Амнезия (СИ) - "Лиэлли" - Страница 5

Да, конечно же, не понравится, кто позарится на такого… Неполноценного? Не зря же он постоянно отводит глаза, избегая смотреть на Бэлла.

Парень поежился, невольно сильнее кутаясь в чужой плащ, и вздрогнул от неожиданности, когда Нэйтан вдруг обнял его. Крис не успел ничего сообразить, как оказался крепко прижатым к широкой, горячей груди МакКалистэра. И что странно, отстраняться совсем не хотелось, хотя обычно Крис старался избегать чужих прикосновений. А сейчас наоборот прижался к мужчине поближе, доверчиво подставляясь под его руку и ощущая, как в груди теплеет от ласкового шепота.

– Раз ты обещаешь, то так и быть, я тебе поверю, – уткнувшись носом в плечо Нэйтана, тихо хмыкнул Крис, пытаясь таким образом скрыть невольное облегчение. Он действительно верил ему. Даже тот инцидент в коридоре, до смерти напугавший его, говорил скорее в пользу Нэйтана, чем против него. Такие яростные живые эмоции не мог испытывать человек, которому наплевать на него, ведь правда?

– Что сказал врач? Ты со временем вспомнишь все остальное? – чтобы хоть как-то отвлечься от душивших его эмоций, негромко спросил Нэйтан и невольно улыбнулся, уткнувшись в светлую макушку: ведь его Крис, несмотря ни на что, не забыл. И это уже говорило о многом.

– Врач – идиот, – после небольшой паузы недовольно проворчал парень, завозившись в руках МакКалистэра, чтобы устроиться удобнее, и наморщил симпатичный носик, выражая крайнюю степень своего пренебрежения к вышеупомянутому индивидууму. – Ничего он не сказал внятного и определенного. Пробормотал нечто из разряда «все возможно, мы не можем судить наверняка, память либо вернется, либо нет» и смылся.

Крис тихо вздохнул и опустил глаза, пальцем машинально обводя по контурам вензеля замысловатого узора у МакКалистэра на плече.

– Если серьезно, то они действительно не знают, восстановится ли моя память со временем. Да и откуда бы им знать? Они даже не были уверены до конца, насколько я понял, что я вообще приду в себя. Видишь, – чуть помедлив, Крис все-таки осторожно взял руку Нэйтана и приложил к своей голове, пальцами зарываясь в волосы, где под кожей прощупывался костный шрам после ранения. Он начинался справа у виска, сразу на границе роста волос, и тянулся наискось, вверх почти до самого темени.

– После такого обычно не выживают, а уж в здравом уме и подавно не остаются, так что я уникальный и единственный в своем роде, – кривовато ухмыльнулся парень. – Поэтому они и не знают, что со мной делать и как на мне отразится травма впоследствии. Пока что у меня есть только то, что мне рассказали те люди, еще ощущения и смутные, размытые образы, а в остальном… – Бэлл потерянно пожал плечами. И хотя тон его был совершенно спокойным и даже беспечным, чувствовалось, что он очень напуган. – Я не имею ни малейшего понятия, кем я был и что делал.

========== Часть 3 ==========

Пока Крис говорил, Нэйтан успокаивающе поглаживал его по голове, ласково ероша волосы на макушке, как будто хотел передать ему свою поддержку и заботу. Осторожно прощупав рваную выступающую нить шрама, которую ему показал Крис, Нэйтан едва не вздрогнул – судя по форме, местоположению и размерам парень действительно выжил лишь чудом. Огромным чудом.

Крис рассказывал обо всем, что произошло с ним, с удивительной небрежностью, как о совершенно обычном инциденте, приправляя свой рассказ ухмылками, ужимками и ворчаньем. Он ничего о себе не знал, никому не мог доверять, но едва вспомнив имя и адрес своего любовника, сбежал из больницы, чтобы найти его и объясниться. А напоровшись на нерадушный прием, все равно не отступился. Нэйтан ощутил, как в груди становится горячо от гордости за Криса.

МакКалистэр прекрасно знал, что характер у него не сахар. Далеко не сахар. Его сложно было назвать вспыльчивым человеком, но обычно, если он принимал решение, то уже один раз и навсегда, и заставить его передумать было сложно, если не невозможно. К своим тридцати годам, у Нэйтана никого не было – ни родственников, ни друзей именно из-за того, что сам всех отпугнул.

