Исчадие ветров - Ламли Брайан - Страница 33

— Смотри, — повторила Армандра, — ветры ответили на зов отца и несут корабль Нортана на своих крыльях. Но я тоже послала ветер и велела ему встряхнуть как следует корабль полководца!

И действительно, за кормой корабля из снежной равнины вырос серый конус смерча и, устрашающе изгибаясь и раскачиваясь, устремился в погоню за беглецами. По мере того как он приближался к кораблю, до нас все сильнее доносился его гул, похожий на безумный рев какого-то мстительного бога. Но тут Армандра гневно и отчаянно вскрикнула:

— Ах! Отец заинтересовался… тоже вступил в игру… Итаква демонстрирует свою мощь!

Как бы в ответ на ее слова фигура, возвышавшаяся на алтаре-пирамиде, повела огромной ручищей в сторону стремительно мчавшегося смерча и небрежно отмахнула его в сторону! Торнадо, угрожающе нависавший над снеговым кораблем, покачнулся и, переваливаясь из стороны в сторону, помчался совсем не туда, куда его направляла Армандра. Корабль же устремился дальше. Армандра зажмурилась, упрямо стиснула зубы, взмахнула было руками… но вдруг качнула головой и уронила руки.

— Какой смысл? — спросила она вслух. — Как ни крути, но он настоящий повелитель ветров.

Торнадо вдруг резко остановился посреди равнины. Итаква на своем алтаре снова взмахнул рукой, и смерч свернулся сам в себя и рассыпался тучей снежной пыли и обломков льда.

— Неужели Итаква не убьет Нортана и его команду? — осведомился я.

— Нет, Хэнк. — Армандра повернулась ко мне. — Ведь Нортан командовал нашими войсками, он знает все тайные пути, все проходы, ведущие от подножия плато в залы и казармы, мастерские и жилища. Для жрецов и воинов Итаквы он станет кладезем информации. И когда они подготовятся, он, вне всякого сомнения, поведет их на завоевание плато.

— Думаешь, он попытается вернуться за тобой?

Она мрачно покачала головой.

— Нет-нет, мой отец никогда не допустит этого. Скорее, уничтожит всю Борею целиком. Хэнк, Итаква очень одинок и мечтает о друге, который скитался бы вместе с ним между мирами. — На мгновение ее лицо озарилось незнакомой мне еще страстью. — И иногда… — ее голос вдруг прозвучал будто со стороны, — иногда…

Не знаю почему, но по моему телу вдруг пробежал странный озноб. Инстинктивным движением я навел бинокль на кошмар, по-прежнему громоздившийся на алтаре вдали. Его ярко светившиеся глаза смотрели прямо на плато. Я понял, что он видит нас если не реальным, то мысленным взором.

— Перестань! — воскликнул я и, взяв Женщину Ветров в объятия, несколько раз нежно поцеловал ее. — Прекрати. Армандра, ты не принадлежишь ему. Ты моя!

Она прижалась ко мне всем телом, впитывая мою силу, во мне же вспыхнула ярость, чуть не погубившая нас всех. Совершенно не думая о том, что делаю, я выпустил Армандру и, загородив ее своей спиной, вцепился обеими руками в прутья решетки. Уставившись прямо на Итакву, я мысленно крикнул:

«Слушай, ты, великое и ужасное позорище богов! Пусть, когда придет день расплаты, Древние Боги сожгут твое черное сердце, а твою душу запустят в огненный океан, чтобы она жарилась там до скончания времен! А пока этого не случилось, запомни: твоя дочь принадлежит мне — мне! — и ни один человек и ни одно чудовище никогда не отнимет ее у меня».

Поистине, это была дерзость, достойная разве что малолетнего хулигана! Но мне и этого показалось мало, и я, выстроив мысленный образ звездного камня из древнего Мнара, швырнул в Итакву еще и его, многократно усилив оскорбление.

Создание, торчавшее на вершине ледяного алтаря, отреагировало немедленно и мощно. Сначала я ощутил, как он издевательски посмеялся над символом в форме звезды, как будто уже знал, что в нашем распоряжении уже нет звездных камней, и только потом настал черед гневу. Итаква вскинул руки к серым небесам и начал расти, он разбухал вверх и в стороны, покуда не достиг ростом доброй сотни футов. В конце концов он сдвинулся с места и зашагал по ветрам, потянулся к внезапно вскипевшему небу и выхватил оттуда зловеще замерцавшие в его руке молнии. Так он стоял несколько мгновений, держа в ладони электрический ад.

