На изломе алого (СИ) - Логвин Янина - Страница 19

Ее пригласила в компанию Светка Уфимцева, соседка по парте Витьки Артемьева – хитрого Рыжего парня, вокруг которого крутилась жизнь в классе. Невысокая блондиночка с острым как бритва язычком, Светка могла достать до печенки любого, но была человеком легкого нрава, а потому предпочитала все же дружить, а не ссориться. Вероника почти год втиралась Уфимцевой в доверие и та, наконец, ее заметила. Нет, они не стали подругами, но у Маршавиной появился шанс видеться с компанией Светы вне школы, а значит, и с Игнатом Савиным тоже.

Савин. Когда-то давно она дразнила его толстяком и требовала отсесть подальше, а потом и сама не заметила, как втрескалась по уши. Запала на новенького, как только разглядела синеву глаз под темными ресницами и ямочки на щеках. Таких точно ни у кого не было и такого голоса тоже. Веронике нравилось слушать, как он поет. И представлять его своим парнем. Последнее ей нравилось больше всего, и она еще в старой школе решила (когда он похудел и однажды появился с гитарой), что он ее достоин: вот такой, когда на него направлены восхищенные взгляды.

Вероника всегда считала себя лучше других, зеркало не оставляло сомнений, и мысль ей понравилась. Но два года назад на майском балу старшеклассников случилась драка, и Савин ушел из школы. Она успокоилась только тогда, когда перевелась вслед за ним, но в новом классе он едва с ней общался. Игнат не нуждался ни в чьей поддержке, у него появились друзья, и это не казалось удивительным: он уже давно не был упитанным и неуклюжим мальчишкой и его все чаще видели с гитарой.

А еще, и это Веронику порядком выводило из себя, он по-прежнему не замечал в ней симпатичной девчонки.

Длинная модная челка, вихрем откинутая со лба, коротко стриженые виски и резко очерченные скулы с натянутыми желваками, сжатый в твердую линию рот. За два последних года он сильно изменился. После случая с избиением Игнат занимался то ли боксом, а то ли кикбоксингом, Ника слышала об этом лишь краем уха и подробностей не знала, но фигура у парня стала крепче и рельефнее. Он заметно вытянулся, стал шире в плечах и резче в движениях. Она часто засматривалась на него на уроках физкультуры, на тонкую талию и развернутую в плечах спину. А еще поговаривали, что Савин на плече и верхней части бицепса набил татуировку. Почему-то при этих словах у девчонок замирало дыхание.

Он редко кому улыбался, но когда улыбался, к нему тянуло магнитом, и невозможно было отвести глаз.

К вечеру субботы Вероника готовилась тщательно – ожидался поход компанией в кино и вечеринка у Рыжего. До выпускного оставалось меньше недели, платье было куплено, русые волосы по-модному окрашены на концах в светлые пряди, контрольные сданы, и всем хотелось в преддверии последнего звонка почувствовать дыхание взрослой самостоятельной жизни. А может, напоследок надышаться школьной. Все было классно и весело, а обещало стать еще интереснее, пока Савин вдруг не остался у кинотеатра, отказавшись со всеми ехать к Артемьеву.

- Всем до встречи, но я остаюсь. Подожду кое-кого.

- Да брось, Игнат! – возмутился Рыжий. - Кому нужны эти свиданки вслепую и горячий секс с незнакомкой? Поехали с нами!

Машин было две – дорогой «Мерседес» отца Витьки Артемьева, и раритетный дедов «Москвич» Андрея Шибуева, наверняка взятые парнями без спроса. Поездка намечалась увлекательная, тесная, и Вероника уже придумала обставить все так, чтобы сесть Савину на колени. А там можно и поговорить, они ведь давно знают друг друга. Зря она, что ли, сегодня больше часа наводила макияж и выводила брови. Она и «Шанелью» маминой побрызгалась, новым и дорогим парфюмом, чтобы быть особенной, но дура Уфимцева, унюхав, сморщила курносый нос и отвернулась: «Фу-у, Маршавина, ты бы еще у прабабки в сундуке «Красную Москву» отрыла и пуховый оренбургский платок. Шибуев бы тебя тогда на капот «Москвича» посадил и всю ночь катал, как куклу Машу настоящий советский брутал!».

