Азраил - Торп Гэв - Страница 18

Рассуждая вслух, Азраил не обращал внимания на двойника, но резко обернулся к нему, когда фантом начал изменяться. Он превратился в тень, которая разделилась несколько раз, как размножающаяся клетка, и вокруг космодесантника возникла дюжина его неотчетливых копий. Затем они каким-то образом слились с Ангелами на гобеленах.

Великий магистр моргнул, словно пробуждаясь ото сна. Изможденный телом и разумом, он увидел реальный мир.

Азраил стоял в кольце из двенадцати братьев Внутреннего Круга; свои черты они прятали под капюшонами, ладони — в широких рукавах ряс. По табардам воин узнал великих магистров рот, а также глав библиариума и реклюзиама.

Красный и золотой блеск глаз привлек его внимание к полускрытому лицу Иезекииля. Старший библиарий кивнул ему и, склонив голову, опустился на одно колено. От псайкера словно бы побежала волна — другие космодесантники последовали его примеру, выражая покорность новому повелителю.

— Хвала Азраилу, — нараспев произнесли они, — верховному магистру, владыке Темных Ангелов.

Не вставая, Иезекииль выпрямил спину:

— Мой господин, ты прошел испытания катакомб. Отныне ты верховный магистр, командир Непрощенных. Твое слово — закон для нас. Твои клятвы — наши обеты. Мы — твои слуги, и ты — слуга ордена. Что изволишь приказать?

Азраил задумчиво потер подборок, сознавая, что теперь каждая его фраза обладает невообразимой важностью. Поспешность могла привести к катастрофе.

— Мне нужно поразмыслить. Распоряжения вы получите завтра.

Что-то скользнуло по губам библиария — то ли улыбка, то ли просто тень в тусклом свете. Когда Иезекииль поднялся, на его лице застыло обычное суровое выражение. Уважительно поклонившись Азраилу, члены Внутреннего Круга молча вышли.

После их ухода магистр ордена заметил в углу зала маленькую одинокую фигурку, почти невидимую в сумраке. Красные глаза сверкнули ярче обычного, и воин на краткую секунду ощутил удовлетворение. Потом существо исчезло.

В личные покои к нему пришли Иезекииль и Дагонет — Левая и Правая Руки, как их порой называли, когда верховным магистром был Наберий. Азраил поприветствовал собратьев, указал им на кресла, предложил вина и затем отошел к большому окну, за которым сверкали звезды.

Он окинул взглядом громадную Башню Ангелов, ее барбаканы, стены с бойницами и куртины, возведенные на фундаменте, заложенном не меньше чем за тысячу лет до создания Империума. Космическая цитадель, отпрыск разрушенного мира, была всем, что осталось от древнего Калибана.

— Кто знает, какие виды некогда открывались из этого окна? — тихо произнес Азраил. — Возможно, поля или зеленые леса, о которых рассказывают самые стародавние летописи. Или плацы, где собирались армии, завоевавшие Галактику для Императора.

Обернувшись к воинам, командир указал им на небольшую дверь в стене:

— Библиотека верховного магистра. — Он провел рукой по гладкой крышке вычурного стола из темного дерева. — Стол верховного магистра. Теперь он мой… Как и заботы верховного магистра.

— Мы готовы разделить это бремя с тобой, — отозвался Дагонет, — как помогали твоему предшественнику. Но выбирать тебе. Наберий назвал нас двоих своей Правой и Левой Руками; ты можешь сохранить одного, обоих или никого.

— Здесь не о чем рассуждать, — сказал Азраил. — Думаю, вы — лучшие офицеры братства.

— Не стоит так поспешно отбрасывать другие варианты, — возразил библиарий. Он говорил тихо, как и всегда, но это не делало его речи менее весомыми. — Мы не оскорбимся, если ты найдешь помощников, более соответствующих твоему нраву. Вот, например, Саммаил — отважный и решительный лидер; рядовые братья восхищаются его триумфами и доблестью. Из него выйдет отличный поборник ордена.

— Или Шеол, — предложил Дагонет, поигрывая бокалом. Темно-красное вино скользило по самому краю, но не выливалось из сосуда. — Как и ты, он когда-то задумывался о должности капеллана. Чрезвычайно умный и искренний воин.

