Аполлион (ЛП) - Арментраут Дженнифер Л. - Страница 54

— Нет. Первого здесь нет.

Соларис взглянула на меня, её брови сошлись над переносицей.

— Ты Пробудилась. Я вижу знаки Аполлиона.

— Ты видишь? — я взглянула вниз, удивившись, увидев, что вся моя видимая кожа испещрена знаками. Я их даже не почувствовала.

— Как ты можешь быть не с Первым после пробуждения? Ты не мертва.

Пока еще.

— Это сложно. Поэтому мы пришли поговорить с тобой.

— О, — её скорбь стала заметнее, и ресницы опустились. — Он похож на моего?

Все в комнате, даже Персефона, были сосредоточены на Соларис, но сейчас она, казалось, совершенно этого не замечала. Я сделала вдох и попыталась проглотить внезапно подступивший к горлу комок. Горе, исходившее от Соларис, было осязаемым.

— Да, — мой голос звучал хрипло. — Он похож на твоего.

Отвернувшись, она обхватила себя руками.

— Тогда я ничего не могу для тебя сделать.

Я уставилась на неё:

— Но я еще ни о чем не просила.

— Если он потерял себя в эфире, в зове акаши, ничего нельзя сделать, — её подбородок опустился, от чего её волосы упали вперед, закрывая её лицо. — И для тебя тоже ничего нельзя сделать. Я пыталась… но сила все равно перешла.

— Подожди, — я шагнула вперед, борясь с расстройством, закипавшим во мне. — Я не передала ему свою силу. Он только Аполлион. Не Убийца Богов.

Соларис напряглась:

— Это невозможно.

— Возможно. Меня не было рядом с ним после Пробуждения. У него пристрастие к эфиру и акаше, но он все еще Аполлион, — я прервалась, глубоко вдыхая. — Мне нужно знать, как остановить передачу.

Она молчала.

— И я думаю, я уверена, что ты знаешь об этом.

Её голова резко повернулась ко мне.

— Невозможно. Я заблокировала эти знания, чтобы другие Аполлоны не смогли этого увидеть.

— Ну… я что-то увидела во время Пробуждения. Ты повернулась к нему, пыталась остановить его. Ты знала, как, но Орден нашел тебя до этого.

Соларис рассмеялась сухим горьким смехом.

— Вот что вам говорит история?

Я взглянула на богиню, думая, что она знает, но она выглядела такой же растерянной, как и я.

— Но я видела это…

— Правда? Пробуждение — это то, что предыдущие Аполлионы позволяют тебе видеть. В минуту своей смерти, когда она придет, ты отдашь свои воспоминания. Какие-то из них будут такими, как ты пожелаешь, а не такими, какими они были на самом деле.

Но… демон их побери. Сет знал об этом?

— Тогда что случилось?

Её ресницы снова опустились.

— Когда я впервые встретилась с ним, он был не таким, как в конце. Он был прекрасным, добрым человеком, который оказался Аполлионом, — маленькая, грустная улыбка растянула её губы. — Мы на самом деле не понимали ничего из этого. До нас всегда был только один в поколении. Он даже не понимал, почему он пришел, чтобы найти меня. Это было так, будто я его притягивала, и я не понимала, что происходит, когда Пробудилась. Эта боль… я думала, что умираю.

Я сморщилась, не в состоянии представить себе, что прохожу через это без Айдена и знания того, что происходит.

— Но, когда мы встретились, это было так, словно было предначертано судьбой. В течение многих месяцев мы… мы узнавали друг друга. Я не думаю, что даже боги знали, что могло случиться, — её глаза приняли отстраненное выражение, которое не могло скрыть боль, которая все еще не излечилась. — Казалось, он становится сильнее, когда мы вместе, использовал акашу без усилий и не уставал. Но он был более непредсказуем. Никогда со мной, но я знала, что это из-за меня. Был один случай…

Мой желудок опустился, и взгляд метнулся к Айдену.

— Большая группа демонов напала на один из Ковенантов и во время битвы он… подпитывался от меня. Мощь, которую он показал, была невероятной. Совет обеспокоился и тогда… тогда я встретила Оракула.

Ах, Оракул снова наносит удар.

