Исчадие ветров - Ламли Брайан - Страница 48

Уехав, она взяла с собой один из звездных камней древнего Мнара, самый настоящий, найденный, вместе с другими, нашей африканской экспедицией в 1959 г. Мы поддерживали с нею контакт до начала следующего года. В последней беседе она сообщила мне, что живет в Монтеррее и готовится к свадьбе.

В марте следующего года я узнал, что она и ее муж погибли в автомобильной катастрофе близ канадского города Реджайны, где проводили медовый месяц. Внезапным порывом «бешеного штормового ветра» автомобиль сбросило с дороги в глубокий обрыв. Я провел расследование и выяснил, что они возвращались в отель после посещения шоу. На Хуаните было платье с глубоким декольте, к которому звездный камень совершенно не подходил. И она не надела его.

Что касается Хэнка Силберхатта, его сестры Трейси и Джеймса Грейвинга Франклина, то я уверен, что они все еще на Борее, в мире, находящемся в отдаленных областях пространства-времени, на пересечении неведомых измерений.

Моя мискатоникская группа телепатов время от времени продолжает тщетные до сих пор попытки связаться с Хэнком, я же не собираюсь терять надежды.

Уингейт Пизли.

Они шли краем леса на своих двоих, позади переваливались на своих четырех исполинские медведи, навьюченные настолько, что всаднику уже негде было уместиться. Лишь трое зверей шли без всякого груза, но едва ли на них можно было ехать. Путешественники имели невообразимо странный вид — среди них были бронзовокожие индейцы со Старого Запада Земли, мощные приземистые эскимосы родом из вечных северных льдов Материнского мира, огромные медведи, раза в полтора больше своих арктических собратьев, и высокий белый человек в кожаной одежде, распахнутая куртка с короткими рукавами открывала широкую грудь и руки, свидетельствующие об огромной силе.

Каждый из этой странной многоязычной компании, возглавляемой Хэнком Силберхаттом, считал своего вождя весьма и весьма загадочным человеком. Это был очень странный человек: объект поклонения всего Плато, повелевающий всеми его силами, жрицы Армандры и отец ее сына, разгромивший армии Итаквы и, пусть и ненадолго, самого Итакву. И при этом он запросто обращался со своими слугами и вел их так же уверенно, как водил их в битву. Да, действительно загадочный человек, и Итаква определенно должен сожалеть о том дне, когда он перенес этого человека в Борею.

Уроженец Техаса Силберхатт стал вождем — полководцем Плато — три года назад, победив Нортана в яростном поединке за Армандру. И заполучил ее, а вместе с ней и командование всей армией Плато. Подданные Армандры так и назвали его — Вождь. Это случилось до Войны Ветров, когда силы Плато отразили неистовый натиск подвластных Итакве племен и сам Итаква получил тяжелое ранение от руки пришельца из Материнского Мира.

Могучий борец, способный вырубить любого силача ударом мощного кулака, мастер клинка, быстро превзошедший своих учителей, телепат (пусть даже рядовые жители плато толком и не знали, что это такое), который мог наносить силой мысли — и наносил — удары Итакве, Шагающему с Ветрами, и при этом остался цел — все это был Силберхатт. Насколько это ему позволяли его сила и рост, он старался быть джентльменом; он инстинктивно понимал чаяния своих людей, и когда объятые трепетом вассалы приходили к нему, он говорил с ними как с друзьями, как с равными себе. Он уважал их, поступал согласно их советам, а справедливость его вошла в легенды, наравне с его огромной силой.

Когда у Хэнка Силберхатта были законный повод и возможность убить Нортана — своего предшественника на посту вождя, жестокого и ненавистного диктатора, смерти которого желали девять человек из каждого десятка, — он оставил ему жизнь. Потом же, когда Нортан стал предателем, стакнувшись с Итаквой и его ледяными жрецами, и начал помогать им в войне против Плато, эту жизнь забрал Кота’на, Хранитель Медведей. Он также лишил Нортана головы и, даже теряя сознание от полученных в бою ран, не отдал страшную добычу никому, кроме своего повелителя — Лорда Силберхатта.

