Лунатики - Набокова Юлия - Страница 10

— Яр! — донесся до Сони ее полный тревоги зов. — Его здесь нет!

Ви горестно метнулась к ним, когда они вышли из машины.

— Наверное, задержался, — успокаивающе пророкотал Муромец.

— Яр никогда не задерживается! — с нарастающей паникой в глазах парировала Ви. — Что-то случилось…

— Ничего не случилось, — спокойно отрезал Лис, но его бесстрастная физиономия не обманула Соню — в глазах парня, как и в глазах Ви, плескалась тревога.

— Мы его подождем, — неловко добавил Муромец, переминаясь с ноги на ногу.

— Как вы не понимаете? — вскрикнула Ви, а затем метнулась к Муромцу и схватила его за грудки. — Они поймали Яра! Они забрали его в лабораторию!

Рядом с мощным широкоплечим Муромцем Ви выглядела Дюймовочкой, и он мог бы смахнуть ее как пушинку. Но богатырь стоял перед ней по стойке «смирно», а Ви все трясла и трясла его за грудки и никак не могла успокоиться:

— Нужно спасать его! Нужно разгромить эту чертову лабораторию!

— Ну, хватит, — не вынеся ее напора, шумно вздохнул Муромец, а затем сгреб девушку обеими ручищами и прижал к мускулистой груди.

Ви от неожиданности сдавленно пискнула, как мышка, попавшая в лапы великана.

— Пусти, Егор! Ты что себе позволяешь?

Муромец даже не дрогнул. Ви пару раз дернулась, а затем обмякла, и до слуха Сони донеслись приглушенные всхлипы. Соня пораженно застыла. Весь мир знал Вику Савицкую, но никто никогда не видел ее вот такой. Спортсменка, известная своим стальным характером и не показавшая своих слез, даже когда проиграла Олимпийские игры, сейчас плакала, как обычная девчонка. Влюбленная девчонка, которая смертельно испугалась за любимого.

Видно, Лису такая слабость, проявленная Ви, тоже была в диковинку. С него даже слетела ироническая ухмылка, появившаяся у него на лице, когда Муромец решился обнять Ви. И он неловко отвел глаза, а затем с досадой пнул носком кроссовки землю.

— Лис, — тихонько позвала ничего не понимающая Соня, — что там такого страшного, в лаборатории?

Он резко поднял голову, и Соня похолодела — столько страха, отчаяния и ненависти плескалось в его потемневших зеленых глазах.

— Ты был там, — тихо пробормотала она.

— В яблочко. — Лис улыбнулся жуткой, пробирающей до дрожи улыбкой. — Я был там. Присутствовал при опытах. Угадай, в какой роли?

Соня не хотела этого знать. Но Лис не спрашивал — он продолжал говорить.

…Черная комната со стеклянным окошком на двери. Большая кровать, на которой он распростерт, как жертва на алтаре науки, спутанный по рукам и ногам ремнями. Стальной обруч, сковывающий голову. Он то холодит лоб, наполняя смертельным холодом, то раскаляется от жара и буквально поджаривает мозг.

Лис не покидает этой клетки уже чертову уйму времени. Он потерял счет дням — здесь вечная ночь. Он спит без снов, его сознание — черная дыра, которую выжигает на лбу горячий обруч. Почему же тогда всякий раз, когда он открывает глаза, все мышцы ломит от усталости, а тело покрывают синяки и раны, как будто его пытали? Иногда он слышит голоса — они чего-то требуют от него, куда-то зовут, проникают в самый мозг. Как будто назойливый комар пробрался в черепную коробку и теперь жужжит там, не находя выхода.

Иногда стеклянное окошко напротив вспыхивает ярким светом, и ему кажется, он видит ее — красивую девушку с жестоким сердцем, которая заманила его в ловушку. Белая, как у ангела, кожа, черная душа, и имя демона — Ада. Татуировка с полумесяцем на шее. Больше всего на свете он мечтает оказаться по ту сторону стекла. С каким наслаждением он бы свернул эту тонкую длинную шею! Но сил хватает только на то, чтобы приподняться на кровати — ровно настолько, насколько позволяют путы.

Он уже давно не задает вопроса, что с ним происходит. Он молит только об одном: когда? Когда все закончится и его оставят в покое? Смерть кажется ему избавлением.

Однажды в комнате вспыхивает яркий свет — такой ослепительный, что выжигает слезы из глаз. И пока он моргает, слепой и беспомощный, кто-то срывает ремни с его израненных рук, освобождает ноги.

— Идти можешь?

