Платиновый обруч
(Фантастические произведения) - Гуданец Николай Леонардович - Страница 17

— Скажи, парень, что это была за лаборатория, из которой деда твоего увезли в клинику?

— Какая лаборатория? Это малый демонстрационный салон! Старик, я помню, заказал его на целый день. На вопрос о цели он отделался шуткой: «Хочу вправить мозги одному эскулапу». Дед был шутник.

— Это точно, — подтвердил я, не в силах сдержать улыбку.

Кто-то теплый и нежный прижался к моей руке: пришел двухлетний человек — мой друг, мой внук. Я глядел на него и думал: «А все-таки здорово, что витафагии подставили ножку, в этом есть… такой смысл!»

Какая-то странная волна пробежала по всему телу Роя Трайка, когда он увидел на огромном световом табло фирмы индекс «К», Свой собственный индекс.

Может, эта волна была ознобом или дрожью — Рой определить не мог. Такого он никогда не ощущал. Но теперь его непоколебимое внутреннее спокойствие было сломлено.

Почти пять лет Роя Трайка не интересовал его индекс.

Табло было настолько спокойным, даже скучным, что на него почти никто не обращал внимания. И только месяц назад индекс стал самым главным, важнейшим понятием на планете Руд. Огромное табло снилось Рою по ночам. Огненные цифры возникали, едва он прикрывал глаза от усталости. Цифры плясали, смеялись, угрожали.

Когда Рой напивался, он беседовал с ними обстоятельно, по-свойски. Тогда они не были страшны и даже вызывали сочувствие как печальные носители неумолимой, угрожающей миссии. Хуже обстояло дело, когда Рой был в полном сознании.

В течение целого месяца индекс «К» возрастает… Возрастает неумолимо, с завидной закономерностью. А сегодня на табло четко обозначилось: ноль целых восемьдесят две сотых — индекс Роя. «Спокойно! Еще не все потеряно, — успокаивал себя Рой. — Оставался же индекс без движения целых пять лет». Рой Трайк ссутулился и медленно побрел к себе. Путь до маленькой, очень удобной комнаты, где можно сбросить скафандр и на несколько часов почувствовать себя человеком, пролегал среди низких, глухих куполообразных построек. Одна из них была чуть покрупнее остальных — бар на десять персон. Сегодня Рой прошел мимо.

Месяц он ждал, поднимется индекс до его уровня или нет.

Ждал очень напряженно. Теперь, дождавшись, почувствовал пустоту и дурманящую усталость. Вспомнил, как неделю назад планету покидал Макки Там. Индекс «К» поднялся выше его личного на одну сотую и временно остановился. Думали, что дальнейшего повышения не будет. А для Макки было достаточно этой неумолимой одной сотой. Тогда у Роя появилось желание разбить табло, но оно было сделано прочно. Сейчас Рой испытывал апатию. За других он еще мог постоять, а за себя… Против индекса кулаки в ход не пустишь. Что принесет завтрашний день? Рой Трайк бросился на кушетку, зажмурился и заставил себя думать о родной планете.

Там не было так удобно. Не было работы. Не было индексов. Но там они зародились. Сначала пошли шутки по этому поводу, потом возникли надежды и стремления.

Как же, Рой сам приветствовал появление индекса «К».

Космического индекса. Отбор для работы на других планетах всегда велся тщательно. Желающие проходили определенный комплекс испытаний. В первые годы заключение авторитетной комиссии звучало ясно и просто — годен. Позже появился проходной балл. Еще позже — индекс «К». Для каждой планеты — свой.

Техника движется вперед, вместе с ней совершенствовался индекс. Пойди теперь разберись, что туда входит. Когда говорили — годен, это означало: здоров, работать можешь. Сейчас в индексе намешано черт знает что: здоровье, умственные способности, запросы, возможная отдача на период контракта…

Рой вспомнил, как он был горд, когда получил индекс.

Весь квартал поздравлял его и родных со столь высокой оценкой. Одни эти цифры заставляли собеседника менять тон в беседе, а забияку — ретироваться. Но главное было в другом. Главное — он получал работу. Родные могли жить спокойно, пока он работает. Все семь лет. Таков срок контракта.

