Клуб любителей книги (СИ) - Гаан Лилия Николаевна - Страница 2

Свет у неё отрезали за неуплату. Всё, что было ценного в её маленьком домике, она продала, и положение бедолаги было критическим, а так как я была чуть ли не единственным человеком, с кем она общалась, то совесть не позволяла мне бросить Розу на произвол судьбы, и я подкармливала бедолагу, чем самой Бог послал. Со временем она превратилась в городскую сумасшедшую - таких достаточно много проживает на просторах нашей страны. К юродивым на Руси всегда относились хорошо, хотя и иногда посмеивались за спиной, да употребляли их имена для сравнения в разговорах, но всегда кормили и не обижали почем зря.

Но 90-е гг. внесли в этот привычный, веками устоявшийся уклад свои директивы, появилось непривычное для русского менталитета оскорбление «неудачник», и людей, подобных Розе Сергеевне стали презирать, что указывало на общую деградацию нашего всегда терпимого к чудакам общества. Но тогда мы настолько были заняты проблемой выживания, что исчезновение этой исконно русской черты характера, прошло для нас незамеченным.

Вот так мы и жили, когда стряслась эта не совсем обычная история.

1993 ГОД.

Тот год смело можно назвать «смутным временем» новейшей российской истории. В Москве стреляли, сражаясь друг с другом парламент и президент, вся же остальная Россия тупо пялилась в телевизор, любуясь на полыхающий Белый дом и искренне воспринимая происходящее на одном уровне с дико популярным сериалом «Дикая роза»! Кстати, мексиканская мелодрама была гораздо ближе моим согражданам, чем события, происходящие в Кремле. Тут хотя бы все было понятно! Он, она, любовь... впрочем, кое-какие грандиозные исторические процессы все-таки нашли отражение и в нашей жизни. Все без исключения рыжие коты срочно были переименованы в Чубайсов, а «великий и могучий» пополнился словом «ваучер».

Но если честно, дела огромной страны нам были постольку поскольку, и воспринимались как неизбежное зло, на котором не нужно особо зацикливаться, а выживать, как Бог даст, не надеясь ни на правительство, ни на мировое сообщество. Они плевали на нас, деля нефть и газ, мы плевали на их обещания, что нам тоже что-то перепадет, и распахивали под огородики любой клочок земли под окном. Тогда сеять морковку и выхаживать помидоры научились все!

Для меня же тот год ознаменовался ещё и тем, что бывший супруг попытался выжить нас с Алкой из квартиры. Его прошмандовка нагло наехала на меня прямо на работе.

- Это Вите давали квартиру! - заявила она, брезгливо окидывая взглядом книжные стеллажи (для куколки книги были чем-то вроде запасного варианта туалетной бумаги), - а чей мужчина, тому и квартира! А если ты, книжная чувырла не согласна, то ведь и наехать недолго. Ребята и тебе, и твоей пацанке зубки-то проредят!

- Дверь открывается с другой стороны! И осторожнее с ручкой, она током бьет!

- Ах ты, тварь! Ну, я тебя предупредила!

Я не стала дожидаться конкретных действий с её стороны и набрала номер телефона Клары Федоровны. Так, мол, и так, выгоняют обездоленную женщину с ребенком из дома всякие наглые шлендры.

Юные куртизанки вообще болезненный вопрос для дам среднего возраста, чьи мужья занимают высокопоставленные должности. В юности, пока те были сирыми и нищими, бедные женщины сил не жалели, подталкивая, как дельфины тонущих, своих мужчин на поверхность. Работали за двоих, пока те со скрипом получали высшее образование, волокли на себе детей и все хозяйство, теряя юность и здоровье. И вот, когда их неимоверные усилия увенчались успехом, и они, наконец-то, могли насладиться плодами трудов своих, приходили молоденькие и наглые стервы и отбирали всё, завоеванное с таким трудом, оставляя лишь морщины и стойкую ненависть ко всему миру.

На срочное заседание военного совета нашего женского клуба, дамы слетелись с оперативностью потревоженных пчел. На войне, как на войне! Особенно, если враг силен, и младше тебя лет на двадцать.

Клара Федоровна приволокла в своем обозе и обычно ленивую и неповоротливую толстушку Марию Степановну - жену начальника местного РОВД.

