Проклятие Пифоса - Аннандейл Дэвид - Страница 31

— Потрудись объясниться.

Прямое предупреждение. Чувствуя себя мерзко, Гальба приготовился к бою. «Забери назад свое оскорбление, — мысленно молил он Кхи’дема. — Нельзя допустить новой кровавой бойни между верными Императору легионами. Забери. Забери».

Но Кхи’дем не отступился.

— Кто мы, капитан Аттик, если так просто закрываем глаза на истребление гражданских? Что мы защищаем? Если жители Империума не в счет, то в чем тогда наша цель?

— Император создал нас для побед над врагами человечества. Мы — оружие, а не няньки.

Гальба выдохнул с некоторым облегчением. Аттик пошел на спор с Кхи’демом. Момент ярости прошел, и сержант был этому несказанно рад. Но слова Кхи’дема въелись в его разум.

— Но ведь там человечество и умирает! — закричал Саламандра, ткнув рукой в сторону бойни. — Здесь и сейчас эти животные — наш враг! Если не это, то что тогда у вас на уме?

— Это природа, — возразил Аттик. — Хищники — их испытание. Если колонисты сильны, то выживут. Так учит Медуза. А сам ты забыл жестокие уроки Ноктюрна?

— Нет, не забыл. Люди Ноктюрна не бросают друг друга в беде. А медузийцы, стало быть, выше этого? — Стоило Аттику умолкнуть, как Кхи’дем насел на него с новой силой. — Вы сказали, что эти люди воспевают свой удел. Они пробуют отбиваться?

Неохотный ответ Аттика в этот раз не нес в себе никакой враждебности.

— Да.

— Значит, они не самоубийцы. Они борются до конца. И в этом нет ничего бесчестного, даже если для вас они всего лишь мешки плоти. Некоторые битвы невозможно выиграть никакой волей и никакими выдающимися способностями. Вы знаете это. Мы все знаем это.

С упоминанием поражения повисло напряженное молчание. Кхи’дем выдержал паузу. Гальба гадал, не перегнул ли Саламандра палку, и поймал себя на мысли, что ему хочется, чтобы Кхи’дем убедил Аттика. Но такой реакции он доверять не мог. Она была скорее чувственной, нежели осмысленной — возможно, очередной отголосок его неполного единения с машиной. Впрочем, истоки ее не имели значения. Она уже произошла, вложив ему в голову нежеланное сочувствие.

Аттик отвернулся от Кхи’дема и посмотрел в указанную им сторону. Казалось, капитан прислушивается к песне.

«Нет, — подумал Гальба. — Не он. Ты сам».

— Кроме того, колонисты могут быть полезны для нашей операции, — привел другой аргумент Кхи’дем.

Аттик снова взглянул на него.

— Каким образом? Спасение их жизней — лишь пустое разбазаривание времени и энергии роты.

— Подумайте о перспективах. Если они обустроят здесь свой дом, то привнесут стабильность в регион. Мы не знаем, сколько времени нам придется провести на этой планете. Разве некоторое спокойствие не пойдет нам всем на пользу?

— Возможно! — рявкнул Аттик. — А возможно, и нет. Я не рассчитываю, что это место станет нашей постоянной оперативной базой.

— Нет. Надеюсь, не станет, — признал Кхи’дем… — Действуйте, как считаете нужным, капитан. И я поступлю так же. — И он зашагал прочь.

— Куда ты?

— Помочь.

Из бионической глотки Аттика вырвался отрывистый электронный шум, который в равной степени мог оказаться как рыком, так и смехом.

— А ты, Гвардеец Ворона? — обратился он к Птерону. — Ты не проронил ни слова. Позволил Саламандрам говорить и за тебя тоже?

— Мы молчали, потому что слушали, — отозвался ветеран. — Вы осуждаете нас, капитан. Вы считаете себя правым. Но у нас своя правда.

С этими словами он и его поредевшее отделение последовали за Саламандрами.

Аттик снова издал этот звук. Теперь Гальба понял, что это было одновременно и рычание, и смех.

— Надумали пристыдить нас? — бросил командир Железных Рук вслед уходящим легионерам. — Думаете, честь не позволит нам остаться в стороне, пока вы идете на поводу у своей сентиментальности?

— Но ведь они правы, разве нет? — осмелился подать голос Гальба.

