Волчица лунного князя (СИ) - Замосковная Анна - Страница 101

— Мне мерещится или тут в самом деле отдельные участки? На каждом будет своё чудовище? — На Ксанта не оглядываюсь, зачарованная грациозными движениями алого волка.

— Одно или два или три, — рассеянно соглашается Ксант. — Красивое зрелище, зря они на него никого не пускают.

Едва Дьаар пересекает границу разного цвета травы, земля перед ним проваливается. В яме мелькает чешуйчатое тело. Даже здоровенная анаконда в сравнении с этой змеёй покажется мелкой. Я закусываю губу и не дышу. Перекатывание блестящих колец гипнотизирует, Дьаар водит мордой, тоже следя за размеренным движением и сверканием огромных чешуек.

— Позови его, — тихо рычит Ксант.

Вздрогнув всем телом, я набираю в лёгкие побольше воздуха и…

— Дьаар!

Мой голос звенит сотнями отголосков эха, вода в колодце отзывается плеском, всколыхивается даже уже пролитая кровь. Дьаар вздрагивает, и в этот миг треугольная пасть взмётывается из тёмной глубины провала.

— Оригинально… — нервно признаёт Ксант. — Я вообще думал, такое только в мифах бывает…

Дьаар вместо того, чтобы наброситься на змею снаружи, нырнул ей в пасть целиком и теперь громадным комком торчит в горле.

Заламывая пальцы, приподнимаюсь и опускаюсь на цыпочках. Дышать тяжело, во рту горчит.

Гигантская змея покачивает треугольной башкой и передёргивает телом, пытаясь заглотить Дьаара поглубже.

— Помоги ему, Ксант.

— Меня не пустит. — Он встаёт рядом со мной. Но смартфон не опускает. — Так, у него уже должен заканчиваться кислород, если он немедленно…

Змея дёргает головой, выбрасывается на край норы и продолжает неистово подёргиваться. Комок в её горле шевелится, выпирает. Дьаар сражается. Там, в кислотной тесноте чудовищного пищевода…

Горло змеи сильно распирает. Издалека не сразу заметно, как поддаётся чешуйчатая шкура, поэтому кажется, что она разрывается в один миг, выпуская мерцающую лапу. За первой протискивается вторая, расширяя дыру, и затем волчья голова. Змея мечется в судорогах, скручивает и раскручивает тело, извивается. Часть её туши выходит за границу зоны и осыпается блестящим пеплом. Теперь, без куска плоти, она почти не может биться той частью, из которой вылезает Дьаар. Он выползает медленно. А выбравшись, укладывается на траву. Слипшаяся шерсть тускло мерцает.

Я считала стаю Златомира извращенцами в плане свиданий? Стая Амата их легко переплёвывает.

Ксант удерживает меня при попытке спуститься к Дьаару.

— Тамара, ты же не хочешь показать в этом состязании свою ловкость?

— Нет. — Сцепив руки, остаюсь на месте.

Отдышавшись, Дьаар поднимается и подходит к следующей границе.

Но змея — единственная тварь, сумевшая его серьёзно задеть. С двумя медведями, живым громадным пнём, шестью снежными барсами, пауком и тремя высокими существами, напоминающими двуногих жирафов с пастями в животе, Дьаар разбирается уверенно и безжалостно.

— Лучший охотник стаи, — с долей восхищения сообщает Ксант, снимая поднимающегося на холм кровавого волка. — Красавец.

Дьаар останавливается передо мной: с клыков капает светящаяся кровь, глаза бешено горят. Вильнув хвостом, он подходит к водоёму и ныряет в него, скрывается под поверхностью. Луна в отражении багровеет, но через несколько мгновений вновь светлеет, будто поглотив кровь.

Выныривает Дьаар человеком, поднимает набедренную повязку и неспешно завязывает. С волос капает светящаяся вода, сбегает струйками по широким плечами, по стремительно затягивающимся ранам.

— Это было круто, — признаю я.

Сверкнув глазом сквозь вязь мокрых волос, Дьаар довольно хмыкает. Он совершенно не такой, каким был в своей стае или в гостях у Лерма: сейчас из-за этих волос на меня смотрит не тихий немного напряжённый скромник, а опасный хищник.

— Люблю охоту, — низким рокочущим голосом отзывается Дьаар. — Спасибо за возможность проверить свои силы на великом священном холме.

— А… пожалуйста.

