты и окровавлены, а рука опухала так быстро, что это можно было видеть.

Торнхилл, остолбенев, удивился едва ли не больше, чем полицейский. Он ничего не почувствовал от удара, но еще долго не мог воспользоваться своими преимуществами. Наконец он прыгнул вперед, схватил человека за отвороты куртки и сунул кулаком ему в лицо.

Раздался глухой стук. Тело в руках Торнхилла ослабло.

Через секунду в маленькой комнате настала почти неестественная тишина. Торнхилл медленно приходил в себя, глядя на безжизненное тело у себя на руках. Медленно, очень медленно он начал сознавать, что убил человека.

- Но это же… - тяжело выдохнул он. - Он же… мертв, Марк.

Внезапно его охватил ледяной, мучительный страх. Он отскочил назад, оставив тело падать, и стал отступать шаг за шагом, пока не уперся в противоположную стену.

- Он мертв, - недоверчиво повторил он.

Хозяин принужденно кивнул. Его лицо в мутном освещении казалось неестественно белым. Его нижняя губа тряслась.

- Ты его убил, - пробормотал он, в его глазах был ужас.

- Но это же невозможно, - почти заплакал Торнхилл. - Я же… я же только один раз его ударил. Нельзя же убить человека с одного удара.

- Значит, можно, - сдавленно сказал Марк, - можно…

Взгляд Торнхилла в отчаянии блуждал между безжизненным телом и жирной фигурой хозяина. Туда и обратно. Только с большим усилием ему удалось отбросить мучительные мысли и направить их в нужном направлении.

- Ты должен мне помочь, - проговорил он. - Мы… мы должны его спрятать.

Марк резко рассмеялся. - Ты спятил, - сказал он. Его голос был уверенным и твердым. - Ты убил ищейку, Торнхилл. Ты действительно думаешь, что я так устал от жизни, что влезу в это дело. Я же первый после тебя на очереди.

Торнхилл хотел возразить, но понял, что трактирщик прав.

В этот момент просить у него помощи равнялось подстрекательству к самоубийству.

- Хорошо, - прохрипел он. - Но дай мне, по крайней мере, час преимущества, прежде чем ты вызовешь ищеек.

- Десять минут, - сказал Марк, - в самом крайнем случае. Он, наконец, оторвался от созерцания трупа, секунду пристально смотрел на Торнхилла, а потом движением головы показал на узкую, наполовину загороженную дверь за своей спиной. - Ты можешь выйти тут. Но поторопись. Через четверть часа тут все будет кишеть от полицейских ищеек.

Торнхилл сделал шаг к двери и снова остановился.

- Деньги. Мне нужны деньги.

- Деньги?

- Да, деньги. Всего несколько фунтов. Для билета. Пожалуйста, Марк.

Трактирщик какое-то время обдумывал это, потом кивнул с явным неудовольствием. Он полез в карман своего халата, достал пачку плотно сложенных ассигнаций и торопливо отсчитал двадцать фунтов.

Торнхилл схватил их, благодарно кивнул головой и двинулся мимо него к двери без лишних слов.

Ледяной ветер и холодный, пахнувший дождем, воздух ударили в его лицо, когда он вышел на убогий задний двор. Но он почти не заметил этого. Не поворачиваясь, скользнул через низкую подворотню и выскочил на улицу.

- Десять минут, - пробормотал он про себя. - Десять минут, прежде чем полиция будет здесь.

Может быть, он имел около часа, прежде чем начнется погоня, а то, что она будет беспощадной, в этом Торнхилл не сомневался. Лондонская полиция была известна своей сноровистостью. А когда погибал полицейский, это было наихудшим преступлением, в котором можно быть обвиненным в Лондоне.

Торнхилл должен был напрячь все свои силы, всю свою волю для того, чтобы не побежать в панике по улице.

Его разум все еще сопротивлялся мысли, что он убил человека. Он не хотел этого. Совсем не хотел.

Он заставил себя спокойно идти дальше. Но все снова и снова ловил себя на том, что все время оборачивается, как затравленный зверь. Если поторопиться, то за полчаса может добраться до вокзала Толдингтон и сесть на ближайший поезд.

Но, наверное, полиция догадается и проверит поезд в пути. Торнхилл понимал, что не уйдет далекое двадцатью фунтами.

Трезво оценив его положение, можно было понять, что оно безнадежно. Если даже Марк будет держать язык за зубами и не выдаст его адрес, Скотланд Ярду понадобится не более часа, чтобы получить о нем все сведения и наполнить город розыскными фотографиями.

Самое лучшее, подумал Торнхилл, это сдаться первому попавшемуся бобби, который ему встретится. Но кто ему поверит? Он убил человека единственным ударом…

Он остановился, поднял руку к глазам и медленно повернул ее. Серый оттенок не изменился, наоборот, он, казалось, усилился. Его кожа сейчас напоминала искусственный материал.

Кожа куклы, внезапно подумал он со страхом. И сразу же вспомнил, что не почувствовал удара полицейского. Он торопливо огляделся, зашел между двумя припаркованными грузовиками и дрожащими руками расстегнул рубаху.

Кожа на его груди тоже начала изменяться. Но оттенок здесь был еще не совсем серым. Было пятно, большое раздробленное пятно, которое покрывало его грудную клетку как бледно-серая сыпь, и когда он провел по ней пальцами, он почувствовал неестественную онемелую холодность.

Где-то в отдалении завыла полицейская сирена. Звук отдалялся, но это напомнило Торнхиллу о его положении. Он торопливо заправил рубашку, суетливо огляделся вокруг и быстрыми шагами пошел туда, откуда пришел.

Доктор Теракис, покачав головой, тяжело опустился на поблескивающее хромом кресло из металлических трубок перед письменным столом и провел обеими руками по лицу. Жест выглядел усталым, а темные круги под глазами и складки вокруг рта еще более подчеркивали впечатление. Некоторое время он пристально вглядывался перед собой, потом улыбнулся Бену Мюррею и, охнув, наклонился над столом, чтобы выудить сигару из пепельницы.

- Вам тоже?

Мюррей безмолвно отказался от предложения, но дал доктору прикурить и терпеливо дождался, пока тот сделает две-три затяжки, а потом снова откинется назад.

- Это редчайший случай, который встретился в моей сорокалетней практике, - начал наконец Теракис. - А я пережил уже многое.

Он пососал свою сигарету и выпустил плотное голубое облачко дыма. Мюррей заметил, что доктор не затягивается, а только выпускает дым.

- Где вы нашли этого человека?

- Внизу, в порту, - ответил Мюррей. - Недалеко отсюда. Но убит он был не там. Кто-то притащил его туда уже мертвым.

Теракис кивнул, когда Мюррей ответил ему.

- И причина смерти, сказали вы, удушение?

Мюррей секунду помедлил.

- Во всяком случае, это мнение ваших коллег по патологии, - сказал он. Между крутыми бровями Теракиса появилась вертикальная складка.

- В этом они тоже полностью правы. Мужчина был задушен. Помимо прочего.