Именно Кота’на шел сейчас сквозь высокую траву размашистой легкой походкой к тому месту, где стоял Силберхатт, голова индейца была высоко поднята, глаза смотрели настороженно, как у зверя. Он разведывал территорию впереди них, а двое других храбрецов — позади. Отряд ушел далеко от земель племен Шагающего с Ветрами, но люди все еще опасались нападений из засады. Именно поэтому три медведя шли без груза — это были бойцы, белые чудовища, чья преданность хозяевам равнялась лишь их ярости в бою. Медведи нервничали — Хэнк Силберхатт заметил, что они беспокойно сопят и взрыкивают.

Также, когда Кота’на приблизился, Силберхатт заметил, что этот статный воин чем-то обеспокоен. Индеец неотрывно всматривался в темно-зеленые лесные тени, его прищуренные глаза пытались проникнуть под сень мрака. На Борее не было как таковой ночи, только постоянный полумрак, отчего тени неизменно казались еще более мрачными.

— Что тебя тревожит, брат-медведь? — спросил Хэнк, заглядывая ему в лицо.

— То же самое, что тревожит медведей, Лорд Зиль-бер-хут-те, — ответил индеец. — Либо просто приближается время Итаквы и скоро он вернется в Борею, — он пожал плечами, — либо еще что. Воздух застыл, лес молчит.

— Ха! — пробормотал техасец вроде бы в знак согласия. — Ладно, опасно это или не опасно, мы встанем лагерем тут. Шесть часов сон, прием пищи — и как можно быстрее ломанем отсюда. Пятьдесят миль по лесу — и мы возвращаемся в снега, забираем наши нарты там, где оставили, и сразу станем двигаться быстрее. Еще пятьдесят миль через горы, и мы увидим луны Бореи, как они болтаются над краем, а потом…

— А потом, Лорд, мы окажемся почти в пределах видимости Плато!

— Где красотка скво по имени Унтава ждет домой своего храбреца, да? — засмеялся белый гигант.

— Да, Лорд, — серьезно ответил Кота’на, — и где Женщина Ветров несомненно разожжет великие светильники, чтобы поприветствовать отца ее ребенка. Были бы мы в бою — другое дело, но это унылое путешествие… — Он замолчал, лицо его помрачнело. — Лорд, я хотел бы задать вопрос. Почему мы ушли с плато и бродим по лесам? Явно не в поисках необычных пряностей, шкур и костей. Шкур полно, и пищи достаточно и на плато.

— Минутку, друг, и мы продолжим, — ответил ему Силберхатт. Он быстро отдал необходимые команды находящимся рядом людям. Когда был составлен список дежурств и возведены палатки, он отвел Кота’на в сторону.

— Твоя правда, брат-медведь. Я ушел из-под небес Бореи не за белым диким медом и не за мамонтовой костью. Сейчас все расскажу. В Материнском мире я был свободным человеком, шел куда хотел и когда хотел. Есть у нас большие дороги, огромные города, есть созданные человеческими руками плато, в сравнении с которыми Борея — небольшой камешек. А теперь слушай: ты видел, как Армандра летает, ну, ходит по воздуху? Истинная дочь своего отца. Так вот, в Материнском мире люди могут летать, они поднимаются в небо на больших металлических птицах. Эти птицы — машины, типа той, что лежит, разбитая, в снежных землях между плато и святилищем тотема Итаквы. Итаква вытащил эту машину из Материнского мира и забросил сюда. В машине были мы.

— Думаю, что да, Лорд, — серьезно ответил индеец. — Скорее всего, в Материнском мире жить хорошо, но Борея — не Материнский мир.

— Да, друг мой, это так, хотя когда-нибудь Борея, может, и станет такой же, как Материнский мир. Я готов поспорить, что за сотни миль к югу есть теплые моря и прекрасные острова, а может быть, даже и солнце, которого мы здесь, на севере, никогда не видим.

Ну а зачем я сюда пришел — чтобы исследовать леса и земли к югу. С собой у меня есть выделанные кожи, и ты, скорее всего, видел, как я на них рисую. Так вот, брат-медведь, это карты, карты всех тех мест, где мы были. И все, что мы видели, там нарисовано — леса, горы, озера. И когда-нибудь я смогу выйти за границы Бореи, как я это делал на Земле.