— Она сказала мне что произойдет. Что он вытянет из меня силу и нападет на Совет. Я не поверила ей, потому что это было бы безумием, — Соларис тихо рассмеялась. — Но она настаивала, что я должна остановить его. Что если я не найду сил убить того, кого люблю больше всего, я должна забрать силу.

У меня перехватило дыхание, и казалось, стены закружились.

— Я никогда не думала, что он будет действовать, но Совет предпринял шаги против нас. Они хотели разделить нас, и никто из нас, в нашем наивном эгоизме, не мог вынести такой мысли. Мы оставили безопасность Совета, и вышли в мир сами по себе, — Соларис покачала головой. — Они последовали за нами, отправив самых лучших Стражей. Когда они не преуспели, пришел Орден Таната.

Она с трудом сглотнула.

— Он тогда стал угрожать Совету, и я поняла, что все, что сказал Оракул, сбывается. Она дала мне средства остановить его, но было слишком поздно.

Я прикусила губу.

— Что он сделал?

Её глаза встретились с моими.

— Он никогда бы не сделал это, если бы его не опьянила сила, непревзойденная мощь. Но так случилось. Прежде, чем я смогла остановить его, он забрал мою силу. Было мгновение, сразу после того, как он забрал силу, когда он еще не мог пользоваться ей. Как Ахиллесова пята, и Орден напал. Остальное… остальное это история.

Я не знала, что сказать. Скорбь жгла мое горло. Очевидно, что Соларис любила своего Первого, так сильно, что она ни разу не назвала его по имени. Я не могла заставить себя спросить, как его звали, чтобы удовлетворить свое любопытство, потому что я знала, что это принесет ей только боль.

— Я сожалею, — это всё, что я могла сказать.

Соларис кивнула.

— Что делает твой Первый?

Я рассказала ей обо всем, о разрушениях, о приближающейся войне, о надежде, что мы как-нибудь сможем сделать так, чтобы история не повторилась. Если она удивилась, то она этого не показала. Соларис просто подошла ко мне.

— Я скрыла это от остальных Аполлионов, — снова сказала Соларис. — Я даже не знаю, как ты это увидела. Может быть, это была Судьба?

Боги, хоть один раз Судьба играет на моей стороне. Хорошая перемена.

— Может быть.

— Это проще, чем ты думаешь, — Соларис протянула руку, положив свою холодную ладонь поверх моей. — Ты должна повторить порядок, в котором знаки появились на твоем теле. Сначала. — Соларис сжала мою правую руку. «Θάρρος.»

Смелость.

Потом она накрыла своей ладонью мою левую руку.

— «Ισχύς.»

Сила.

Отпустив мои руки, она положила ладони мне под ребра, над пупком.

— «απόλυτη εξουσία.»

Абсолютная сила.

Наконец, она вытянула руку и накрыла мой затылок.

— «αήττητο.»

Неуязвимость.

Воздух покинул мои легкие и Соларис кивнула.

— Ты должна прижать свою плоть к его и назвать каждый знак его настоящим именем.

— Подожди, — сказал Айден. — Разве не таким же образом он может забрать силу себе?

Я уже знала, поэтому, когда Соларис отступила и повернулась к Айдену, я едва смогла посмотреть на него.

— Да, — сказала она. — Ей придется сделать это раньше него.

Айден открыл рот, но не произнес ни слова. Мы узнали, как получить силу, и это было кое-что, но это будет почти невозможно.

— Это все? — спросила она. — Я хочу уйти.

Персефона откашлялась.

— Я думаю, что да.

На мгновение глаза Соларис встретились с моими, и я подумала, что снова увижу её. И скорее, чем ожидаю. Я не знала, откуда взялась эта мысль, брала ли она начало в чем-то реальном, или это просто паранойя.

— Ты уверена, что хочешь это сделать? — спросила она тихим голосом, чтобы только я могла услышать. — Сила Убийцы Богов перейдет к тебе. И хотя ты возможно и чувствуешь силу и думаешь, что можешь контролировать её, она может захватить и тебя тоже.

Она выглядела так грустно, словно знала эту великую тайну, и вздохнула.

— И для какой бы цели боги ни искали возможности тебя использовать, когда они это сделают, ты думаешь, они оставят тебя в покое? Как предупредил меня оракул, двоих в одном поколении быть не может.