Родители жили в другом штате в небольшом городке-тысячнике, и он с ними не общался уже много лет из-за давнего случая. Коллеги по работе оставались только коллегами, друзей же заводить он не стремился. Нэйтан был очень тяжелым в общении, по природе своей немногословным, и не умеющим прощать даже самые маленькие ошибки. И тем удивительнее было, что Крис смог так глубоко забраться к нему в душу.

Научиться ему доверять, пожалуй, было самым трудным для МакКалистэра, но упрямый мальчишка все же заставил это сделать, став его самой большой слабостью в жизни. И после этого Нэйтан, как ни старался, не мог больше отгораживаться и подсознательно искать подвох в его намерениях. Если Крис ошибался – а такое случалось частенько, пока они строили свои «идеальные» отношения, вычеркнуть его из своей жизни раз и навсегда, как Нэйтан привык делать, не получалось. И даже когда Бэлл исчез четыре месяца назад со всеми своими вещами, он все равно, не желая себе в этом признаваться, надеялся, что однажды парень, как ни в чем не бывало, бесцеремонно заявится к нему на порог, и даст разумное объяснение своему поступку.

И к его огромному облегчению, Крис так и сделал, за что сейчас МакКалистэр тихо его обожал. За эту способность противостоять его тяжелому угрюмому характеру и весело игнорировать мрачные взгляды и нежелание разговаривать – больше всего.

Нэйтан обнял его чуть покрепче и с осторожностью неохотно пересадил в кресло, чтобы встать с пола. Когда он скрылся в кухне, Крис проводил его недоуменным взглядом. Бэлл ожидал от Нэйтана какой угодно реакции на свой рассказ, жалости, сочувствия, да на худой конец хотя бы ужаса или даже ярости, хоть каких-то слов, пусть и обидных. Но к тому, что Нэйтан вот так просто возьмет и молча уйдет, он оказался совершенно не готов. В груди неприятно заскреблось, а в голову тут же полезли всякие мерзкие мысли, которые не уходили, как Бэлл ни старался их прогнать. И что теперь делать?

Крис растерянно оглянулся, словно в окружающем пытался найти подсказку, но вещи молчали, поэтому парень только тихо вздохнул, зябко поежившись и подтянув колени к груди.

К счастью, отсутствовал МакКалистэр не настолько долго, чтобы Крис успел надумать себе все самое плохое, буквально через пару минут вернувшись в комнату с котом дымчато-серого окраса и с зелеными глазами, распластавшимся у него на груди. Кот был жирный, пушистый, наглый, лоснящийся и смутно знакомый. Такой здоровенный, что умудрился прикрыть собой и грудь, и живот Нэйтана, далеко не малогабаритного мужика, а его пышный роскошный хвост-метелка свешивался до самого колена. МакКалистэр, держа его в руках, тут же начал беспрерывно чихать, кот же довольно щурился и когтил лапами его грудь, но увидев парня, спрыгнул на пол, подбежал к нему и заластился.

– Это Угрюм, – сказал Нэйтан, присев перед любовником на корточки. – Твой кошак. Этого монстра мы подобрали полтора года назад, когда возвращались домой по Парк-Авеню. Он был котенком, облезлым и худющим, сидел в коробке из-под стиральных порошков. У меня аллергия на шерсть, но ты так упрашивал взять его, что я не смог отказать. Первые полгода своей жизни у нас эта тварь портила мои вещи и обувь, ссала в мои тапочки и таскала мою еду. Зато тебя Угрюм обожает. Ты назвал его Угрюмом, потому что когда мы принесли его домой, ты сказал, что выражение его морды такое же мрачное и «неразговорчивое», как обычно у меня.

В руку Крису ткнулся мокрый кошачий нос, и парень невольно улыбнулся – у питомца действительно была сплющенная, будто вечно чем-то недовольная мордочка. Из-за того, что глаза были посажены очень глубоко, эффект только усиливался. Прежде, чем Бэлл успел подумать, с губ само собой сорвалось ласковое:

– Привет, Рюшик, – руки сами потянулись погладить наглого пушистого монстра.

Нэйтан дернул уголком губ в намеке на улыбку, услышав, как Крис привычно позвал кота. Он всегда так его называл. И внезапно все сомнения по поводу того, что Крис мог бросить его, не сказав ни слова, рассеялись как дым. Да Крис никогда бы так не поступил, хотя бы из-за своего ненаглядного кота, которого ни за что бы не оставил тут, прекрасно зная, что они с Нэйтаном далеко не самые закадычные друзья.