Level Up. Нокаут - Сугралинов Данияр - Страница 7

Каждое слово Лексы вбивало голову Майка всё глубже и глубже в плечи. У него даже не осталось сил, чтобы развернуться и убежать, как удирал он в детстве с игровой площадки, когда дети, объединившись, начинали закидывать его песком или банками от сока.

Вдобавок за спиной послышался рёв двигателя. Перед машиной Лексы остановился огромный пикап, раскрашенный голыми женщинами и языками пламени. Открылась дверь. С водительского места спустился Горецки. Уверенно подошёл к Лексе:

– Наконец-то я тебя дождался, крошка. – Он захлопнул дверь её машины и перегородил подход рукой: – Как насчёт выгулять твоё роскошное тело с самым классным чуваком на районе?

– Мистер Горецки, я устала, давайте в другой раз.

Хаген раскрыл рот: Горецки говорил точь-в-точь то, что он сам сказал Шейле. Но какой эффект! Шаг за шагом Хаген отступал. Не хотелось, чтобы этот брутальный тип переключил внимание на него…

Лекса попыталась сбросить руку Горецки с двери. Но тот перехватил девушку за талию и прижал к себе:

– Не строй из себя недотрогу, сучка. Я знаю таких, как ты. Ты любишь плохих парней.

– Отпусти.

Горецки просунул руку меж ног Лексы:

– Плохой парень – это я. А ты, сучка, уже течёшь.

– Убери руки!

– Да-да, крошка, сопротивляйся, тебя же это заводит?

Хаген уже почти отошёл от машины Лексы. Но его зрение вдруг заволокла красная пелена.

Праведный гнев

Вы испытываете ярость, столкнувшись с явной несправедливостью.

+3 ко всем основным характеристикам.

+100 % бодрости.

+50 % уверенности.

+75 % силе воли.

+75 % силе духа.

−50 % самообладания.

Эффект активен, пока справедливость не будет восстановлена, а вы уверены в своей правоте.

Принять?

– Да-а-а! – вслух заорал Хаген, сжимая кулаки.

И Лекса, и Горецки замерли.

– Ты что-то провонял, урод? – голос Горецки звучал одновременно неуверенно и насмешливо.

До Хагена дошло, что тот реально не заметил его, когда вышел из своего разрисованного пикапа. Будто не было тут никакого Хагена.

Это его разозлило.

Нет, конечно, Хаген злился и раньше, но гнев вымещал мысленно. В фантазиях он давно избил до смерти всех своих обидчиков. Начиная с рыжего Дэнни – в начальной школе тот регулярно мазал свои козюли на сэндвичи Хагена, которые мама заботливо упаковывала утром в ланчбокс, – кончая тем мудаком, притащившим сегодня залитый пивом Xbox.

Впервые в жизни Хаген ощутил, что всю накопленную ненависть можно вложить в кулаки, а кулаки применить к челюсти обидчика.

Перед глазами покраснело ещё сильнее. Хаген встал в стойку, представляя себя на восьмиугольном ринге. Вытянул руку и поманил Горецки пальцем, как делал это персонаж в игре UFC 2.

Горецки отпустил Лексу:

– Ты чего, жопоголовый, набухался?

Майк «Плакса» Хаген снова поманил пальцем Грегора «Лося» Горецки. Вразвалочку тот направился к Майку:

– Я этот палец тебе в жопу засуну, ублюдок.

– Майк, он же убьёт тебя! – крикнула Лекса. – Я зову полицию!

Потроша сумочку, девушка принялась искать телефон.

– Лучше звони в скорую, – отозвался Майк.

– Да, жопоголовый, тебя увезут отсюда в чёрном мешке.

Горецки был совершенно уверен в своём превосходстве. Подойдя к Хагену хотел легонько ткнуть того в бок, полагая, что «жопоголовый» тут же сломается, но Хаген, не опуская рук, легко ушёл и оказался за спиной Горецки.

Лекса в удивлении опустила телефон. 911 она ещё не набрала…

Горецки грузно развернулся. Ровно для того, чтобы встретиться с кулаком Хагена. Лось увидел вечернее небо, кусок рекламного билборда… и с грохотом приземлился на багажник машины Лексы.

Вы нанесли урон: 14400 (удар рукой).

Баф праведного гнева бустанул характеристики, и удар вышел намного сильнее, чем Майк ожидал. Горецки не мог произнести ни слова. И лежал на спине как парализованный, выкатив глаза.