— Вам обоим как будто надоела эта служба, — отрывисто усмехнулся Азраил. — Вы так охотно называете своих преемников…

Посетители не разделили его веселья. Они обменялись взглядами, и вновь заговорил Дагонет:

— Азраил, на этом посту тебя ждут задачи двух видов. Во-первых, ты главнокомандующий Темных Ангелов. Ты обладаешь опытом и умениями, необходимыми, чтобы стать бесстрашным и компетентным полководцем. Но, — магистр святости пожал плечами, — то же самое можно сказать о любом брате из Внутреннего Круга. Без особых достоинств не станешь старшим офицером. Так или иначе, твое пребывание в должности, кратким оно окажется или долгим, не обойдется без военных успехов.

— Брат-капеллан, ты перехваливаешь меня.

— Во-вторых, ты займешься Охотой, и это станет определяющим, — продолжил Дагонет. — Я — страж души ордена, Иезекииль — хранитель его тайн. Тебе необходимо познать и то и другое: именно от трудов во Внутреннем Круге будет зависеть, чего ты добьешься, какое наследие оставишь братству. Немногие узнают об этих достижениях, и почти никто не станет воспевать их.

— Левая и Правая Руки держат бразды правления Внутренним Кругом, — вступил библиарий. — Ты должен быть уверен, что владельцы этих титулов достойны особых полномочий и доверия. Не следуй решениям Наберия — выбирай сам, свободно и основательно.

— Я сделал выбор, — ответил Азраил чуть жестче, чем намеревался. Чтобы успокоиться, он неторопливо ушел за стол и сел. — У меня нет лучших кандидатов, и я не желаю тратить время на дальнейшие поиски. Пусть мое повышение станет сигналом к немедленным действиям — к наступательному порыву, а не застою.

— Как угодно. — Дагонет встал.

Глава библиариума тоже поднялся, но промолчал.

— Брат-капеллан, поговорим на совете, — сказал владыка ордена, давая понять, что тот может идти. — Иезекииль, задержись ненадолго.

После ухода магистра святости Азраил оперся локтями о стол, возложил подбородок на кулаки и посмотрел на старшего библиария. Псайкер ответил ему немигающим взглядом разных глаз, и верховный магистр заставил себя выдержать этот испытующий взор.

— Тебе известно, как меня проверяли Хранители-во-Тьме?

— Только о той части, где я присутствовал, — ответил Иезекииль. — Наберий хотел рассказать мне о пережитом, но я отказался слушать, и теперь не стану. Все, что происходит между тобой и Хранителями — тогда, сейчас, в будущем, — касается только тебя.

— После испытания я избавился от некоторых сомнений, но появились новые. Боюсь, их даже больше. Мне напомнили о многих моих ошибках и поражениях.

— Покажи мне лидера, который никогда не ошибался, и я скажу: «Вот человек, не получавший полезных уроков». Мы восславляем победы, но пройти через горнило поражений не менее важно.

Азраил кивнул, приободренный словами библиария. Он по-прежнему не сводил глаз с Иезекииля, но того как будто не беспокоило пристальное внимание нового повелителя.

— Кто ты? — наконец произнес владыка Темных Ангелов.

— В этом вопросе сокрыт другой, брат-командующий. Что именно ты хочешь узнать обо мне?

— Мне ведомы твои обязанности, Иезекииль, и почетные звания. Я могу просмотреть записи о твоих подвигах, о том, каким ты был послушником. Мне известно даже о твоей роли в тайной миссии ордена, о взаимоотношениях между тобой и Падшими. — Азраил откинулся в кресле. — Но все это — твои деяния, твой долг. Скажи мне, кто ты есть? Что ты значишь для меня?

— Невозможно определить неопределимое, — медленно проговорил библиарий. Пройдя мимо господина, он жестом указал на россыпь бриллиантов за окном. — Что такое звезда? Лучик света. Чудовище, пожирающее планеты. Дарительница жизни. Масса нестабильных атомов. Маяк.

— Наберию ты тоже не отвечал прямо? — буркнул Азраил.

— Я — тот, кто необходим верховному магистру. — Положив ладонь на крышку стола перед командиром, псайкер расставил пальцы. — Если угодно, я — твой наперсник. Если понадобится, я — твой советник. Если пожелаешь, я — твой судья. Если потребуется, я — твоя совесть, твой силовик, мститель, наставник и критик. Я буду всем и каждым из них.