Волчица лунного князя (СИ) - Замосковная Анна - Страница 104

Ксант прилетает на джипе через какие-то полчаса. На его приближение к моей дверце Ариан, стоящий за машиной, отзывается глухим рыком. Ксант сильно бледнеет. По спине пробегают мурашки: если уж охотник князя перепугался… Открыв дверь, Ксант не подаёт руку, кивком предлагает следовать за ним.

— Он тебя не погрызёт? — тихо уточняю я.

— Я просто тебя везу, — нарочито громко отзывается Ксант. — Даже пальцем не трону и подглядывать не буду.

Ариан рычит тише, но всё же рычит. Качая головой, Ксант открывает передо мной дверцу своего джипа.

С места мы срываемся так, словно за нами черти гонятся. Джипы мне всегда казались автомобилями для медленной езды, но этот, утробно рыча, мчится под сто восемьдесят. Меня вдавливает в сидение, и все вопросы не то что вылетают из головы, я не решаюсь даже дышать громко, чтобы не отвлечь Ксанта от дороги.

По городу он проносится на немыслимых для меня ста десяти, петляя между машинами, точно герой «Такси». Останавливается возле салона красоты «Прекрасная хищница».

— Посмотри на мои волосы, — глухо прошу я.

Ксант хмуро меня оглядывает:

— Растрёпанные, а что?

— Не поседели?

Фыркнув, он уточняет:

— Может, и платье проверить, не промокло ли?

Теперь фыркаю я и осторожно отклеиваюсь от спинки.

— Я не настолько пугливая.

Двустворчатые двери с волчицами и цветами отворяются, выпуская роскошную брюнетку в белом халатике. Посверкивая кружевами на солидном бюсте, она спускается по ступенькам:

— Ну наконец-то, быстрее, быстрее, у нас много работы.

Не успев пикнуть, я оказываюсь в её сильных руках, а потом сразу в салоне, где на меня налетают ещё четыре девушки. Меня оглядывают, хватают за волосы, крутят. Не без труда я удерживаюсь от сопротивления: они просто делают свою работу, и чем меньше я мешаю, тем скорее кончатся все связанные с этим неприятные ощущения.

В этом месте я познаю всю глубину и многогранность фразы «красота требует жертв». Меня ощипывают, моют, чем-то покрывают.

— Разве можно после депиляции мазаться кремами? — уточняю я.

— Это средство из Лунного мира, волшебное, им можно.

Волосы мне тоже обрабатывают чем-то явно волшебным, я даже начинаю подозревать моделей из рекламы шампуней в связях с Лунным миром.

Визажистка из моего растерянного лица делает лицо коварной соблазнительницы. Это впечатление смягчают рассыпавшиеся по плечам кудри. И снова усиливает алый кружевной корсет, паутинка трусиков и чулки с кружевным краем.

«Не может быть, чтобы Ариан выдал мне такое перед свиданием с Пьером, просто не может быть», — думаю я, удивлённо разглядывая себя в зеркале.

А девушки приносят платье. Подол в пол, как любит Ариан, но открытые плечи и руки точно не его стиль. Алый шёлк плотно облегает тело и свободно струится по ногам, к которым выставляют туфельки на высоченном каблуке.

Пока я в них влезаю, мне на шею молниеносным движением привешивают опаловое ожерелье Васи. Коснувшись сверкающих камней, я словно просыпаюсь, сбрасываю дурман растерянности. Придирчиво оглядываю отражение, прокручиваюсь… никогда я ещё не была так хороша, это просто изумительно.

У меня не просто свидание по традициям Сумеречного мира, у меня свидание-мечта из фильмов и книг.

— По-моему, получилось просто прекрасно, — довольно замечает брюнетка с выдающимся бюстом.

— Спасибо, — я улыбаюсь их отражениям.

С моей стороны было бы непростительной глупостью испортить этот этап мрачными мыслями и уходом в себя, ведь свидания назначены, чтобы лучше понять, с кем я хочу остаться.

От восхищения во взглядах Пьера, которыми он искоса одаривает меня, становится жарко. Отблески вечерней иллюминации центральной части города пробегают по его лицу, сверкают в синих глазах и даже в идеальных белоснежных зубах счастливой улыбки. В строгой тройке Пьер совсем не похож на оборотня, но очень похож на себя, каким я запомнила его при знакомстве.

