Избранница зимы - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 42

Я почти прижималась к мужчине, и мне было хорошо. Сильное тело рядом заставляло сердце стучать быстрее и забывать о том, что у пустого куриного бульона отвратительный вкус.

— Вот молодец! — похвалил куратор, словно маленького ребенка, и отставил тарелку в сторону. Наши глаза встретились, и я поняла, что в горле застрял комок. Глупо отрицать. Я шарахалась от Винтера по одной причине. Меня сводил с ума Рэмол — холодный, ироничный, взрослый и такой волнующий. Мне было все равно, какая у нас разница в возрасте, я вообще не хотела думать о преградах и словах лорда о том, что студентки его не привлекают.

Взгляд Рэмола стал более заинтересованным. Мужчина словно прочел мои мысли и начал медленно нагибаться. Его рука все еще находилась у меня за спиной, и привлечь меня к себе за талию не составило труда. Движение было очень мягким, ненавязчивым, я могла отстраниться в любой миг, но почему-то не стала. Так и смотрела как завороженная на его губы.

— Ты сейчас не под действием заклинания… — тихо прошептал он мне, видимо, давая возможность передумать и отстраниться.

— Нет…

— Тебя не интересуют немолодые преподаватели… — передразнил он меня.

— А тебя глупые студентки… — с улыбкой ответила я, подаваясь чуть ближе.

— Все так… — согласился он и поцеловал. Мягко, нежно, осторожно скользнув языком по моим губам. Его объятия не были тесными, руки едва касались моей спины, а губы ласкали ненавязчиво, позволяя отстраниться в любой момент, но я не хотела. Льнула к нему, теряясь в нереальных, волшебных ощущениях.

Он отстранился первым, и я сразу же почувствовала озноб.

— Ты слишком слаба, — сказал Рэмол с улыбкой и провел большим пальцем по моей припухшей от поцелуев нижней губе. — Тебе нужно отдохнуть… не искушай меня. Держаться и так слишком сложно.

— Не уходи… — попросила я, поймав его за руку, когда он пытался встать. — Останься.

— Ты не понимаешь, о чем меня просишь… — хрипло выдохнул он, замерев. В глазах полыхал лед. Никогда и представить себе не могла, что лед может быть обжигающим, словно пламя.

— Почему же? — Я пожала плечами. — Очень хорошо понимаю.

Он ухмыльнулся, покачал головой и через голову стянул рубашку, заставив меня закусить губу от вида его обнаженного торса. Сердце скакнуло в груди, и я почувствовала, что сейчас просто сойду с ума, настолько сильно хотелось коснуться ладонями рельефных мышц на его животе.

— Я просто полежу с тобой, — предупредил он, опускаясь рядом со мной на кровать. Я сама была готова на все, лишь бы он не уходил. Мне хотелось не только лежать, но сейчас приходилось довольствоваться и малым.

Я доверчиво прильнула к обнаженному плечу и закрыла глаза, уютно устроившись в объятиях мужчины. Я не хотела даже думать, к чему все это приведет. Мне было сейчас спокойно и впервые с того момента, как едва не погибла, по-настоящему тепло.

Я моментально провалилась в сон. Было настолько хорошо и уютно, что с утра я еле заставила себя открыть глаза и обнаружила, что так же прижимаюсь к теплому мужскому плечу. Рэмол. Прибавлять к его имени приставку «лорд» окончательно расхотелось. Я осторожно, стараясь его не разбудить, приподнялась на локте и посмотрела на спящего мужчину, все еще не веря в то, что каким-то чудом оказалась с ним в одной кровати. Он по-прежнему казался недосягаемо красивым и взрослым. И я все так же не могла поверить, что могу заинтересовать его хоть на миг. Но он лежал рядом, и я хотела верить, что это хоть что-то да значит, пусть между нами еще ничего не было. Вот короткое «еще» волновало сильнее всего. Я смаковала это слово, жила в данный момент им и мечтала.

Я могла разглядывать мужчину в моей постели бесконечно. Четкая линия скул и красивый подбородок без намека на ямочку. Чувственные губы, черные ресницы и прямой нос. Он действительно напоминал сказочного эльфийского принца. Я медленно провела рукой по его щеке, спустилась ниже сначала к шее, а потом положила ее на грудь, не прикрытую одеялом, слушая, как гулко и размеренно стучит сердце. Кожа была упругой и шелковистой. Ее хотелось гладить, изучать подушечками пальцев, запоминая каждое ощущение. Вдруг больше такого случая не представится?

