Семья - это святое (СИ) - "Leras" - Страница 31

Или не хочет?

Белокурые волосы, голубые глаза, нежные розовые губы… В Хелен нет совсем ничего, что раньше привлекало Элайджу в женщинах. Он любил дьяволиц, а она настоящий ангел, но с каждой минутой он понимает все четче, что ее хрупкость, искренность и доброта влечет сильнее, чем эгоистичный характер и экстравагантные выходки.

Потому что она цельная. И удивительно сильная, не смотря на то, что как бы странно это не звучало, сила Хелен в ее слабости.

И Элайджа уже знает, что именно обсудит с Клаусом, когда вернется домой, но от его планов не остается камня на камне, когда после утомительной дороги, он оказывается в гостиной своего дома, где обнаруживает братьев, лица которых выражают полный шок, и смутно знакомого светловолосого мужчину, которого видел мельком во Французском квартале, что позволяет сделать вывод о том, что он — ведьмак.

Клаус и Кол настолько ошеломлены, что не слышат, как он вихрем оказывается на балконе, где они не сводят пристальных взглядом с незнакомца, лицо которого выражает лишь нетерпение.

— Что здесь происходит? — холодно интересуется он, и братья дружно поворачиваются в его сторону.

Кол, делает шаг вперед протягивая ему руку, и на его губах мелькает едва заметная улыбка, предназначенная только Элайдже. Клаус же стоит на месте, изучая его прищуренным взглядом, и после говорит, слегка склоняя голову.

— Все же, то, что у нас разные отцы дает о себе знать.

— Конечно, — усмехается Кол, — свою ведьму ты не смог не то, что убить, даже поймать.

Лицо гибрида отражает ярость, но вместе с тем, Элайджа, который всегда был близок с братом, видит в его глазах нечто, странно напоминающее помешанную с грустью досаду.

— Что происходит? — хмурится он, отчаянно пытаясь понять, что именно имел в виду Кол говоря о том, что Клаус не смог убить свою ведьму, под которой он почти наверняка подразумевает сестру Хелен.

— Происходит то, что вы оба не смогли сделать элементарные вещи, из-за чего мы все теперь в опасности! — свирепеет гибрид, на что Кол лишь заливается смехом.

— Конечно же, не в пример тебе, — с издевкой тянет он, ехидно улыбаясь, — только не забывай, что и одной Кристины хватит для того, чтобы активировать артефакт.

— Какой артефакт? — вмешивается в разговор все еще ничего не понимающий Элайджа, переводя взгляд с одного брата на другого, — тот, что вы забрали у сестры Хелен?

— … оказался подделкой, — продолжает его слова Кол, — а настоящий камень выкрала моя несостоявшаяся жена, которая теперь планирует нас уничтожить.

— Но как она это сделает, если активировать его могут лишь представители рода Уайт?

— О, об этом Давина позаботилась, — отвечает Кол, и улыбка исчезает с его лица, — они у нее. Все до единой.

— И Хелен? — не в силах сдержаться, выдыхает Элайджа.

— Все, — подает голос стоящий в стороне незнакомец, и Майклсоны тут же замолкают, сосредотачивая на нем свое внимание, — и если вы не хотите, чтобы Регент активировала камень, нужно поспешить. Ритуал начнется в полночь. Я буду ждать вас у западного входа на кладбище Сент-Луис и проведу в тайное место.

Договорив, он пристально смотрит на Клауса, который коротко кивает, и ведьмак, делает то же самое в ответ, стремительно направляясь к выходу.

— А теперь может кто-нибудь объяснить мне, какого черта здесь происходит? — цедит Элайджа, щуря темные глаза, — и кто это был?

— Рассказ будет долгим, — склоняет голову Кол.

— До полуночи еще уйма времени, — невозмутимо произносит старший Майклсон, — Клаус?

— Пусть лучше он — глухо отзывается гибрид, пытаясь выровнять сбившееся от ярости дыхание, указывая на Кола, который делает шутливый реверанс и начинает говорить.

Элайджа слушает его, затаив дыхание. О том, как к ним утром явился ведьмак, который рассказал о планах его невесты. О том, что Давина украла камень, заменив его подделкой, которую в последствии похитила Кристина. О том, что Клер поймала всех трех ведьм, использовав чары поиска, и теперь планирует убить их, чтобы активировать артефакт.