— Назад! — крикнула Армандра. — Прочь от решетки!

Она тянула меня за руку, пока я не устремился за нею бегом, толкая перед собой Трейси и Унтаву. Не успели мы сделать и нескольких шагов, как балкон и коридор озарились жутким голубым сиянием и заполнились громким шипением. Шипение тут же перешло в оглушительный треск; меня словно невидимая рука толкнула в спину, и я растянулся на полу во весь рост. Две девушки рухнули вместе со мною — но не Армандра.

Полуоглушенный, я, не вставая, оглянулся и увидел Женщину Ветров. Она стояла посреди балкона, подняв руки, и голубой свет яростно переливался вокруг нее, не причиняя ей никакого вреда. Молнии плясали между раскалившихся добела прутьев решетки, швыряли снопы искр на потолок, пол и стены. Языки пламени жадно тянулись к нам, но путь им преграждала воля Армандры. Это зрелище стояло у меня перед глазами еще несколько мгновений, а потом буйство электрических огней угасло.

Мысленным взором я видел кошмарную фигуру, мерившую шагами промерзший воздух над Бореей, видел, как она запрокинула голову и закатилась хохотом; когда же видение исчезло, я понял, что его послал мне сам Итаква.

Едва я успел подняться на ноги, как ко мне подошла Армандра.

— Нельзя так разговаривать с Шагающим с Ветрами, — сурово сказала она, а потом обняла и поцеловала меня. Было видно, как она радовалась, что я не пострадал. Судя по всему, она слышала все, что я сказал ее чудовищному папаше, и, как мне показалось, уже не так яростно возражала против того, что мужчина заявил на нее права, раз этим мужчиной оказался я.

Она поцеловала меня еще раз, и во мне вспыхнуло страстное желание. Почувствовав это, Армандра отстранилась от меня на расстояние вытянутой руки, стеснительно оглянулась на наших спутниц, которые тоже успели подняться на ноги, и поспешно спросила, не пострадали ли они. Они ответили, что нет. Тогда Армандра, глядя на меня лишь краем глаза, чуть слышно сказала:

— Хэнк, когда дразнишь или соблазняешь существо, способное запустить в тебя небесную молнию — будь это Итаква или дочь Итаквы, — нужно быть очень осторожным.

Владевшее мною желание сделалось почти неодолимым, и я опять заметил, как в зеленом океане глаз Армандры заиграли те же озорные огоньки. Впрочем, она сразу же взяла себя в руки.

— Пойдемте, — сказала она. — Вернемся в мои покои и дождемся новостей.

Известия не заставили себя долго ждать. Вскоре в покои Армандры был с надлежащими поклонами и расшаркиваниями препровожден один из стражников-эскимосов.

— Будет, будет, — проговорила она, поднимая его с колен и пресекая все прочие церемонии. — Какие новости?

Она внимательно выслушала медленную гортанную речь гонца, которая ничего не значила для меня — Армандра задавала вопросы на английском, он же отвечал на родном эскимосском, — и отпустила его. Из всего непродолжительного доклада я уловил только два слова, два слова, повторявшиеся несколько раз, всегда с благоговейным ужасом: «Сошел с ума!»

Когда стражник, опять с низкими поклонами, удалился, Армандра повернулась ко мне.

— Они поймали третьего предателя, того, который забрал у Трейси звездные камни. Он прятался в запретном тоннеле.

— В тоннеле? — повторил я. — Прятался? — Я нахмурился и покачал головой. — Но, прежде всего, как же мог кто-то из жителей плато украсть звездные камни? Тем более мне казалось, что войти в запретный тоннель не может никто, что исходящие оттуда эманации невыносимы. А теперь выясняется, что он там прятался!

— Пожалуй, не прятался. — Она многозначительно посмотрела на меня. — Он… его туда загнали. Если не вдаваться в подробности, его зажали со всех сторон, и у него остался только один путь. А поймали его, когда он уже выходил оттуда. Что касается камней, то с ними все просто. Он подцепил их кончиком копья за цепочки и нес вдали от себя, так что они не могли причинить ему вреда.