Только Джишь плакала, узнав об этом сроке. Где она сейчас? Что с ней? Нет, она не дождется. Как крепко он обнимал ее в тот памятный вечер! Он хотел всего и обезумел от отчаяния и любви. Но маленькая Джишь вдруг стала взрослой и рассудительной, она тихонько переплакала свое горе и даже успокаивала Роя: мол, через семь лет она уже будет слишком стара, а он найдет себе молоденькую. Их прощанье походило на похороны. Сердце Роя разрывалось на части. Чтобы утешиться, Рой всю ночь провел в задней комнате пивной у хозяйки Хотти. Тогда он был обижен на весь свет и на маленькую Джишь тоже.

Очнувшись от тяжелого тревожного сна, Рой испуганно глянул на часы. До начала смены целых три часа. Такого еще не случалось. Проверил стимулятор сна — все в порядке. Рой откинулся на подушку, снова прикрыл глаза. Так вот кто виноват: из глубокой черной бездны на него медленно надвигались горящие цифры табло. Индекс «К» — его почетный индекс, которым гордились он, его семья, весь квартал. Ноль целых восемьдесят две сотых! Рой вскочил на ноги, торопливо оделся и вышел на улицу. Он знал, что никого в этот час не встретит, однако шел, нагнув голову, изредка озирался по сторонам.

Привычная, давно знакомая дорога вдруг показалась долгой, неприветливой. Впереди уже виднелось табло.

Цифры пока нельзя было разобрать, но они горели ярко.

Рой напряг глаза — 0,80 или нет… Он закрыл глаза и пошел вслепую. Дорога ровная. Десять, двадцать, тридцать шагов. Наверное, теперь можно различить… Нет, подожду еще. Сорок, пятьдесят… Рой споткнулся и плашмя грохнулся на дорогу. Но, прежде чем встать, он разглядел цифры: 0,82.

Заныл ушибленный локоть.

Так и надо дуракам, которые ходят с закрытыми глазами!

Рой торопливо отряхнулся и огляделся. Вдруг он вспомнил, что Макки Там в последние дни довольно часто отлучался — как раз на такое время, что вполне мог сходить взглянуть на табло, «Значит, мы идем по одному пути! Кто следующий? А может, я не один? Кто-нибудь так же, как я, ходит по ночам к табло, прячась от посторонних глаз?» Рой подошел ближе и попал в бледный световой круг.

Сейчас ему было все равно, увидит кто-нибудь его или нет. Захотелось рассмотреть табло.

На следующую ночь он проснулся в то же время. Собрался обстоятельно, не торопясь. По дороге не закрывал глаз, шел и смотрел под ноги. 0,82 — все в порядке, волноваться не о чем. Почти пять предыдущих лет индекс не менялся. Почему бы ему года два не продержаться на нынешнем уровне — уровне Роя? Закончится контракт, там будет видно. А сейчас никак нельзя, чтобы он упал. Перед отправкой на планету Руд Рой был настолько уверен в незыблемости семилетнего контракта, что взял для себя и родственников значительный аванс.

Тогда он был героем квартала и должен был поступать в соответствии со своим индексом. Рой так и делал. Откуда же он мог знать, что через пять лет цифры на этом уродливом табло вдруг начнут меняться? Да если бы и знал, не смог поступить иначе.

Еще два года! Рой вдруг расслабился и поднял глаза на табло. В тот момент он готов был молиться этому куску стекла и металла. Всего два года! Но свет табло был холодным, как глаза призрачного чудовища из последнего кинобоевика. Кому молиться, кого просить?

Рой оглянулся, ощутив пустоту и безвыходность. Впрочем, на табло — 0,82. Что же он волнуется? Да и у кого спросишь совета? Персонал станции небольшой, но люди друг с другом связаны мало.

Когда индекс достиг уровня Макки Тама, Рой хотел помочь своему другу, походил по коллегам, разыскивая начальство. А его не оказалось, его на планете не было.

Все равны, каждый знает свое дело. Начальство — вот это огромное табло с бледными цифрами, горящими день и ночь. Его и должен слушаться Рой, ходить к нему по ночам. Автоматы, питающие табло, скрыты в глубоких шахтах. Они подсчитывают все: добычу, переработку, затраты, возможный уровень жизни. И в доли секунды определяют индекс. Стоит ему дрогнуть на одну сотую долю — и не будет на планете Роя Трайка. Свой индекс никто не пересидит. Если его не замечают, он предупреждает сигналами в жилом помещении. Если и это не. помогает, автоматы сокращают дневной рацион.