Ноги кажутся чужими, но сильные руки подхватывают его за плечи.

— Я тебя вытащу отсюда.

Первое, что он видит, — татуировка-полумесяц на шее. Такая же, как у дьяволицы Ады.

— Ты — один из них. — Первые слова, произнесенные за долгие дни, застревают в горле, босые ноги прирастают к ледяному полу. То, что показалось спасением, еще одна изощренная пытка. Из последних сил он отталкивает от себя нелюдя и заглядывает ему в лицо.

— Больше нет. — Серые, как лед, глаза смотрят с раскаянием и сочувствием. — Доверься мне. Я тебя вытащу.

Протянутая рука в рукаве медицинского халата — как выброшенный белый флаг. Чем он рискует? Хуже, чем оставаться в черной комнате, нет ничего на свете.

— Валяй. — Он пожимает руку своего врага, еще не зная, что обрел друга. И позволяет накинуть на себя белый халат и увести из черной комнаты — навстречу свободе и звездам…

Лис замолчал, и Соня поежилась — она как будто сама пережила все, что услышала от лунатика, и поняла, что попасть в лабораторию — хуже смерти. Вот почему Ви, не таясь, горестно рыдает на груди Муромца. Вот почему сам Лис отчаянно сжимает кулаки и с надеждой вглядывается в горизонт.

— Тебя спас Яр? — тихо спросила Соня.

Лис резко кивнул, словно и его самого душили слезы.

— Выходит, он был с теми, кто работает в лаборатории? — в замешательстве уточнила она. В голове не укладывалось, что Яр, который с таким гневом отзывался о «цепных псах», сам был одним из них.

Лис ее не слышал — он уставился широко раскрытыми глазами за горизонт, как будто что-то увидел вдалеке. А потом и Соня услышала нараставший стрекот мотора и только потом разглядела приближавшуюся к ним черную точку.

— Ви! — заорал Лис. — Это Яр!

Но Ви уже сама услышала рев двигателя. Легко, словно картонную фигурку, она оттолкнула Муромца — Соня так и не поняла, проснулась ли в тот момент в Ви сверхсила, или богатырь сам, увидев мотоцикл, выпустил девушку из рук. А затем спортсменка стрелой понеслась навстречу Яру. Тот едва притормозил у машины и еще не успел снять защитный шлем, а Ви уже счастливо повисла у него на шее и от избытка чувств чмокнула прямо в шлем.

— Ты чего, Ви? — Яр ошеломленно отстранился, снял шлем и неловко покосился на остальных лунатиков и Соню.

— Ты где был? — вскрикнула Ви. — Мы думали, тебя забрали в лабораторию!

— Как видишь, я в порядке, — бесстрастно бросил Яр. — Колесо спустило, пришлось остановиться у дороги и подкачать. — И, отвернувшись от Вики, он обратился к Лису: — Что с нашим ночлегом? Подобрал?

— Еще нет, — встрепенулся Лис, метнулся к машине и достал из рюкзака планшет.

— Значит, мы будем ночевать не здесь? — с облегчением вырвалось у Сони, которая уже приготовилась спать на территории заброшенного завода.

— Разумеется, нет, — усмехнулся Лис, быстро листая планшет. — Это место встреч, а для ночевки выберем что-то покомфортнее… Как насчет новостройки? — Он назвал Яру спальный район.

— Свет и горячая вода есть? — уточнил тот.

— Обижаешь, начальник, — ухмыльнулся Лис. — Все включено! Иначе не предлагал бы.

— Помыться бы. — Муромец мечтательно поскреб заросшую щетиной шею и взглянул на Ви. Та неотрывно смотрела на Яра и не принимала участия в обсуждении. Муромец тихонько вздохнул и отвернулся.

— Идет, — решил Яр и, взяв у Лиса планшет, прочитал адрес. — Ну, по машинам. Встретимся во дворе.

— Я с тобой. — Ви быстро шагнула к нему, и Соня поняла, что спортсменка ни за что не отпустит парня, после того как уже оплакала его.

Яр, видимо, тоже почувствовал напряжение и отчаяние Ви и вместо резкого отказа возразил:

— У тебя нет запасного шлема.

— Он есть в багажнике! — Ви быстро достала шлем и с мольбой взглянула на парня: теперь возьмешь?

— Ладно, — сдался Яр, садясь на мотоцикл. Ви с радостным возгласом запрыгнула сзади и обхватила Яра за плечи. Тот обернулся к Лису: — Мы по пути еще продуктов купим. Встретимся на месте.