Поздравляем! Вами повержен противник в честном поединке!

Получено очков опыта: 1.

Набрано очков опыта на текущем (3) уровне: 1/3.

Хаген проигнорировал сообщение. Он вообще перестал замечать что-либо, кроме поверженного соперника. Глупая рожа, стеклянный взгляд, струйка крови из разбитого носа. Всё это стало символом мести за годы унижений. В его лице Майк видел и рыжего Дэнни, и дальнобойщика, с которым сбежала Джесс, и доктора, который с фальшивым сожалением отказался лечить маму, и менеджера банка, не одобрившего кредит, и тысячи лиц всех тех, кто унижал, смеялся и бил Хагена на протяжении его жизни.

Наконец-то Хаген нанёс ответный удар! Наконец-то враг повержен. Наконец-то…

Майк почувствовал, что в его плечо вцепились тонкие женские пальцы. Сквозь гул, который стоял в ушах, прорвался голос Лексы:

– Майк! Майк! Прекрати! Майк!

Красная пелена исчезла. Хаген обнаружил, что сидит верхом на Горецки. Вместо лица у того кровавая лепёшка. Красные брызги стекали по крылу бежевой «Тойоты» Лексы. Хаген испуганно поднялся:

– Я… я… он… умер?

Лекса присела и пощупала пульс. Поднялась:

– Жив. Что ему сделается!

– Надо бы скорую…

– Я уже вызвала.

Девушка открыла дверь своей машины:

– Поехали отсюда.

– Но… но… он. Надо дождаться…

Лекса смерила Хагена взглядом:

– Чувак, ты меня удивляешь. То ты вонючий задрот, то хладнокровный боец, то снова задрот. Ты уже определись.

Хаген кивнул. Оттащил Горецки к бордюру. Аккуратно расположил на траве возле знака парковки. Лось пришёл в себя. Попытался что-то сказать, пуская кровавые пузыри.

– Прощайте, мистер Горецки… Простите…

Хаген быстро отбежал и сел на переднее сиденье «Тойоты».

Когда они выехали с парковки, туда как раз сворачивала «Скорая помощь», оглашая окрестности воем сирены и освещая все вокруг сине-красными бликами.

Проводив взглядом скорую, Хаген откинулся на сиденье. Лекса приглушила музыку и спросила:

– Тебе куда?

Хаген назвал адрес боксёрского зала Очоа. Лекса кивнула и свернула на нужную улицу:

– Ну, Майки, расскажи, что произошло? Ты всегда умел так драться?

– Хотел научиться всю жизнь, но начал недавно.

Хаген удивился, что больше не заикался при разговоре с Лексой. Может, баф ещё не прошёл? Отсюда и уверенность и сила духа? Он опустил солнцезащитный козырёк, на обратной стороне которого было зеркало. Пригладил волосы. Заметил, что лицо покрыто каплями крови.

– Салфетки в бардачке, – сказала Лекса.

Хаген принялся вытирать щеки.

– Сказать, что ты меня удивляешь, значит ничего не сказать, – продолжала Лекса. – Как вообще можно вырубить одним ударом такого здоровяка? Ты настолько его ниже, я видела, как тебе пришлось встать на цыпочки, чтоб дотянуться.

– Дело не в длине, – усмехнулся Хаген, – а в умении.

– Зато в ближайшие дни мы точно не увидим Горецки в магазине!

Остаток пути Хаген продолжал ощущать повышенную «Уверенность». Спокойно болтал, не прятал взгляд. Вот бы всегда жить с таким бафом!

– На месте, – Лекса перегнулась через руль, чтобы прочесть вывеску над боксёрским залом. – Так вот ты куда ходишь. А ты загадочный парень, Майк Хаген.

– Сам себя удивляю. Кстати, насчёт моего предложения…

– А это было предложение? – улыбнулась она. – Звучало как неразборчивое мычание.

Хаген прокашлялся:

– Давай, завтра после работы сходим куда-нибудь?

Лекса пожала плечами:

– Почему бы и нет? Только не куда-нибудь, а придумай что-то прикольное. Продолжай меня удивлять. Мне… мне понравилось.

Когда Хаген вышел, она произнесла:

– И спасибо, что помог.

А Майк уже знал, что лучшим ответом на её благодарность будет ободряющая молчаливая улыбка.