Волк в капкане (СИ) - Lehmann Sandrine - Страница 37

— Ну уж нет, — Рене рассмеялась. — Мы поужинаем. И все это время ты будешь думать о том, что я с тобой сделаю. Мы съедим хороший ужин, из двух блюд минимум, и еще десерт. А потом я решу, где это можно сделать. Но ты даже не сомневайся, сегодня ты получишь все.

Он вздохнул. Что она с ним делает? Его прошлые многоопытные красотки. А сейчас эта неопытная 18-летняя девчонка завела его до ручки одними разговорами. В ресторане. Да, верно, за последние годы он ходил куда-то только с Рэчел и Клоэ. Но ни одна из них не стала бы рассказывать по порядку, как она будет его трахать. Рэчел вообще не стала бы сидеть в крошечной кафешке в полумраке. Ей подавай шикарные рестораны с ярким освещением и публикой, которая бы на нее любовалась. Вот с ней точно пришлось бы брать смокинг напрокат и переться в Мармит. Клоэ позволяла ему расслабиться. Рене расслабляться ему не давала ни в малейшей степени. Она смешила и подначивала его, волновала, сводила с ума, держала в напряжении, приводила в неистовство. Но именно это ему в ней так нравилось. Он ухмыльнулся:

— А я прямо-таки испугался. Я, значит, умолять буду. И еще посмотрим, надолго ли тебя хватит.

Пришел официант с кофе для Отто и коктейлем для Рене. Отто пустился с ним в долгое обсуждение закусок и вторых блюд, они заказали себе салаты и горячее.

— Опять так много заказал, — проворчала Рене.

— Кушай, детка, кушай, тебе силы понадобятся.

— Да ну? На что это?

— А кто тут собирался меня заставить умолять? Думаешь, это так просто?

— Куда ты денешься, — хихикнула она. — А если ты будешь много пива пить, у тебя вырастет пивной живот, и я тебя разлюблю.

— Я знаешь сколько калорий трачу? Ничего у меня не вырастет.

— На что это ты тратишь калории?

— На лыжи. А ты думала? А теперь еще и на тебя. Думаешь, это тебе баран чихнул, по 8 заходов в день, как вчера, делать?

Она тут же живо заинтересовалась:

— Так 8 это как — много?

— Ну, в общем, да, — хмыкнул Отто. — Обычно более-менее стабильные пары делают это ну максимум раза по 2–3 в день.

— Но этого же страшно мало! — возмутилась она.

Отто пожал плечами:

— Если ничем кроме секса не занимаешься, то мало. А если еще, предположим, тренируешься, или работаешь, или учишься — то в общем вполне достаточно.

— А ты, значит, тренируешься и еще учишься? А может, и работаешь?

— А ты, значит, любопытная у нас? — Отто, прищурившись, рассматривал ее сквозь сигаретный дым.

— Любопытная, — призналась Рене. — А что? Мне же про тебя интересно. Раз уж я твоя девушка, я, может быть, могу спросить. Или это секрет?

Он небрежно усмехнулся:

— Да никакого секрета. Я работал, пока не попал в юниорскую сборную. То есть до 18 лет. Больше двух лет до этого я работал в автосервисе.

Рене поперхнулась:

— ГДЕ?!

— А что тебя так удивляет?

— Автосервис! Ну и ну. Почему автосервис?

— А какая разница, где? Деньги были нужны. Пока не даешь результат, ФГС платит мало. Потом начинаются стартовые, если все хорошо — и призовые, и начинаешь уже меньше думать о заработках на стороне. А еще у меня машина была — еле ездила, разваливалась на ходу. Вот я и выбрал автосервис — заодно научился с этим утилем управляться.

— Отто, но с 16 лет? Ты же совсем маленьким был! Как же так?

— Да перестань, какой там маленький! Кушать-то хотелось, как большому.

— А кем ты работал?

— Механиком. И там же подрабатывал бухгалтером.

— И это оттуда? — она погладила его левую руку. Наощупь рубец казался твердым, толстым, очень грубым, и ее сердце сжалось.

И еще, будто независимо от нее самой, пришел стремительный вопрос — как он выкрутится на этот раз, чтобы не отвечать? Отшутится? Отшутился:

— Пытки мафии. Тоже хотели знать, почему это я работал в автосервисе. Но я и им не сказал. Хотели закатать в бетон и в море сбросить, да пожалели почему-то.

