Ученица ведьмы (СИ) - Чиркова Вера Андреевна - Страница 41

– Но такого не может быть, – злобно шипит претендент на мою свободу, – ведьмы ученицами ни с кем не делятся. Значит, ты лжешь!

– Ничего он не лжет, – решив, что спасение утопающего пора брать в собственные руки, твердо заявляю, глядя в свирепые глаза демона – в моем мире по разным предметам разные учителя, вот я и решила взять себе второго учителя по демонской магии.

– А ты вообще помолчи, – оборвал меня Байтарз, – ты при всех говорила, что согласна со мной пойти, что я лучше князя. И пусть под клятвой скажут, что это не так!

– Это не считается, это просто военная хитрость, – обиженно взвыла я, оглядываясь на ведьм, в ожидании поддержки, но они только смущенно опускали глаза.

Ой, похоже, я опять натворила чего-то непоправимое. Вот кто меня за язык тянул давать ему обещания? Что, не могла пококетничать, потянуть с согласием?

– Она действовала по моему тайному приказу, – снова выручает меня Ургазир, – и я могу это подтвердить под клятвой.

– Ваши разбирательства очень познавательны, но мне пора, – насмешливо подводит итог спору Роул, про которого я от расстройства почти забыла, – уничтожитель грабителей уже запущен, и у вас есть полчаса, чтобы высказать мне всё, что я, по вашему мнению, должен узнать.

– Как запущен… – возмущенно заорал его наемник, и вдруг смолк, расширенными от ужаса глазами глядя вверх.

Я проследила направление его взгляда, но абсолютно ничего не заметила. Может, они снова играют заодно, родилась было слабая надежда, но ее тут же убил печальный, полный откровенной нежности взгляд Ургазира, устремленный на дикую ведьму. Так смотрят только на прощанье, когда точно знают, что уже никогда не будет для этого ни более удобного места, ни времени.

Снова перевожу взгляд вверх, только теперь смотрю не так, как обычно, а внутренним зрением. И сразу понимаю, о чем идет речь. Нас со всех сторон окружает перевернутая чаша странного, посверкивающего алыми сполохами, купола, словно выкованного из острых стальных полос. Только призрачных и как живых, очень медленно стягивающихся к середине. И я вполне могу представить, что останется на полу через полчаса, когда они сойдутся.

Только не хочу. Ведь это произойдет не с кем-то далеким и чужим, а вот с этими ведьмами, Ургазиром, со мной, наконец!

Ой, мамочки! Так что же они все стоят-то, и ничего не делают?!

– Ну, так делайте что-нибудь! – закричала я на всех сразу, – вас тут вон сколько, и все самые сильные ведьмы и маги! Чего вы ждете?! Давайте все вместе по ней ударим, неужели не справимся?

– Кэт, – печально сказала Малина, – про эту штуку все знают, ее магией не пробьешь, особенно изнутри. Только быстрее пойдет. И с оружием та же история. Лишь Роул может остановить, своей кровью.

– И то только в первые десять минут. Чем сильнее она сжимается, тем становится мощнее и непослушнее, – тихо добавил Ургазир.

– Так поторопитесь, придумайте что-нибудь!

Ну не привыкла я сдаваться вот так, покорно и беспрекословно!

– Эх, хорошая бы из тебя подруга демона вышла… – с тоской буркнул себе под нос Байтарз, однако в наступившей тишине услышали это все.

– Не нужно было на мой дворец и сокровища замахиваться, был бы честнее, так ушел бы вместе с ней, – назидательно заметил Роул, усевшийся с удобством на широкий сундук в ожидании заказанного шоу.

– Я могу сказать тебе много интересного, но вначале кое-что покажу, – так спокойно и холодно, словно ничего непоправимого не происходит, произнесла Сирень, что я даже обозлилась.

Наверное, правда, слишком мало осталось в ней человеческих эмоций, если она может быть такой равнодушной в этот момент. И потом, еще неизвестно, что станет с ней, когда нас… того, сожрет тот уничтожитель.

– Показывай, – любезно согласился князь.

Почему-то его звонкий голос и красивое лицо больше не вызывали в моей душе умиления и восторга. Теперь там нетающей кучей острых льдинок лежали осколки той прекрасной штуки, что заполняла мое сердце последние дни. Оказывается, я даже сама не подозревала, как много места она занимала, и теперь вдруг с горечью обнаружила просто пропасть ненужного мне незанятого пространства. По которому гулял холодный ветерок одиночества, заставляя меня внутренне сжиматься от знакомого со дня гибели родителей ощущения безвозвратной потери.

