TRP (СИ) - Андреев Олег Андреевич - Страница 10

Проты занимают 55 % территории суши на Земле, общее население — примерно 80 миллионов, со времён окончания ледникового периода в 69-м тысячелетии оно почти не менялось. Городское население — пять миллионов протов, из них половина живёт в трёх десятках больших городов (с населением больше 100 тысяч), остальные — в частых и мелких (5-20 тысяч). Внешне проты очень разные в зависимости от происхождения. Есть лесные, как Рэндэл и Кент, степные типа Чипа, а ещё пустынные, полярные, тропические и т. д. И все разные — по размеру, росту, продолжительности жизни, но есть одно общее — все они охотники, и на охоте никогда не используют оружие, даже холодное. Из всех зверей по образу жизни они больше всего похожи на медведей, разве что проты не впадают в зимнюю спячку.

Вечером Чип, Дэвид и Рэндэл сидели возле реки и пили пиво. Вокруг было почти чистое поле — конец тайги, дальше шла тундра, южная тундра, в которой к двадцать второму мая снег, даже в низинах, в основном растаял. Кое-где стояли маленькие кривые деревья, иногда небольшими группами.

Наступили сумерки. Они втроём развели костёр и уселись вокруг него. Все молчали. Тёмно-синее небо, на котором загорались звёзды, и мерцающий огонь, слабо освещали их. Холодало. Дэвид придвинулся к костру и посмотрел на двух протоссов. Они — лучшие друзья, Чип и Рэндэл, были такими разными, как внешне, так и характером.

Чип теперь тихо ковырялся в пятке, хотя обычно без умолку нёс какой-то бред. Его глаза казались глубокими и безумными. Степной, и этим можно определить всё — невысокий, совсем не такой здоровенный, как Рэндэл, Чип весил 90 кг, ростом был 175 см, зато широкоплечий и очень крепкий. Шерсть жёсткая и короткая, под цвет сухой травы. А также он от природы был наделён огромной даже для протосса силой. Ещё Чип отличный стрелок и автор многих известных книг. В 42 года он уже имел две премии за вклад в творчество. Чип, как и все, и даже Дэвид, сидел у костра в одних шортах.

Рэндэл совсем другой. Обычно он молчаливый, и трудно понять, о чём он думает. Когда видишь его пьяным, или просто в очень хорошем или плохом настроении, его не узнать — он орёт, дерётся, и может делать практически всё, что захочет. Некоторые говорят, что он знает почти всё. Рэндэл объездил половину мира, был на других планетах, но ещё ни разу не был у людей. И не такой уж он и здоровый, а скорее просто обычный лесной протосс — 140 кг, 195 см. Осенью это будет на 20–30 кг больше.

То, что Чип и Рэндэл довольно умные, ещё не значит что такие все проты — просто не интересно дружить с тем, кто глупее тебя. Про них обоих стоит написать подробнее, но если просто описать характер, это ничего не даст. Люди друг о друге обычно судят по поступкам, которые совершают. Утверждение, что человек — это поступок, не совсем верное. То, что у человека в голове, часто имеет гораздо большее значение, чем то, что он делает. Правда, это относится в основном к людям непредсказуемым, как Дэвид или Чип, но не как Рэндэл.

Когда-то, ещё до армии, когда Рэндэл был совсем молодым, он работал на планете Альтер. Полетев туда на два года лишь для того, чтобы набраться впечатлений и посмотреть как рипстеры живут, он скоро понял, что работа ему надоела, да и относились к нему далеко не лучшим образом. В это время он познакомился с одним рипстером, и тот показался ему неплохим парнем. Они подружились. А потом оказалось, что рипстер тот занимается перевозкой наркотиков с Альтера на Землю. Рипстер сам это сказал, и даже попросил Рэндэла помочь — он тогда зарабатывал тем, что отвечал за багаж на ежемесячном рейсе «Земля — Альтер». Контрабандист ему даже денег не предложил и двадцатилетний Рэндэл, не подумав о последствиях, сразу же согласился. «Наркотик лёгкий, не опасный, если его не перевезу я, то это всё равно сделает кто-то другой. Такой хороший парень этот рипстер, и хорошо бы ему помочь, потом будет что вспомнить…» — думал тогда Рэндэл. Потом он долго проклинал себя, а спустя двадцать лет просто посмеивался над этим, как на детской глупостью, потому что рипстер тогда неожиданно исчез, а Рэндэла подставил, и прота чудом не посадили — немного не хватило доказательств, а по закону имели полное право посадить его на пять-восемь лет. Под следствием он просидел четыре месяца, и тоже не даром — впечатлений набрался!