Я увлеклась и не заметила, что Рэмол проснулся. Поняла это, только когда он перехватил мою ладонь на своей груди и переплел наши пальцы, нежно сжав мою руку.

— Ты вообще осознаешь, что творишь? — тихо произнес он, и я взглянула на него из-под опущенных ресниц. Поймала в глазах бушующее желание и смутилась.

— Не знаю… — Ответ вышел тихим, но зато честным.

— Вообще-то я живой, — хрипло отозвался он, властно притягивая меня к себе свободной рукой.

Одно движение — и я оказалась прижата сверху к его телу. Между нами были только мой сбившийся халат и тонкое одеяло. Я чувствовала каждый бугорок его рельефного тела. И то, что он мне собирался продемонстрировать, тоже. Будто я могла усомниться хоть на миг в том, что мужчина, оставшийся со мной ночью, живой, сильный и очень чувственный!

— Ты играешь с огнем, — предупредил Рэмол, а я внезапно поняла, что не согласна сейчас кивнуть и отстраниться, поэтому сказала:

— А кто сказал, что я играю?

Глаза Рэмола потемнели, руки сильнее сжали талию, а я потерлась бедрами о его возбужденный пах. Это послужило последним приглашением. Мужчина перекатился и, придавив меня своим телом к кровати, впился в губы требовательным поцелуем. Глубоким, нежным, не оставляющим сомнений в том, что произойдет дальше. Руки скользнули по моим дрожащим плечам, а язык властно раздвинул губы и проник в рот, лаская нёбо и заставляя терять голову от нахлынувшего водоворота эмоций.

Когда Рэмол слегка отстранился, я протестующе пискнула, но он лишь хитро улыбнулся и начал медленно стягивать с моего тела одеяло. Под ним был банный халат, но кушак развязался, и полы разошлись. Сейчас он ничего не скрывал, разве что плечи и руки, но, подозреваю, Рэмола интересовали не они.

Я выгнулась, демонстрируя свое тело, подставляя затвердевшие соски, и застонала, когда, наклонившись, Рэмол прикусил один, а потом отстранился на миг, лишь для того, чтобы заключить в объятия, сильнее прижать к себе.

Его губы заставляли забыть обо всем, поцелуи стирали все границы и разницу в возрасте. Горячее дыхание опалило сначала щеку, а потом шею, заставив меня устремиться навстречу обжигающим губам. Я прикасалась обнаженными сосками к его мощной груди, скользила телом по шелковой коже и гладила твердые, рельефные мышцы на спине.

Я растворялась в его прикосновениях и поцелуях, прижималась теснее и даже не заметила, когда осталась совсем без халата, сливаясь с мужчиной в одно целое. Его медленные движения сводили с ума, заставляли цепляться пальцами в плечи и до боли закусывать губу, так как из горла рвался крик. Сдерживаться не получалось, и я льнула, пытаясь навязать ему свой собственный темп, которому он в конечном счете покорился. Подхватил мой ритм, ускоряясь и доводя меня до исступления. С губ сорвался стон, который он заглушил поцелуем, и я впилась ногтями ему в спину, проваливаясь в восхитительное ничто.

Потом я еще долго лежала, прижавшись к его телу, и думала, что все это значит для меня. Для нас. И не могла найти ответа. Пока меня переполняло счастье, и я надеялась, оно не оборвется очень быстро.

— Мне нужно идти и поработать, — с сожалением сказал он и поцеловал меня в висок. А мне не хотелось отпускать. Я бы с удовольствием провела весь этот день в кровати с ним. И из кровати меня никто не гнал, но сам Рэмол спешил уйти, и это огорчало.

— Ты вернешься? — тихо и с замиранием сердца спросила я, разглядывая его обнаженную спину, когда он поднялся.

— А как же иначе? Это ведь моя спальня, — ответил Рэмол с усмешкой, но мне не хотелось смеяться, я ухватила его за руку и настойчиво спросила:

— А если бы я вернулась к себе в комнату, ты бы пришел ко мне?

— Если ты хочешь меня спросить, была ли эта ночь… точнее утро, случайной или же я хочу продолжения, так и спроси, — отозвался он тихо.