— Ты прекрасна, — в который раз сбивчиво произносит он.

— Смотри за дорогой, — сквозь улыбку журю я.

На его алой спортивной машине можно нестись сломя голову, но он не спешит, хотя едущий следом Ксант даже фарами помигивал пару раз.

— Хотел бы я тебя похитить, — усмехается Пьер.

— Но ты законопослушный подданный.

— Предпочитаю честное соперничество.

— Это очень благородно. — Наконец отрываю взгляд от его лица, и сердце ёкает: мы приближаемся к лучшему ресторану города. Если подумать, самое логичное место для свиданий с такими женихами, но… для меня оно слишком связано с Михаилом: первое свидание, моё День рождения, просто встречи…

Парковка у входа забито, но одно место закрыто столбиками с цепями. Громила рядом с ним, заметив наш автомобиль, убирает ограждение, и мы останавливаемся практически у самого крыльца с колоннами.

Лучше бы встали в подворотне: автомобиль низкий, а подол длинный, я еле села, и это было отнюдь не грациозное действо, а теперь вылезать на глазах у гуляющих, посетителей, расположившихся у окон-витрин и камер самого ресторана? О ужас, кровь отливает от лица.

Но Пьер уже обходит автомобиль.

— Держи крепче, — умоляю я, впиваясь в предложенную руку.

Пьер коротким рывком ставит меня на землю, я отпускаю подол, холодные волны ткани накрывают ноги. Пьер прижимает мою ладонь к своей груди, и сквозь шёлк рубашки я ощущаю бешеный стук сердца.

— Тамара…

Пальцы скользят по моей скуле, подбородку. Наклонившись, Пьер мягко целует меня в губы, сердце суматошно бьётся. Страшно и хорошо.

— Кхм. — Ксант неожиданно оказывается рядом. — Это, конечно, входит в свидания, но, может, не перед камерами? Мы и так задержались, а Тамару надо покормить.

За всеми этими волнениями голода я не чувствовала, пока он не напомнил.

— Что ж. — Пьер подставляет локоть. — Накормить женщину — святое.

Всё знакомо до мелочей: ароматы, тёмное дерево мебели, любезный хостес на входе, широкая мраморная лестница на второй этаж для более привилегированных гостей, полутёмный зал, расчерченный на зоны освещением и несколькими ложами — местами, отгороженными полумесяцами стенок из тёмных резных сеток в восточном стиле.

Как всегда, находятся любопытные посетители, разглядывающие поднимающихся по лестнице, но впервые за свой вид мне совсем не стыдно.

За одним из больших столиков, с группой солидных мужчин с раскрасневшимися от выпитого лицами, сидит Михаил. Сердце вздрагивает. Михаил раздевающе осматривает мою фигуру. Узнаю это довольное выражение лица: понравилась. На лицо он взглядывает мельком и отворачивается к собеседнику, а потом, нахмурившись, снова поворачивается. Его глаза удивлённо расширяются.

Узнал.

Пьер за руку проводит меня между столиков к одной из лож. Михаил сидит к ней спиной, и я облегчённо выдыхаю. Устраиваюсь на кожаном диване.

Пьер наклоняется:

— Что-нибудь не так?

Его ноздри трепещут. Облизнув пересохшие губы, я выдавливаю улыбку:

— Нет, всё в порядке.

Недоверчиво поглядывая на меня, Пьер садится напротив и, протянув руку, пробегается пальцами по тыльной стороне моей ладони.

Пока слежу за этой незавуалированной лаской, а официант раскладывает меню, Михаил меняется местами с одним из собеседников, чтобы оказаться лицом к нашему столику. Похоже, свидание будет не только под присмотром севшего по соседству Ксанта.

«Плюнь на него, — прошу себя. — Это твой вечер, пусть утрётся».

Усилием воли заставляю тело расслабиться. Улыбаюсь наблюдающему за мной Пьеру. Погладив по ладони, он раскрывает передо мной меню:

— Выбирай.

— А что обычно выбираешь ты?

— Боюсь, мой выбор трудно назвать оригинальным: стейк средней прожарки, овощи и вино.

— Я с тобой, только мне прожарку нормальную. — Захлопываю меню.

— А десерт? — лукаво уточняет Пьер.

Дёрнув плечом, будто сбрасывая тяжёлый взгляд Михаила, снова открываю меню.