Всем стало смешно, и парни заржали, но рядом был Савин, и она все равно считала себя красивее богачки Светки и ее подружек Юльки Цветовой и Соньки Грач. А потому поправила длинные волосы и как ни в чем не бывало улыбнулась компании: да, кукла. У кого есть глаза, тот увидит.

Не увидел.

- Меня это заводит, - грустно с ухмылкой бросил Савин в ответ на шутку Рыжего и сунул руки в карманы джинсов. – Езжайте без меня. Хорошей ночи.

- Ну, смотри, старик, не скисни тут без нас! Валим гулять, толпа! – Ренат Беленко обнял друзей за плечи и подтолкнул всех сбежать со ступеней. Обернувшись, крикнул другу поверх плеча: - Но если с незнакомкой обломится, адрес ты знаешь, Игнат! Ждем!

Ну да, пусть не рассказывает. Вероника подозревала из-за кого остался Савин. Поняла, когда увидела бывшую одноклассницу за стойкой кафе кинотеатра. Неужели снова будет пялиться на Шевцову, как в школе? Как будто слухи о ней до него не дошли. А ведь, кажется, они живут в одном доме. И как только ее взяли на работу в кафе - такую подстилку? Маршавина Сашку терпеть не могла, но выступать открыто боялась. Говорили, что это она, а не Савин, в тот давний бал сломала Чвыреву нос и врезала Губенко в ухо так, что он им полгода ничего не слышал. И что-то в сером прямом взгляде заставляло Веронику верить, что да. Это сделала она - Сашка.

Сумасшедшая оторва, дочь алкаша, умная и циничная Шевцова нравилась парням и без макияжа и стараний. Если бы Вероника могла, она бы стерла ее ластиком из своей жизни. Р-раз! И как не бывало! В тот последний год, когда весь класс узнал про ее отца, а директор с завучем при всех усомнились сможет ли она закончить вверенную им школу, Шевцова взяла и выиграла три олимпиады, заставив ее - отличницу Нику Маршавину – зеленеть и реветь от зависти, а директора подавиться и замолчать.

 И вот она снова переходила ей дорогу.

Но Игнат остался у кинотеатра, и вечер не задался. Компания на даче веселилась, а Вероника скучала. Бродила по богато обставленному загородному дому семьи Артемьевых, демонстрируя себя зеркалам, и удивлялась: до чего же парни глупые создания. И что смешного Рыжий с Шибуевым нашли в тупых шутках этой пышки Уфимцевой, что уже целый час ржут как кони? Разве Беленко не видит, что у Юльки нос с горбинкой? Она же его им сейчас заклюет! А щербинка между зубами у Соньки Грач? Да кто им вообще всем сказал, что они идеальные? Разве она, Вероника, зря неделю загорала в солярии и надела короткую юбку, открыв ноги, чтобы никто на нее не обратил внимания? Даже прыщавый блондин Тимошкин?

Оказалось, что не зря. Через два часа приехал Савин, и сразу стало веселее. Парень сел с гитарой перед телевизором и что-то наигрывал, полностью уйдя в себя, а вокруг громыхала музыка и танцевали парочки.

- Игнат, пошли потанцуем?

- Что? – Савин поднял глаза, и Веронике в полутьме показалось, что в них отразилась тоска.

А вдруг он вовсе и не Шевцову ждал, а она тут придумала себе невесть что? Да кто вообще по такой как Чайка станет тосковать? Смешно!

- Я приглашаю тебя на танец, - девчонка засмеялась. Нашла руку парня и потянула к себе, поднимая его с кресла. – Ты ведь на вечеринку приехал, а расселся здесь, как старый дед!

- Я не хочу, Маршавина. Я устал.

- Ника. Игнат, зови меня Никой. Все-таки я была первой, помнишь, к кому ты сел за парту? А еще, если ты не пойдешь, я разревусь. Кажется, кроме тебя я здесь никому не нужна!

Она не была нужна ему тоже, но губы девушки дрогнули, и он встал.

- Хорошо, - отложил гитару в сторону на мягкий диван и опустил руки на талию одноклассницы. В ответ она обняла его за шею, улыбнулась и придвинулась, заглядывая в глаза, но Игнат отстранил. Сказал так, что стало обидно.

- Вероника, не надо.

Дома были чужими и люди, музыка разной, безликими казались партнеры, но танец был общим и мысли тоже.

Я с тобой говорить хочу,

А ты молчишь.

Ливень бьет холодной дробью в стекла,