Мерло красное или Мурло страстное (СИ) - Ардмир Мари - Страница 8

Имя для мужского псевдонима тоже должно бать жестким и основополагающим — Альберт, Альфред, Александр… Александром — победителем будет, и как мой папа с отчеством Борисович. Коротко Ж.А.Б.

А что? Не плохо.

С ироничной издевкой, весело и самодовольно буду подписываться «искренне ваш, ЖАБ». С таким любителем колкостей не только в чужой адрес, но и в свой мало кто пожелает долго спорить. Вот с такого Жаба, как с гуся вода. А говорить о нем будут и писать о нем будут, я в этом уверена. Во-первых: имечко жабистое вязнет на зубах, а во-вторых: статейки от Жаба я буду делать заковыристые. Начнем с…

Тут задумалась и прикусила ручку, в голове раздалось: «Менеджер среднего звена — проституция в законе», «Чужие в офисе — вас дискредитирует грудь», «Где наша не пропадала? В спальне шефа». Настроение было поганое, не смотря на принятое решение и, в общем-то появившийся в конце туннеля свет, поэтому чтобы не тратить время на уныние занялась ударной статьей. Поначалу выходило не очень, но потом…

Владимир всю прошлую ночь, как и предыдущую почти не спал.

Трудно уснуть, когда в гости к матери, где обиваешься и ты, приезжает младшая сестра с одним взрослым ребенком и двумя полугодовалыми детьми. На самом деле за взрослого ребенка шел муж Николай, но он этого не знал. Поэтому качал свои мужские права по-мужски с гонором и норовом, не смотря на плачь детей от прорезающихся зубок.

Владимир детей любил, играл с ними, мечтал о своих — абсолютно не плачущих. В воображении его холостяцкая берлога была уже давно разбита на две детские, одну хозяйскую спальню и одну гостевую. И по плану следующим пунктом следовало найти подходящую жену. То есть тихую, спокойную, миловидную и послушную, хорошо готовящую и прибирающуюся, а так же преданную и любящую жену. Но в последние года полтора видя мучения младшей сестры и мучаясь самостоятельно, он этот пункт плана внес в раздел «не срочные».

После уикенда хотел было внести жену в раздел «Совсем не срочные», но сдержался. Видимо потому что разрывался между двумя своими желаниями: «набить морду зятю» и «набить морду зятю и уехать». Опять-таки проявил вселенское терпение остался у матери до утра понедельника, позавтракал и по дороге на работу вынес мусор. Когда мусор был выброшен, а из-под колес авто вытащен третий по счету и не менее пьяный по виду выпускник средней школы Московской области, его терпение было на исходе.

Для кого-то выходные стали пинком во взрослую жизнь и празднованием выпускных, а для него — одним сплошным невезением, наполненным незабываемыми впечатлениями и неисполненными желаниями — кулаки до сих пор чешутся. В общем, наполнился кладезем негатива на много дней вперед.

Угнетаемый этими мыслями Владимир вошел в офис, и обитатели его личных джунглей поспешили спрятаться. Когда двери в его кабинет закрылись, все вздохнули с облегчением.

Сотрудники еще не знали, какая буря их ждет.

У Владимира началось все с простого — разбора листов на столе. Среди них уже лежали свежие газеты, пара сборников и письма. Ухватив первый попавшийся лист, он рухнул в кресло. Хмурясь прочитал и сложил среди документов к срочному рассмотрению. Потянулся за вторым листком из увесистой пачки. Прочитав первые фамилии из списка, Владимир вызвал секретаря:

— Виорика! Соедини с Агафоновым!

Щелчок, два гудка соединение. Владимир начал утро без приветствия, проигнорировав все нормы этикета:

— Яков, что у меня за список на столе, кто выбирал кандидатов?

— Петр. — Ответил тот глухо. Стрелки выпускающий редактор переводить не любил и здесь, прежде чем отключиться решил ввести поправку. — Мы вместе составляли, то есть выбирал он, но список мне известен. Что с ним?

— Для начала, что это за кандидаты? — начал заводиться Владимир. — Я кого просил набрать?

— Новых писателей для колонки «Вне нас». — Голос Якова был свеж и бодр, и раздражал вдвойне.

— И эта колонка еще существует?