– Смотри, – так же отстраненно кивнула Сирень, и провела рукой в сторону самой тихой и инертной из своих помощниц.

Вот это фокус. На моих глазах внешность женщины начала меняться. Вначале стала нечеткой, словно на плохом снимке, смешались цвета, черты лица, пропорции тела. А потом из всего этого опасливо проступил совсем другой облик, начал твердеть, набирать четкости и, наконец, застыл уже окончательно. Я сразу вспомнила, что уже видела один раз мельком эту неяркую, но очень милую девушку, еще хотела поближе познакомиться, да она куда-то пропала.

– Рябинка?! – Роул уже не сидит на сундуке, а стоит, вцепившись руками в стеллаж, от которого начал свое движение уничтожитель, – нет, я не верю. Это не она. Ты снова лжешь, Трине! Ты все это придумала сейчас, сделала её из своей подружки!

– Как я могла бы придумать то, чего не знала? – наконец-то в голосе Сирени звучит хоть капля человеческих чувств, и неважно, что это только досада и усталость, – она ведь встречалась с тобой тайно! Вначале по моей просьбе, нужно было, чтобы кто-то доносил тебе обо всех наших планах. Не истинных, разумеется. А потом пришла и заявила… что не может тебя обманывать, потому что любит. Тогда мы стали ей незаметно подсовывать те сведения, какие нам были выгодны, но так, чтобы она не подозревала об обмане. Извини, Рябинка, но доверять влюбленной девушке глупо и опасно. Поэтому ты знала только то, что тебе позволяли узнать. И тебе, Роул, она не могла рассказать ничего, по-настоящему важного. Конечно, ты можешь сейчас вспомнить про тех двух гольдов и одного из вампиров, который летал в Змейку к возлюбленной и приносил тебе новости, но их тоже кормили неправдой. Уж извини, война такое дело. Правильно сегодня Кэт сказала, это военная хитрость.

– Ты стала… совсем другой, – с кривой ухмылкой буркнул князь, но не бросился, как мне ожидалось, спасать возлюбленную, и острые осколки на дне души чуть шевельнулись, принося терпкую боль.

– Жизнь научила, – буднично отозвалась Сирень, – но я пока показала тебе не всё. А чтобы ты не считал, что это обман, попроси своего наемника внимательно поглядеть на Рябинку. Демоны это умеют.

Попросить Роул не успел, демоны и без его просьбы разом обернулись к побледневшей, и как-то сжавшейся ведьмочке. Ну да, у нее, наверное, были такие же надежды, как и у меня. Что князь немедленно выключит свою страшную ловушку, едва поймет, кто в нее попал.

Рассмотрев смущенную Рябинку, мой новоявленный учитель только горестно присвистнул, а Байтарз с чувством выдал пятиэтажное сооружение на своем любимом, но непонятном мне языке.

– Поздравляю, Роул, – объявил он едко, когда закончил материться, – у твоего сына будут очень неплохие магические способности.

– У какого… – дернулся Роул, и подозрительно уставился на Рябинку, – а ты мне что говорила?!

– Мне Сирень не разрешалаааа… – внезапно разразилась слезами юная ведьма, – сказалааа… что тогда больше не отпустит… к тебе.

– Дура! – рявкнул совсем не мелодично князь, – если бы ты сказала мне, я сам бы тебя никуда не отпустил! А теперь ничего не могу поделать! Они все маги, и у меня против них ничего больше нет!

– Но и это не последняя новость, – голос Сирени снова непроницаем и холоден как вода в полынье, – теперь попроси своего мага рассмотреть тебя.

– Это еще зачем? – насторожился князь, но демоны снова дружно уставились в указанном Сиренью направлении.

– И кто его так?! – пару секунд поизучав красавчика, угрюмо поинтересовался Байтарз, а его сородич только плотно сжал губы и опустил глаза, по-видимому, не желая ни с кем встречаться взглядом.

По его нахмурившимся бровям и затвердевшим скулам было невозможно не догадаться, что сейчас он узнал что-то очень скверное про Роула. Или… про Сирень?