Айрин, Эйнри и остальные. Книга 1 (СИ) - Смирнова Ирина "cobras" - Страница 18

Вилайди лежал перед Эйнри, широко раздвинув ноги и чуть согнув их в коленях, приподняв бедра вверх, руками со всей силы сжав ягодицы. Поза готовности и подчинения.

— Пожалуйста, возьми меня! Как я могу называть тебя своим Верхним, если ни разу не был под тобой? Мне надо почувствовать тебя в себе, чтобы быть уверенным, что я твой.

— Госпожа права, сейчас не самые удачные время и место, малек. К тому же я еще слишком зол на тебя. И могу сделать тебе больно. Тем более членом по песку, даже через рубашку, не очень приятно, поверь мне.

— Думаешь будет хуже, чем об ковер? — Вил перевернулся и сел, упершись руками за спину.

— Давайте не будем предаваться воспоминаниям, мальчики. Если кому-то необходимо сбросить лишний адреналин, то рекомендую заплыв наперегонки. Представляешь, Эйнри, твой малек меня обгоняет, причем постоянно! Отомсти за меня, мой рыцарь!

Парень скинул с себя штаны и обувь, зашел в озеро, обернулся и с тоской посмотрел на Айрин: "Что я вам сделал плохого, госпожа? За что вы решили меня заморозить?"

В это время в воду с разбега нырнул Вилайди, брызги долетели даже до берега.

— Я сейчас утоплю тебя, малек!

— Сначала поймай! Верхний! — звонкий смех мальчишки уже с середины озера.

Первым к другому берегу приплыл, конечно, Вилайди. Но он не стал плыть обратно, а сидя на мелководье дождался хозяина.

— Возьми меня здесь!

— У меня смазка в кармане штанов, малек. А вставлять член по сухому мне в тебя не хочется.

— Ты просто меня не хочешь, правда? Тебе хватает госпожи.

— Малек, мне кажется, или ты ревнуешь?

— Да нет же, мне просто важно, чтобы ты вставил мне, понимаешь? Я хочу тебя. Последний раз я так до дрожи хотел только в Джордане. Ты же помнишь, там с этим строго, тем более он был на два года старше. У меня аж зубы сводило, когда я его видел… Хотел, как безумный. И тебя я сейчас хочу почти так же!

— Встань на колени, малек. А теперь ласкай себя для меня, давай. Начни с сосков, оттяни их, сильнее. Теперь проверни между пальцев. Жестче. Да, вот так. Еще. Оттяни и проверни. А теперь сожми их ногтями, и тяни. Да! А теперь дрочи. Одной рукой. Быстрее. Еще быстрее. А другой продолжай играть с сосками. Левый. Да! Больше скручивай! Да! Теперь правый. Да, да! А теперь встань с колен и подойди ко мне, ближе. Смотри мне в глаза и считай…

— Два. Четыре. Шесть…

— На рекорд не пойдем? Остановимся на шести? Дрочить не забывай! И про соски тоже. Твой — левый, мой — правый. Вот так, да. Умница…

Вилайди выгнулся дугой, сжав ягодицы, тут же попытался их расслабить, потому что пальцы из него никто не вынимал, но новая волна удовольствия снова заставила сжаться. Кончив, он уткнулся лбом в плечо Эйнри, постоял так, стараясь восстановить дыхание.

— Этот оргазм так же прекрасен, как и вчерашний. Спасибо… Но, пожалуйста, возьми меня сегодня вечером, хорошо?

— Сегодня вечером нам будет немного не до этого. Или ты забыл, что нас сегодня будут наказывать?

— Забыл. Прости…

— Не переживай, тут ты не виноват. Сабина просто хотела найти причину, чтобы меня наказать, и нашла ее. Поплыли обратно. Я вообще-то пришел вас обедать позвать. Догоняй, малек!

На этот раз первым к берегу приплыл Эйнри, за что был награжден поцелуем в щеку от своей госпожи.

Обедали по уже привычной схеме. Айрин у себя в комнате, мальчики на кухне. Потом Вилайди вернули.

— Давай, залезай ко мне на кровать, бери этот ужасный учебник и читай мне его вслух дальше. У тебя хорошо получается. Еще немного, и мы победим первый том.

Когда голос Вилайди стал предательски подхрипывать, решили остановится.

— Это же просто ужас-ужас какой-то! Все эти правила, нормы… Как вы все это помните?

