Три в одном или внучка штатной яги (СИ) - "Юшка Н" - Страница 11

— Что происходит?

Вопрос остался без ответа. Тварь, изловчившись, пнула девушку, не успевшую увернуться, однако барс сумел крепко схватить перепончатое крыло. Раздался хруст, метаморф не удержался, и оба кубарем покатились по земле. Влад тут же залечил раны напарницы и задержал монстра какой-то сетью, пока барс снова не поднялася на ноги. Драка возобновилась с удвоенной яростью. Людей, к счастью, не было, но Влад, а потом и присоединившийся к нему Макс, держали морок воруг.

Артём уже перекинулся в каштанового волка и попытался было вмешаться в бой, но тут над асфальтом засеребрилась арка портала. На дорогу спрыгнули ректор и ещё пара учителей, тут же принявшись за дело. Они, не мешкая, мгновенно оцепили место действия и стали осторожно атаковать тварь, стараясь не задеть ирбиса. Метаморф, поняв что не выстоит, попытался сбежать, но после челюстей барса в крыльях вряд ли осталась хоть одна целая кость, а по земле теперь никак не убежишь. Затравленно посмотрев по стонам, обезумевшая нечисть, с диким визгом, стала раздуваться.

— В сторону! — ктото прокричал команду. Прогремел взрыв. Артем, слегка оглушённый, но успевший упасть на землю, поднял голову. Там, где парой секунд ранее стояла тварь, зияла огромная, с обуглившимися краями, чёрная дыра.

Мира.

— Значит, вы та самая двойка, что сумела спастись. — Тучка сцепил руки в замок и откинулся на спинку стула. Макс, раздражая до зубовного скрежета, бряцал ложечкой в чашке с чаем. Влад отстранённо смотрел в окно. Я же, положив подбородок на стол, молчала. Рука в гипсе жутко зудела- второй за полгода перелом! Кипец! А некоторые пряди волос до сих пор были чёрными от копоти и дыма взрыва.

После того, как учителя допросили нас, попутно выклевав мозги на тему безответственности, мы вернулись домой, но тут нам устроили блиц-разнос друзья. Пришлось всё рассказать, попросив ещё не пришедшей в квартиру Вере Сергеевне объяснить всё самим. Сто раз обсуждать одно и то же не хотелось.

— Так! Кончаем дуться! У нас грандиозное событие на носу и освобождение от занятий до конца каникул! — попыталась развеять обстановку я. — Надо чем-нибудь заняться!

— Точно! — Макс прекратил наконец действовать на нервы и отложил ложечку в сторону. — Я с Яровым из параллели переговорил, они хотят грандиозный спектакль с декорациями замутить, но им рук не хватает. Давайте присоединимся (маскарад на тему сказочные персонажи от нашего класса как-то не катит)!

До дня x осталось не так уж и много времени. Школа казалась пустой, так как все сидели по домам или в общежитии, отогреваясь от приударивших ядрёных морозов, а также готовили что-то своё к празднику.

А вот нашей «банде» шило в энном месте покоя не давало, и мы присоединились к подготовке постановки — играть второстепенные роли и создавать спецэффекты. Нам объяснили задачи, красочно описав, куда нас засунут и что вывернут, если хоть что-то сломаем, показали поле работ, и на этом организатор Яров смылся.

И вот, оставшуюся неделю до Нового года, вместо того, чтобы провести её в кругу близких и родных, мы носились в панике от кулисы к кулисе, чтобы поправить герцогине-сплетнице юбки, которые задиралсь до ушей при передвижении, или сыграть троюродную сестру, по папиной линии, жены старшего брата барда, игравшего на приёме у барона Вышепупского.

Дама же, игравшая главную героиню, оказалась девушкой организатора и имела стерво… специфический характер светской львицы. Если брать по факту, то 50 % нашей работы — обслуживание Полины.

Но хуже всего была сама постановка — душещипательная история о рыцаре Тамариниэлинеле'лаэн и его возлюбленной — просто Оде. Огромный томяра (содержание которого уместилось бы в местной газете из двух страниц), повествовал нам о прекрасной, с точки зрения автора, любви.