Он улыбается чуть шире, демонстрируя острые клыки. Мороз ползёт по моей коже от подавляющего волю звериного взгляда. Кажется, что Дьаар прыгнет на меня, но он расправляет плечи, встряхивает головой, и ощущение угрозы проходит. Запрокинув голову, Дьаар тянет:

— Хорошая выдалась ночь, жрица. Пошли.

Но сделав маленький шаг, Дьаар резко выбрасывает руку назад, с хрустом сдавливает смартфон Ксанта. Рывок, бросок — и телефон плюхается в водоём, не оставив на поверхности ни единого всплеска.

— Ну мог бы и не заметить, — ворчит Ксант и насупливается.

— Секреты стаи должны быть секретами стаи, — Дьаар разводит руками. — Ничего личного.

Всю дорогу с холма до машины Ксант из-за своего смартфона ворчит, как старая бабка.

Купальник, полупрозрачная белая с бисерными узорами волн туника до щиколоток, сандалии и сумка с полотенцами и сменным бельём обещают расслабляющее свидание. Впрочем, чего ещё ожидать от стаи, заведующей местным курортом?

Лерм покачивается на заднем сидении джипа Ксанта и жадно смотрит в окно.

— И много ли ты видишь в темноте? — спрашиваю я, чтобы отвлечься от утомительных мыслей о правильном выборе, хотя на улице вовсе не беспросветная темнота.

— Я почти не бываю в Сумеречном мире, — отзывается Лерм, — так что мне интересно и то, что удаётся сейчас высмотреть. Всё вроде бы такое же, как у нас, но такое другое…

— Ксант, стой!

Резко ударив по тормозам, он сквозь зубы шипит:

— С ума сошла?

Но я уже отстёгиваю ремень безопасности и открываю дверцу сначала свою, потом на заднее сидение.

— Лерм, давай, садись вперёд.

Он изумлённо хлопает ресницами. Я подтверждаю предложение нетерпеливыми взмахами руки.

— Давай, с переднего сидения обзор лучше.

Кажется, смысл доходит до него не сразу, но, сообразив, Лерм улыбается:

— Спасибо.

Он так спешит, что спотыкается за порожек, чуть не валится на меня. Нервно хихикнув, пропускает меня на заднее сидение.

— И дверь за ней закрой, — ворчливо советует Ксант.

Через несколько мгновений мы снова отправляемся в путь. Теперь я смотрю на проносящиеся мимо поля, перелески, дороги, какие-то одинокие строения… Вот и последнее свидание по лунным обычаям, уже совсем скоро делать выбор. Внутри всё сжимается, холодеет, и к горлу подступает тошнота. Не хочу выбирать, совсем.

Джип чаще подскакивает на ухабах, меня качает из стороны в сторону, добавляя неприятных ощущений к нервной тошноте. Желание, чтобы это скорее закончилось, сменяется отупением, полным обрывков несвязных воспоминаний: я на белой волчьей спине, я на чёрной волчьей спине, адская боль в плече, ощущение, как к подпираемой мной двери приваливается волк, поцелуй с Пьером, и как Ариан втаскивает меня в джип и целует, белоснежный волк, прорывающийся ко мне сквозь огонь, Ариан, отодвигающий бокал со словами: «Вино мне, пожалуй, лучше не пить»…

— Пункт назначения достигнут, — проносится по салону голос навигатора Ксанта.

Лерм открывает мне дверь.

— Расслабься, — видя моё замешательство, шепчет он. — Знаешь, чем отличается наша стая?

— Нет.

— Мы не считаем, что любовь надо завоёвывать или что-то доказывать, мы предпочитаем любить без оглядки и наслаждаться каждым мгновением. Так что свидания у нас расслабляющие.

— Да, Тамара, — хмыкает выбирающийся из джипа Ксант. — И вообще они весёлые. Думаю, тебе понравится. Как минимум неизгладимые впечатления обещаю.

— Не пугайся. — Лерм протягивает мне руку со всем пальцами. — Это приятные впечатления.

— Но неизгладимые точно, — посмеивается Ксант.

— Завидуй молча, — огрызается Лерм и отводит меня на несколько шагов от машины.

Я дожидаюсь посмеивающегося Ксанта с моей сумкой. После прежних свиданий расслабиться не получается, но призванный туман окутывает нас белёсой волной и откатывается.

Сумрак земной ночи сменяется ало-пурпурно-фиолетовыми расцветками. Я зажмуриваюсь, мозг отказывается принимать увиденное, накатывает страх: я ошиблась, нас выкинуло не туда.