Мария Степановна прославилась тем, что когда к ним в дом на обед прибыл, какой-то высокий чин из столицы, гордо выставила на десерт хрустальную гигантских размеров вазу, которую привез её супруг из-за границы, и с горой насыпала в неё семечек.

Высокий чин округлил глаза, но деликатно пощелкал их со всеми вместе. Может, так бы все и обошлось, если бы мужик не увидел, как у увлеченно грызущей семечки дамы не вырастает густая борода из шелухи. Говорят, даже блевал, бедолага!

Короче, проще Марии Степановны были только лапти, но кое в чем, она разбиралась, как никто. Недаром помогала своему упитанному «котику» учить уголовное право на заочном факультете юрфака. Говорят, она по сто раз читала и повторяла с ним вслух все положения статей закона, пока в его голове хоть что-то не оседало.

- А чё,- зевнула дама, - делов-то! Пиши Людка заявление - так, мол, и так, шантаж, угрозы физического уничтожения ребенка! Свидетели-то есть?

- Да кто-то там болтался между стеллажами!

- Вот и аюшки! Фамилию только вспомни того шатуна, а дальше - дело техники! Я своего попрошу помочь, а он участкового напряжет!

Результатом этого напряга стало позорное увольнение моего бывшего муженька из армии и изгнание его с новой половиной из Земска. Но это я только пишу о той мерзкой истории несколькими предложениями, на самом же деле, сам процесс затянулся где-то года на три-четыре, да ещё и с переменным успехом, стоившим мне немало сил и слез.

Самой яркой и впечатляющей страницей войны за жилплощадь, наверное, был выход нашей дочери из подъезда с мачехой в охапке. Алка возвращалась с тренировки, когда увидела свою новую родственницу, шурующую у нас в замке в сопровождении слесаря с ящичком в руке. Очевидно, решили сменить замок и не пускать нас в собственную квартиру.

Ребенку (а моя деточка уже тогда была 185 см) это жутко не понравилось, и она недолго думая, схватила в охапку все 46 кг вопившего площадным матом дерьма и вынесла из подъезда. Может, на этом все бы и закончилось, если бы девочка не решила затолкать свою «вторую мать» в мусорный контейнер. Та визжала и вырывалась, но не тут-то было - Алка не только запихала мачеху в гниющие очистки, но ещё и крепко захлопнула крышку, поставив на неё для прочности тяжеленный ящик с осклизлой капустой. Слесарь же только ржал при виде этой сцены, даже пальцем не шевельнув, чтобы спасти свою нанимательницу.

Уже через день я, скромно опустив глаза, сидела на заседании комиссии по делам несовершеннолетних, и, нервно теребя платочек, слушала, как надо воспитывать детей, чтобы они не калечили порядочных людей. Эта мерзкая сволочь написала на мою дочь заявление в милицию!

Но я, уже наученная мудрыми советчицами, жалобным умирающим голосом попросила почтенную комиссию вызвать на заседание ещё и отца «трудного подростка», с тем, чтобы он повлиял на «отбившуюся от рук дочь». Тот естественно положил на комиссию «с прибором» и тогда я подала на них с молодухой заявление в прокуратуру, обвиняя в уклонении от воспитания ребенка и требуя компенсации морального ущерба для моей дочери, из-за отсутствия этого самого воспитания.

Короче, дурдом!

И как будто этого было мало, дамы посовещались и решили меня срочно выдать замуж, чтобы новый муж защищал и нас с дочерью, и мою территорию от новых посягательств бывшего супруга.

Я не могу сказать, что не думала тогда о новом замужестве. Мне было тридцать три, а это не тот возраст, когда говоря о личной жизни, охотно применяешь глагол «была»! Но, во-первых, борьба за квартиру отнимала у меня все силы и средства, чтобы ещё о ком-то думать, а во-вторых, были большие сомнения в целесообразности такого шага в принципе.

Плохо, когда ты в праздники остаешься одна, плохо, когда некому вбить пресловутый гвоздь в стену и плохо, когда некого послать посмотреть, что это там так страшно шуршит в углу глубокой ночью. Это уж не говоря о материальной и сексуальной стороне дела! Но есть ведь и плюсы! Ты не обязана объясняться по поводу задержек с работы или неприготовленного ужина, не должна считаться с капризами мужского самодурства, а главное, не нужно бесконечно подбирать разбросанные по всей квартире мужские носки.