— Ну правда, Отто. Ты такой скрытный! Этот шрам из автосервиса или нет?

— Да. Ожог.

— Чем это ты так?

— Кислотой из аккумулятора. Разбирали машину после аварии…

— Больно, наверное, было? — с сочувствием спросила она, будто он только что заполучил этот шрам.

— Да чепуха, сам виноват.

— Как же ты успевал учиться, тренироваться и работать?

— А я по ночам работал.

— Господи, но это ужасно! Ты, наверное, с ног падал от усталости?

Отто пожал плечами:

— Никуда я не падал. Кажется сначала, что невозможно, а потом втягиваешься. А ты чем занимаешься по жизни?

— Тоже учусь, — доложила Рене. — Я же говорила тебе — на факультете современных языков.

— Переводчиком что ли будешь?

— Ну да, типа того. А может, со следующего года выберу какую-нибудь внешнеторговую специализацию. Хотя совсем забыла, я уже две недели прогуливаю, может меня исключили уже… А вообще, может быть ты знаешь, нам с Артуром вроде как нет необходимости пока что зарабатывать на жизнь. Поэтому я и могу себе позволить только учиться.

— Помню, у вас какой-то трастовый фонд или что-то такое.

— Да. До 21 года мы получаем по определенной сумме в месяц, потом эта сумма удваивается, а в 25 уже получаем каждый свою часть целиком.

— Понятно. Бриллианты, самолеты.

— Ты шутишь? Никаких бриллиантов. Просто достаточно на обычную жизнь без излишеств. И с самолетами не очень. Артур мне даже машину не разрешает купить.

— А ты умеешь водить?

— Конечно, — с апломбом заявила девушка. — Я уже 2 года водить умею. Только машины у меня нет, и прав тоже. На права я и без его разрешения сдать могу. А машину купить — нет.

— Зачем тебе его разрешение?

— Крупные покупки с разрешения опекуна. А он Артура спрашивает всегда, что надо мне купить. И Арти всегда говорит, что машину нельзя.

— А если ты просто какое-то время будешь поменьше тратить и начнешь откладывать? Или пойдешь и сама заработаешь? Тогда тебе тоже разрешение понадобится?

— Как это я сама заработаю?

— А что ты умеешь?

Она пожала плечами:

— Только переводить и умею. А переводчик без диплома — это не разговор.

— Да ладно, многие в универе подрабатывают.

— Не знаю. Я как-то об этом не думала.

— Подумай.

— Я тогда учиться не смогу.

Отто пожал плечами. Вот тут он ее не мог понять. Если уж ей охота машину, кто ей мешает действительно оторвать свою красивую попку от дивана, пойти да заработать? Учиться не сможет? Чушь. Он сам преспокойно совмещал пяти- или семичасовые ежедневные тренировки, двенадцатичасовые ночные смены в автосервисе и МВА (а все знают, что объемы материала на МВА одни из самых больших в учебных планах всех факультетов, а спрос самый строгий). Четыре раза в год — выкраивать по два-три дня на сведение квартального баланса для полунелегального автосервиса (при этом, балансируя на тонкой грани между законным отчетом и мошенничеством, выводить львиную долю доходов из-под налогообложения). И пусть с трудом, но ему хватало денег на аренду квартиры, на продукты и на горнолыжную снарягу — на самом деле, он всего два года назад перестал платить за лыжи, ботинки и крепления из своего кармана. А за одежду для лыж, шлемы, очки и прочее — только год назад. Ему даже хватало сил и денег на развеселую студенческую житуху. Рене могла бы просто найти небольшого объема подработку, и ей не нужно при этом тренироваться и подрабатывать. И в ночь ей пахать не надо, и о деньгах беспокоиться тоже — ей просто нужна машина, все остальное у нее есть, об этом позаботилась ее бабушка. Так нет — сидит и рассуждает о том, почему она не может заработать на машину. Инфантильная и безвольная позиция.

Зато какое тело!!! В конце концов, какая ему разница, заработает она себе на машину или так и будет ровно сидеть на попе и ждать двадцати пяти лет, чтобы получить всю свою часть бабушкиного наследства? Она ему никто. Он с ней поразвлекается еще немного и откланяется. Сотни раз такое уже было. И его никогда не волновало, как его одно- или двухразовые любовницы справляются со своими жизнями. И никогда он не чувствовал в них разочарования, если они не справлялись так, как это сделал бы он сам. Пока он дулся, им уже принесли горячее.