— В нас вбивают это с раннего детства, госпожа. Что-то плеткой, что-то электрошокером. Госпожи учат это тоже с детства. Каждую группу мальчишек из нашего лагеря раз в неделю отвозили в лагерь госпожей, а их привозили к нам, потренироваться. Чем меньше наказаний получил за день, тем выше итоговый балл. А у госпожей задача, наоборот, заметить как можно больше нарушений. Я больше любил ездить к госпожам в лагерь. На чужой территории сразу напрягаешься и контролируешь каждый вздох. А у себя… Основную часть наказаний мы набирали с утра, еще не проснувшись полностью, и вечером, устав после занятий. Хорошо, что их никогда не оставляли в лагере на ночь. Все-таки до девяти лет нас старались защищать от сексуальных игр. Хотя раз, перед выпуском…

— Вот ведь! Я думала ты о Джордане! А ты о детском лагере… Но девочек же отдают в лагеря с девяти лет, если я не путаю?

— Да, все правильно, госпожа. К нам как раз их привозили где-то с середины первого года и до третьего. А с середины третьего года госпожей начинают возить в Джордан. Правда, уже раз в месяц. Самый сильный ажиотаж перед экзаменами, особенно у нас. Ведь если завалишь — отчислят тут же. А учиться в Джордане весело и интересно. Правда! Столько книг, музыка, танцы… Учитель обучала нас не только специальным танцам для возбуждения. Она разрешала просто танцевать. Для своего удовольствия. И еще обучали играть на всех музыкальных инструментах, правда моих способностей хватило только на сдачу зачета. А вот у Эйнри в комнате я видел гитару и флейту, — и Вилайди внимательно взглянул на Айрин, — и это может означать только одно. Он очень хорошо умеет на них играть. Раз ему разрешили их купить.

— Как ты думаешь, почему Эйн мне ничего про себя не рассказывает?

— Он слишком Верхний, госпожа. Ему трудно раскрываться перед вами. А теперь еще я все время рядом.

— Это хорошо, что ты рядом! С тобой здорово…

— Я опять помешал вам, госпожа?! — Эйнри тихо зашел в комнату и услышал последнюю фразу.

— Ты опять ревнуешь…

— О, да! У меня вообще нет повода для этого, госпожа? В первый раз я застал его обнимающимся голым с вами в воде. Сейчас вы лежите рядом с ним на кровати. И говорите, что вам с ним хорошо…

— В воде мы не обнимались, а боролись! А на кровати мы лежим, потому что так удобнее. И, заметь, мы оба одеты!

— Да, это не может не радовать…

— Эйнри, я не люблю, когда меня ревнуют! Даже если к этому есть повод. А в случае с Вилайди повода для ревности нет. Мне с ним и правда просто хорошо.

— Не буду вам мешать…

— Стой сейчас же!

— Как пожелаете, госпожа!

— А теперь извинись передо мной, быстро!

— Простите меня, госпожа, я был неправ…

— Нет, не так! С чувством! С раскаянием в голосе! На коленях!!!

На скуле у парня задергалась жилка, желваки заходили, губы дернулись от гнева. И тут же в его глазах промелькнул испуг, сменившийся настоящим раскаянием.

— Госпожа! Простите меня, пожалуйста! Я не понимаю, что со мной происходит! Просто схожу с ума, когда вижу вас… Прекрасно все понимаю… И что надо радоваться тому, что есть. И что вы моя госпожа, а значит можете делать все что хотите. Но когда я вижу вас рядом, у меня как будто мозги выносит, верите?! Вот просто пусто в голове и только страх и злость… Простите меня, пожалуйста!

Эйнри отвел глаза в сторону, закусив губу задумался на минуту, потом закрыл глаза… Глубоко вздохнул… И начал медленно раздеваться, смотря в глаза своей госпоже.

— Только не останавливайте меня! Малек сегодня очень просил, чтобы я поимел его, иначе он не понимает своего места. И мне тоже очень необходимо понять мое. Ведь вы обращаетесь со мной как с обычным парнем, континентальным. И поэтому на меня навалились все эти непонятные чувства. Ревность, страх, злость, боязнь потерять… А я всего лишь раб, госпожа! Ваш раб, избалованный, любимый, личный… Но всего лишь раб. И чувств у меня таких быть не может. Я с ними бороться не умею. Теряюсь в них. Мне нужно напомнить себе, кто я такой, госпожа. Мне это очень нужно!

Эйн встал на колени и начал ласкать себя, так же, как совсем недавно заставлял это делать Вилайди. Только еще злее, оставляя следы ногтей на груди, животе.