Вот только Элайджу, кажется, интересует совсем другое и он не сводит пристального взгляда с Кола, когда тот наконец замолкает.

— Ты тоже не смог убить ее? — спрашивает он, и на миг лицо младшего брата застывает.

— Она лишь жертва, — после нескольких секунд молчания, отвечает Кол, качая головой, — к тому же… Виктория была и остается моей женой, не то чтобы это…

— Ты что же намереваешься вновь с ней сойтись? — не скрывая удивления, вмешивается в разговор Клаус.

— Думаю, нам не помешает союз с ведьмами, которые могут не только активировать артефакт, но и уничтожить его, — жмет плечами Кол, переводя взгляд на Элайджу, — спасем их и…

— … и они свернут нам шеи, — заканчивает гибрид.

— Если только твою, — смеется в ответ младший Майклсон, — у твоей Кристины… очень взрывной характер. Никого не напоминает?

— Она не моя! — почти кричит Клаус, окончательно приходя в ярость, — к тому же посмотрим, кто кому свернет шею. Конечно, после того, как будет уничтожен артефакт… Что думаешь, Элайджа?

Внимание Кола и Клауса переключается на старшего брата, которому в этот миг лишь чудом удается устоять на месте, сохраняя ледяное выражение лица.

— Думаю, что мы должны забрать у Давины камень. И ведьм. Во благо нашей семьи, разумеется.

========== Часть 30 ==========

Кристина медленно приходила в себя, чувствуя боль во всем теле, эпицентр которой был сосредоточен в ее запястьях, скованных стальными цепями, удерживающими затекшие руки ведьмы над головой. Девушка прикусила губу, едва сдерживая стон, и медленно открыла глаза.

Первое что она отыскала взглядом, были сидящие напротив нее Хелен и Тори, которые еще не успели отойти от морока Давины. Викторию была также закована цепями, самая младшая Уайт — связана толстой веревкой по рукам и ногам. По всей видимости, ведьмы не посчитали Хелен опасной противницей и ограничились обычными мерами предосторожности от побега, не используя антимагических оков. Крис осмотрела бледное лицо сестры, ее припухшие от слез глаза, и покачала головой, старясь побороть охватившую ее злость причиной которой был один совершенно определенный первородный вампир, посмевший причинить Хелен боль.

Сестра всегда была под ее опекой, и Кристина корила себя за каждый день, что позволяла ей пробыть в плену, успокаивая себя лишь тем, что существующая между ними связь прежде позволяла ей чувствовать боль младшей. Однако к ее удивлению, за все время, пока Хелен находилась у Первородных ничего подобного не было. Виной тому, мог быть сильнейший магический купол, прячущий от нее сестру, или же та и вправду не испытывала страданий.

Что же тогда было причиной слез ее маленького ангелочка?

В этот миг Тори слегка шевельнулась, медленно приподнимая веки, и Крис отвлеклась от своих мыслей, впиваясь в лицо рыжеволосой ведьмы обеспокоенным взглядом.

— Ты как? — прошептала брюнетка, не отрываясь от зеленых глаз Виктории, которые все еще были мутными после заклинаний их врагов.

— Немного кружится голова от магии этой суки, — выдохнула она, кривя алые губы, и Крис не смогла сдержать смешка.

Даже в оковах, на волоске от смерти их столетняя родственница не сдерживала эмоций по отношению к посягнувшей на ее мужа Давине. Впрочем, после того, как они подтвердили свой брак, Кристина не особенно удивлялась тому, что, по всей видимости, и у Тори, и у младшего Майклсона до сих пор были чувства друг к другу, ничем другим поведение рыжеволосой ведьмы, как и благородный поступок Первородного она объяснить не могла.

— А что с Хелен? — дрогнул голос Тори, когда она повернула голову, увидев, что белокурая ведьма, так и не пришедшая в себя, лежит рядом с ней, связанная по рукам и ногам.

— Она совсем обессилела, — с горечью отозвалась Крис, со злостью сжимая губы, — клянусь, как только я доберусь до чертова Элайджи Маклсона он пожалеет, что родился на свет!

— Для начала было бы неплохо выбраться отсюда, — хмыкнула Виктория, сузив глаза, — и это будет сложно сделать пока мы в цепях.