— Да, — ответил Аттик вновь холодным монотонным голосом, загнав эмоции за непробиваемые железные барьеры. — Правы.

Глава 9

СПАСЕНИЕ В ЖЕЛЕЗЕ. СКЕ ВРИС. БУРИ

Сражения на Пифосе раньше были простыми стычками. Настоящих войн этот мир не знал. У той или иной стороны всегда был значительный перевес сил. Ящеры превосходили численностью первый разведывательный отряд Железных Рук. Зато, в свою очередь, опустошение леса было механическим процессом. После бомбардировки с воздуха немногие уцелевшие животные не представляли никакой угрозы танкам.

Но в этот раз грянул настоящий бой. Истинное столкновение двух армий. И Гальба этому почти радовался.

Началось с молниеносного марш-броска по дороге от возвышенности. Почтенный Атракс, дредноут «Контемптор» 111-й роты, вместе с двумя «Поборниками» — «Машиной ярости» и «Силой Медузы» — возглавляли наступление. Пехота бегом следовала за ними, практически не встречая сопротивления. Сдвоенные тяжелые болтеры дредноута разрывали встречных рептилий на куски. Других, более медлительных и неповоротливых, танки попросту сбивали с ног и давили гусеницами. В итоге Железные Руки добрались до ближайших окраин толпы меньше чем через час после победы Кхи’дема в споре с капитаном Аттиком.

Механизированное наступление теперь шло с двух направлений. Пока Атракс продолжал ломиться по центру тропы, «Поборники» разъехались в стороны. Джунгли встретили технику сплошной стеной. Будучи домом для теней и клыков, заросли ревностно защищали свои тайны. Но танкам было наплевать. Каждый залп пушек «Разрушитель» разносил даже самые толстые стволы в щепки, низвергая зеленых вековых гигантов и истребляя все, что пряталось за ними. Эти орудия были созданы для разрушения крепостных стен, но теперь они уничтожали джунгли. Их выстрелы были не только смертоносными, но и очень точными, ведь подбитое под неверным углом огромное дерево могло запросто рухнуть прямо на колонистов. Воздушную поддержку оказывало «Железное пламя». Катер засыпал глубинные области джунглей зажигательными бомбами и прореживал крупные стаи ящеров огнем автоматических пушек и сдвоенных тяжелых болтеров на спонсонах.

Гальба находился у переднего края левой колонны. Обзор тропы сержанту перекрывал массивный корпус «Машины ярости», а уши его переполнял рев танкового двигателя и размеренный роковой грохот орудий. После каждого громоподобного залпа, подобного удару титанического барабана, сначала эхо сотрясало враждебные небеса, а затем раздавались треск, свист обломков и животные визги. Пифос вышел на бой, но Железные Руки наглядно продемонстрировали всю нелепость его потуг.

Сквозь гомон рептилий и гул артиллерии Гальба едва слышал колонистов. Их песнь по-прежнему звучала сильно — ода триумфу, неподвластная бесчинствам ящеров. А теперь на монстров Пифоса обрушилась мощь легиона Астартес, придавая истинность победному гимну людей.

«Поборники» вклинились между колонистами и хищниками, вкатывая траками в грунт все новых и новых ящеров. Пушки в упор стреляли по беснующимся чудовищам, забрызгивая окружающие растения красными фонтанами. Следовавшие за танками Железные Руки полосовали джунгли болтерным огнем, отгоняя рептилий обратно в лес, где те толпами гибли под опустошительными атаками «Громового ястреба».

Внезапная новая угроза ошеломила ящеров. Охотники отпрянули от смертных, и Железные Руки поспешили занять открывшуюся брешь. По мере приближения к аномалии легионеры выстроились керамитовой цепью по обоим краям тропы. Каждый космодесантник был звеном, надежно удерживавшим территорию на несколько метров вокруг себя. Все вместе они образовали спасительный проход.

Стоя в люке «Машины ярости», Аттик воззвал к колонистам, транслируя свои слова по вокс-сети на все громкоговорители. Он стал олицетворением духа машин, словно «Железное пламя» и «Поборники» обрели голос.

— Граждане Империума! Ваша доблесть делает честь вам. Но настал час спасения. Уходите путем, который мы проложили. Там вас ждет безопасность. Шевелитесь или умрете на месте!