В-общем, на очередном королевском балу встретились, неизвестно как туда пробравшийся, благородный рыцарь, как обычно без гроша в кармане, и дочь графа-мага. Амур был явно подвыпившим и пронзил сразу три сердца, плюс племяшка герцога. Как итог — два влюблённых идиота, гоняющихся за рукой инфантильно дуры, семнадцати лет от роду, любящей себя и подозревающей, что любит рыцаря. Сразу после бала начинаются розовые сопли, составляющие убойную часть сего творения, причём как в прямом так и в переносном смысле. К счастью, мы обыграем лишь конец, который мне даже понравился.

В очередной раз пришедший петь любовную серенаду под окном и храль знает в какой раз признаваться в вечной любви, рыцарь был застукан за этим самым делом соперником. Дуэль была жаркой, все участники погибли. Но тут всё-таки подключается отец (оказывается существующий!) и выдаёт дочку замуж за посла соседнего государства. Та годик погоревала-погоревала, посуду побила-побила, а потом смирилась — детей ему нарожала, аж шесть штук, кошку по кличке Тама завела, и жили они долго и счастливо. Конец.

Репетиции были довольно-таки однообразными и скучными, зато номер отработали мы до автоматизма. И вот — день премьеры, 31 число. Мама должна была чуть опоздать на спектакль — выражение «иди ты к лешему» хорошо обрисовывало ситуацию на работе, так как желающих записаться на приём к оному было много, словно каждый второй посланный шёл по адресу.

Я выглянула в зал — зрители, которых было МНОГО, занимали места, которых уже было мало. Учителя мирно общались с родителями, прошедшими «фейс-контроль». А вот за кулисами обстановку мирной назвал бы только слепо-глухо немой. Повсюду носились гримёры (те, кто мог хоть капельку ровно наштукатурить лицо), костюмеры (добровольцы, которым не досталось роли) и прочий «персонал», а руководил этим балаганом Яров.

— Наряды в ту кулису, живо! Нет потом накрасишься, сто раз всё с лица слезть успеет. Да куда же ты прёшь, ты оттуда выходишь! Ну где же Полина!? Уже всё началось десять минут как!

Мы попытались выяснить причину происходящего дурдома, но вразумительного ответа от пробегающих мимо людей так и не получили. Странно, на репитициях же всё нормально проходило.

— Уже её выход! Мы не успеем её подготовить! — Яров прибывал в священном ужасе, готовый расстаться с сознанием на нервной почве. Так как мы своё уже отыграли, то стали выпытывать у него, что стряслось. Нехорошо конечно, отвлекать людей от работы, но выедание мозгов окружающим я за таковую не считала.

— Оды… тьфу! Полина не пришла! Что нам делать не знаю, замены нет…

— Ну и что? Там у той Оды слов — раз, два и обчёлся! — слов действительно было мало, и наблюдение за Полиной, не способной нормально выучить две строчки, реально подбешивало. Но, как говорится, любовь, а в данном случае влюблённый организатор, был слеп и глух. — Поставьте Олю-гримёршу, она хорошо играет.

— Да она сразу от этой роли отказалась! И костюм практически ни на кого не налезает! Человек нужен высокий. Тем более, если такая умная, сама попробуй пересказать текст!

— Да как палец о палец! Я уже через три дня эти слова знала! А ставить дуру, не способную даже прийти в день спектакля, было довольно опрометчиво! — взъярилась я. Давно хотела это сказать.

Язык мой — враг мой. Критично осмотрев меня, Яров, в котором сейчас жил истинный постановщик, подозвал костюмеров и, кивнув на меня, сказал: «Оденьте в костюм Оды. Спектакль спасать надо, и эта сойдёт.»

Я, прибывая в культурном шоке, дала надеть на себя платье-халат, накрасить и нацепить пластмассовую корону. В себя я, к сожалению, пришла только на вершине лестницы, ведущей к окошку «башни». Ой Мира, ну ты дура. И нафига, спрашивается, напрашивалась? Поняв, что рыпаться уже поздно, я вышла под яркий свет софитр. Огромное количество любопытных глаз уставилось на меня, а судя по скучающим лицам, рыцарь звал любимую уже давно. Я посмотрела вниз. Одетый в какое-то подобие лат, сделанных из укреплённой магией фольги, под «башней» стоял «рыцарь» и изображающий пажа Макс. Оба слегка подофигели, когда я вышла — ожидалась Полина, а вышло такое белобрысое чудо. Я уж хотела начать свою реплику, как этот Тамара… Тамару… ры… Храль его короче знает! Всё испортил, ляпнув: