Телохранитель для мессии. Трилогия - Морозова Юлия - Страница 12

— Представь, — в сотый раз объясняла она. — Магия разлита в каждой частичке твоего тела. Тебе нужно только собрать ее в одном месте. Найди его и стяни туда всю Силу.

Я честно попыталась это сделать. Поискала необходимую точку по всем частям своего тела, даже в самых неподходящих для этого местах. Поиски опять оказались неудачными, заставив мои плечи недоуменно пожаться. Этот жест положил конец терпению матери-настоятельницы.

— Бестолочь! — не выдержала она. — Послал же Единый такую… Избранную на мою голову. Столько Силы в нее вложено, а она даже не может ее сосредоточить!

Опыт бесчисленных вспышек гнева директора позволил достойно выдержать эту неприятную сцену.

— Вы точно в меня ее запихнули? — ехидно уточнила я. — Не промахнулись?

Мать Астела резко остановилась, взгляд блеклых глаз замер на мне. Лицо расслабилось, гневно-нахмуренные брови потеряли свой трагический излом. Я поняла, что она приняла для себя какое-то решение, примирившее ее с провалом.

— У тебя достаточно знаний, чтобы самой в этом разобраться, — премерзко улыбнулась женщина и вышла из комнаты.

Так бесславно закончилось мое обучение с матерью ордена.

На следующий день под чутким руководством аалоны Рениты был смыт шлем украшавший мою голову. Серо-зеленая гадость на волосах не теряла времени даром, сторицей окупая те муки, которые мне пришлось пережить по ее милости за прошедшие недели. Я поначалу даже спать не могла, просыпаясь от гулкого стука, раздававшегося стоило ткнуться макушкой в спинку кровати. Зато каков оказался результат! Волосы, презрев стрижку «Молодость», доросли почти до плеч. Прорастая через нанесенный слой маски, они приобретали янтарное напыление. На свету это покрытие переливалось разнообразными оттенками золота — от белого до красного.

Вот оно, мое золото, наконец-то, после стольких лет повылазило!

Темно-синюю рясу пришлось сменить на костюм, виденный мной на послушницах ордена по приезде сюда. Штаны из плотной ткани горчичного цвета, удобные мягкие сапоги, легкая хлопковая рубашка и жилет из переплетения кожаных шнуров пришлись впору. Короткая коса ограничила свободу отросшим волосам. Порог комнаты, ставшей мне темницей за эти недели, я переступила с нарастающим радостным нетерпением. А ведь пора было уже привыкнуть, что таинственные прогулки ни к чему приятному здесь не приводят! Тем более в компании с алоной Дориной…

На улице весна хвастливо делилась своей лучшей погодой. Нежный ветер ласково погладил щеку, заправив выбившуюся из косы прядь за ухо. Даже суровые каменные стены крепости приобрели уютно-домашний вид. Аромат цветущих яблонь, наполнявший воздух, дурманил до невменяемого состояния. Улечься бы на нагретую солнцем землю, покрытую сочной зеленой травой! Раскинуть руки, пытаясь обнять неохватное небо, и разглядывать дрейфующие облака, доверяя своему воображению трактовку их меняющихся очертаний.

Суровая действительность расставила все по своим местам. Вместо удобной зеленой травки — тренировочная площадка, твердости которой мог бы позавидовать городской асфальт. Сюда меня выдворили упражняться, а не наслаждаться ничегонеделаньем. Только почему-то забыли об этом предупредить.

Когда-то мягкую землю многие поколения дочерей Ордена утоптали до каменного состояния. При нашем триумфальном появлении площадка сразу же опустела, освобожденная от присутствия совершенствующихся там в искусстве ближнего боя сестер. На меня уставились больше десяти пар любопытных глаз стоящих неподалеку девушек. Но чувства царапнуло пристальное внимание статной женщины возрастом далеко за сорок. Крепкое тело даже и не думало сдаваться безжалостному времени, уповая на железную крепость мышц. Хозяйку предавали волосы, допустив в свои темные ряды более трети седины.

— Голла, Ания, Мера, проверьте ее, — кивнула на меня женщина.

Названные отделились от группы и направились в мою сторону. Алона Дорина вероломно меня покинула, оставив в одиночестве. Не ожидая ничего дурного, я спокойно следила за приближением трех фигур. Рослые, одетые как и я, девушки не стали разводить церемонии, а тут же начали выполнять приказание наставницы.

«Ой, больно!», — вскрикнула одна сторона моего тела.

«Еще как!», — отозвалась другая.

«А где же опора?!», — удивились ноги.

Я лежала, уткнувшись лбом в землю, не находя сил, чтобы подняться. Слезы обиды и боли бороздили пыль на моих щеках. На меня еще никто никогда не поднимал руку. Отступившие на два шага мучительницы равнодушно взирали на мои страдания. Наставница презрительно поджала губы. Это помогло мне добраться до внутреннего резерва, и все-таки встать на ноги. Болезненный удар в живот уложил меня обратно на жесткую землю. Дыхание перехватило, от обиды слезы фонтаном брызнули из глаз.

Ах, значит вот мы как?!!

Воздух загустел настолько, что стало трудно дышать. Небо потемнело до цвета свежепролитой крови, окрасив дрейфующие облака в ярко розовый. Ярость поднималась из глубин подсознания, как чудовище со дна взбаламученного омута. Уродливая голова показалась над водой и плотоядно оглянулась. Презрительные улыбки, неосмотрительно брошенными камнями его раздразнившие, потускнели. Острый гребень рассек водную гладь: зверь рванулся вперед сильной, гибкой, быстрой мной. Вспышки багрянца, в просветах которого мелькали чьи-то руки, ноги, слышались крики боли. Возможно, что мои. Ледяная вода, выплеснутая прямо в лицо, смыла кровавое безумие. Тяжелое с всхлипами дыхание вырывалось из груди пополам с надрывным кашлем. Чудовище разочарованно покрутило головой и нырнуло обратно в глубины сознания, оставив меня потерянно озираться. На площадке кроме меня не осталось ни одной стоящей женской фигуры. Все они в живописном беспорядке валялись тут же. Взгляд затравленно метнулся к женщине, державшей в руках пустое ведро. Она продолжала смотреть на меня с тем же выражением легкого презрения на лице.

— Что ж, неплохо, девочка. Но техника хромает. Я не поклонница магических штучек, так что придется основательно поработать, — аалона Валента, «вспомнила» я, наставница молодых послушниц в боевых искусствах.

Маловато я что-то про нее вспомнила.

"Ага, а тебе нужно как в «Семнадцать мгновений весны» — аалона Валента, тиканье часов, истинная арийка, в порочных связях не замечена и т.п. Размечталась " — вот ведь, сколько молчал, а тут на тебе, высказался. Наверно пора представиться, а то наверно, так и будут обзывать. То дитя мое, то девочка, а там, кто его знает, до каких кличек дело дойдет.

— Меня зовут Лия, рада знакомству.

— Я, на твоем месте, так бы не радовалась — не оценила моей любезности наставница — будем, Лия, работать, работать и еще раз работать!

«Несомненно, как завещал великий дедушка Ленин» . Нет, Ильич завещал учиться. Хотя этому доброму человеку принадлежит фраза о том, что «перемена труда — есть отдых». Боюсь, наставница и этим принципом не брезгует.

Ноги отказали мне в благосклонности, свалив тело недвижимым мешком на землю.

До окончания тренировки я просидела сторонним наблюдателем, подпирая стену, к которой меня под локотки оттащили две послушницы. Девицам, проверявшим меня на вшивость, так не повезло. Их, как и прочих, загнали обратно на площадку. Идеальная синхронность движений завораживала, сила ударов впечатляла. А смотреть на это, сидя в тенечке и вдыхая сладкий свежий воздух после трех недель заточения, было незамутненным удовольствием. Про меня вспомнили только, когда пришло время ужина, и позвали проследовать за всеми. Другие послушницы уже ушли вперед. Лишь одна из них задержалась, чтобы показать дорогу.

— Привет, меня Лэнар зовут, — невысокая улыбчивая девушка с карими глазами и волосами цвета опавшей листвы протянула мне руку, чтобы помочь подняться. — Аалона Валента просила присмотреть за тобой.

— Лия, — я хмуро приняла ее помощь. — Аалона Валента — сама внимательность, как я погляжу.

— Валента — зверь, верно, — Лэнар хихикнула и, быстро оглянувшись — не слышит ли кто, шепотом добавила. — Здорово ты девчонок! Пошвыряла, как котят! Этой зануде Голле давно было пора начистить… хм… много чего. Спасибо, что проделала это за меня. Короче, будут вопросы, обращайся, постараюсь помочь.