В армию Рэндэл пошёл поздно. Долгое время ходил он по миру, иногда занимался самой грязной работой на заброшенных планетах. Однажды даже попал в аварию, и три недели его корабль терпел бедствие в открытом космосе, пока на помощь не прилетела ремонтная машина. К тридцати двум Рэндэл окончательно вернулся на Землю и через два года поступил в сухопутные войска, заключив контракт не на пять, как делает почти каждый прот, а на семь лет. Сначала он долго, целых три года, служил рядовым, и ни в каких войнах не участвовал. Потом в Южной Азии началась война между двумя государствами, и порты в своих интересах послали туда тридцать тысяч своих солдат и немного техники в пользу одной из воюющих сторон. В международном плане всё тоже было урегулировано — протоссы формально выступали в роли миротворцев. Война, хоть и шла только между двумя средними странами, но число людей, принимавших в ней участие, было очень большим. С обеих сторон воевало более четырёхсот тысяч, и дело закончилось бы довольно быстро, если бы не прибывшие тридцать тысяч протов, в числе которых был Рэндэл. Его при переводе повысили, сделали старшим сержантом, а после нескольких военных кампаний — капитаном. Так он воевал ещё два года, война сильно затянулась, а Рэндэла, как хорошего командира, отсюда никуда не переводили.

В общем штатский состав армии протов состоит из двух частей — основной и временной. Основная часть вдвое меньше временной, и в неё входят только профессионалы, выбравшие армию на всю жизнь. Временная часть — это совсем другое. Почти каждый прот в двадцать пять лет, а иногда позже, добровольно заключает контракт на определённый срок, минимум — на три года, а чаще всего — на пять лет. Если где-то идёт война, то протов на неё не распределяют, а отбирают среди желающих. Того, кто служил и воевал, потом очень уважают. В большинстве кампаний, когда количество миротворцев ограничено, как, например, было с Рэндэлом, большинство солдат сменяли через каждые пол года. Но Рэндэла, в основном за твёрдость характера и исполнительность приказов, каждый раз оставляли. Так однажды он почти без раздумий убил двух своих подчинённых. Многие после этого его невзлюбили, хотя формально всё было правильно.

Три часа их батальон с боем прорывался вперёд, в бешеной стрельбе отвоёвывая метр за метром. Конечной целью было взятие стратегически важной высоты. В сражении с вчетверо превосходящими по численности силами противника, их батальон потерял семнадцать солдат. Раненных было больше тридцати. И когда враг, измотанный на дикой жаре, сдал позицию и отступил, комбату по мобильному передали приказ об отступлении, который, как потом оказалось, был ошибочным — просто в штабе что-то перепутали. Нужно было отступать, когда до цели оставалось пройти всего двести метров. Два прота из роты Рэндэла не смогли повернуть обратно, или не захотели, а может ещё плохо знали армию, потому что потом оказалось, что служили они только пятый месяц.

— Стоять, обратно! — орал им вслед Рэндэл. Никто в батальоне не пошёл за ними, все отступали. — Стойте, это приказ! Стрелять буду!

Но эти двое, видимо, считали приказ глупым, были не согласны с ним и решили забраться на высоту и вернуться обратно. Тогда Рэндэл поднял автомат и выстрелил им в спину, потом тихо сказал:

— Худшие не выживают…

На следующее утро, когда со всем разобрались, он взял с собой пятерых, и сам пришёл на эту высоту, без боя, без ничего. Не выполнить приказ — большая глупость, и это знает каждый прот. В штабе могло быть известно, что враг подвёл подмогу, или холм заминирован, и тогда пропали бы все. Но тут дело в другом, стоило ли ему стрелять? Нет, Рэндэл совсем не злой и не жестокий, скорее твёрдый и исполнительный, и живёт по высшим понятиям протоссов. Его за это в армии многие невзлюбили, другие стали уважать. Кто-то вообще нисколько не изменил к нему отношения: людей без плохих качеств не бывает, а дружишь с тем, чьи недостатки тебя устраивают.