— Если ты не передумал, то да. — Со смешком ответил Яков.

— Это я помню, — буркнул Владимир. — Но фамилии не вызывают доверия. Первые трое у нас уже писали и вылетели, следующие пять провалили карьеру в журнале «Старт», у меня нет желания подбирать их мусор.

— А последние?

— Стиль не тот. Мы что решили?

— Грубо, веско, зримо в стиле успеха. — Повторил отстраненно Яков.

— Да. У нас новый формат и нужен новый подход… Вот и ищите новый! — Владимир скомкал список и выбросил в мусорное ведро, прежде чем отключиться.

— Виорика! Соедини с Петром. — В приемной у секретаря явно что-то упало и разбилось, но соединение с главным редактором произошло незамедлительно.

— Петр, вашим списком можно подтереться. Ты нашел, кого я просил?

— Альбина нашла кого ты просил. — Поправил его Петр и тихо добавил, — с некоторыми переговорила…

— И? — нахмурился Владимир, уже приблизительно представляя, что услышит дальше.

— И ты за это ее уволил в конце прошлой недели.

— Перевел, к Крючко Станиславу.

— У Крючко ее нет. Значит, уволилась самостоятельно. Контакты выбранных тобою лиц она не оставила…

— Рабочий почтовый ящик?

— Пуст. Она в последнее время все проводила через личную.

— Что? Да как… Вот су… сволочь! Убил бы собственными руками…

Петр перебил его поток брани:

— У меня есть пара интересных кандидатов. Новенькие, хочу их привлечь.

— Скинь мне.

— Уже, на почтовом. — Владимир открыл документ и погрузился в изучение. Вначале шло полное ФИО кандидата, затем краткое резюме, названия наиболее ярких статей и выдержки из них.

— Степко — это тот самый Степко?

— Да, чья статья тебе приглянулась пару недель назад.

— Его нет. Гроховская… мура психологическая женская — нет.

За нее Петр заступился:

— Не хочешь создать рубрику «Голосом женщины?», у нее неплохо получается, цепляет и хочется философствовать.

— А надо? Только что от одной избавились, чтоб ее! Я теперь философствовать год буду.

Главред невесело хмыкнул, ожидая решения директора. Владимир, продолжил зачитку кандидатов:

— Ж.А.Б, реально Жаб? И подписывается так же?

— Да, Жмурко Александр Борисович пишет недавно, но статьи…

— Вижу. — Владимир улыбнулся, перечитывая строки из статьи. Выдержки из текстов этого плута ему на прошлой неделе скидывал Крючко. — Веселый малый. Идет.

— А если это не мужик? — деликатно заметил главный редактор.

— Так это баба? — Владимира прервал звонок на второй линии, и он ответил раздраженно, — плевать кто. Найди и перетяни к нам.

— Золотые горы обещать?

— Пусть вначале докажет, что он их достоин.

Ближе к обеду секретарь вошла в кабинет Владимира, немного постояла у двери и вышла. Она давно работала с Владимиром и знала, что нахмуренный лоб и две вертикальные складки у переносицы ничего хорошего не предвещают. Следовало ждать горизонтальной морщины на лбу, а лучше двух.

— Виорика! — позвал он, не забыв о выразительном тоне голоса, которым пугал весь офис. — Ты что-то хотела?

На его окрик обернулись и двое рабочих устанавливающих в кабинете новый деревянный стол для руководителя. Один из них выронил деталь, второй витиевато матернулся про себя. В те двадцать пять минут, что они работали, директор сидел тихо и тарабанил по клавиатуре, а тут вдруг рявкнул, напугав. Секретарь же вошла, не боясь с лукавым взглядом:

— Да хотела, говорить можно?

— Можно, что у тебя? — он оторвался от экрана ноутбука. На лбу появилась желаемая горизонтальная линия.

— Мне нужно сделать документы на старшую дочь, — статная шатенка и открытой привлекательной улыбкой на круглом лице, оперлась о дверной косяк. В светло-синих брюках и белой рубашке выглядела Виорика хорошо, так что двое рабочих невольно заулыбались. — Прием после двух часов дня, задержусь на час, может быть полтора. Отпустите?

— Отпускаю до завтра. — Ответил Владимир и уткнулся в экран.