Те, кого приручили - Южная Юстина - Страница 1

Ян поправил съехавшие к носу очки, хотел перелистнуть страницу, но не успел. На кресло упала тень, а на плечо легла тяжелая рука. Пришлось поднять глаза. Викинг, настоящий викинг – высокий, светловолосый и бородатый, лет сорока пяти – навис над Яном суровой громадой. Одет, правда, викинг был в свитер и джинсы, но все скандинавские предания в его присутствии оживали, врывались сквозь пластиковые окна и двери из шпона. Вот и сейчас Ян мог поклясться, что в комнате повеяло горными ветрами и послышался где-то вдалеке золотой рог Хеймдалля. Даже имя у викинга было подходящим – Олаф Виллиг. Вчера Ян с ним уже общался.

– Что читаем? – поинтересовался бородач, ухмыляясь и заглядывая в текст. – Доклад Экмана? Перед смертью не надышишься, пойдем. И не трясись, экзамены ты уже сдал.

– Я не боюсь, просто заняться нечем было.

Ян снял очки и отложил брошюру, поднимаясь. Вместе они вышли из небольшой приемной, Олаф зашагал по коридору.

– Здесь у нас офис, сам видишь, – прокомментировал он.

Ян видел. Обычные клетушки для клерков, какие-то покрупнее, какие-то помельче, за приоткрытыми дверями слышны приглушенные голоса. Людей немного, необходимый минимум.

– Этажом ниже – руководство, но там ты уже был. На первых этажах – лаборатория, вот туда заглянем.

Олаф провел Яна к лифту. Лаборатория оказалась гораздо интересней офиса. Чтобы пройти по ее помещениям, пришлось не только надеть халаты, бахилы и голубые докторские шапочки, но еще и опрыскаться дезинфицирующей дрянью. Здесь тоже царили комнатки; в комнатках, однако, в отличие от верхних этажей, царили не люди, а приборы, неведомые диагностические аппараты, пробирки и холодные железные столы. От вида столов и крепежных ремней Ян слегка поежился. Не хотелось представлять, для чего они используются. Больше половины помещений было не занято, в остальных теплилась жизнь. Несколько ученых (а кем еще могли быть здешние лаборанты?) приветственно махнули Олафу рукой, задержав короткий исследующий взгляд на Яне. Викинг здоровался в ответ, попутно называл Яну какие-то имена и чем эти «имена» занимаются, но тот, если честно, почти ничего не запомнил. Для этого будет еще время, раз уж Яна приняли на работу. Теперь ему здесь часто появляться.

Наконец они выбрались из лабораторной ловушки, сдав на выходе бахилы и халаты, и Олаф безмолвно указал на двор, окружавший пятиэтажное здание исследовательского центра – идем туда, мол. На улице дул резкий ветер, пробирало мартовской сыростью, теплая зимняя «аляска» спасала едва-едва. Ян оглянулся на викинга: Олафу сырость была нипочем, он лишь накинул на плечи тонкую плащевку и широким шагом направился вперед.

– За главным корпусом у нас полигон с тренировочной площадкой и стадионом. А рядом второй корпус, там комнаты для сотрудников, которые не хотят снимать квартиры в городке, и морфов.

– Морфы живут здесь? – переспросил Ян.

– По большей части – да. А куда им идти? – По лицу бородача скользнула тень, но исчезла так быстро, что Ян не успел определить, чему она принадлежала – жалости или раздражению.

– И как они с людьми?

– Нормально они с людьми. – Олаф усмехнулся. – Поработаешь, сам поймешь. Так, нам нужно во второй корпус, но я иду к стадиону, придется тебе прогуляться со мной. Там ребята грозились…

В этот момент со стороны полигона донеслись чьи-то азартные вопли и – послышалось Яну или нет – звериный рык.

– Устроили все-таки, – довольно пробормотал викинг.

На трибунах стадиона, крошечных, расположенных лишь по одному краю, собралось человек десять народу – мужчины и одна женщина. Еще пятеро стояли на дорожках стартовой площадки, и кому принадлежало странное взрыкивание, сразу стало ясно. Три крупных волка, леопард и медведь… Ян на мгновение задержал шаг. Аниморфы.

Олаф тем временем взбежал по ступенькам к товарищам.

– Спорим, Беран сделает Маскуса!

Мужчины вскинулись, здороваясь, хлопая бородача по спине и принимая ставку.

– Два к одному.

– Лады. Когда начинают?

– Да прям щас.

Ян остановился в сторонке, садиться на влажные трибуны не хотелось. Один из коллег викинга спустился к площадке, доставая из кармана стартовый пистолет. Звери при его приближении подобрались, завозили когтями по стылой земле (дорожки тут были земляными).

Раздался выстрел, его отзвук еще не смолк, а звери уже сорвались с места. Вопреки ожиданиям Яна, грузный бурый медведь не только не отстал на начальных метрах, а, наоборот, опередил всех более грациозных собратьев. Ян приготовился удивиться, но после первого же поворота лидер сменился – теперь впереди мчались леопард и матерый волчище с черным загривком. С каждым метром эти двое наращивали скорость, и стало понятно, что они и разыграют между собой приз. Чем бы этот приз ни являлся.

– На кого поставил бы? – крикнул Яну бородач.

Тот пожал плечами:

– На леопарда.

– Маскус силен, но Беран, волк, который рядом с ним, в отличной форме. О, вот, смотри!

Звери сделали последний поворот и вырвались на заключительную прямую. Маскус и Беран шли ноздря в ноздрю, остальные влачились далеко позади. Одному из волков, кажется, и вовсе надоела эта беготня, потому что он вдруг затормозил и спокойной трусцой отправился к людям. Последний рывок – звери пересекли финишную черту. Вопли на трибунах сменились недоуменными возгласами.

– Ну и кто из них? – повернулся к Олафу пузатый дядька с шикарными рыжими бакенбардами. В дядьке Ян узнал Густава Сундина, своего будущего начальника, именно он вчера проводил с Яном окончательное собеседование.

Олаф развел руками:

– А шут его знает. Одновременно пришли. Эй, Беран! – позвал он волка с черным загривком.

Звери сидели на беговой дорожке, никто из них даже не запыхался, но бока все еще вздымались сильнее обычного. Беран качнул большой головой, не знаю, мол, сами решайте. То же сделал леопард – разве что плечами не пожал.

– Ну вот! – возмутились бакенбарды. – Ничья. Кто ставил на ничью? Эмма, ты?

Единственная в компании женщина радостно потерла ладошки.

Олаф выгреб из кармана какую-то мелочь – Ян понял, что играли здесь больше на интерес, нежели на реальные деньги, – помахал морфам и, сославшись на дела, принялся пробираться меж скамей.

– Интересный у вас тут спорт, – Ян спрыгнул с последней ступеньки, последовав за стремительным викингом.

– Надо же чем-то себя занять, когда ни заданий нет, ни тестов не проводят. Это еще что, ты бы видел наши гладиаторские бои… Сундин их формально не одобряет, но терпит «ради поддержания объектов в тонусе».

– Вы называете морфов объектами?

Олаф чуть нахмурился:

– Сундин называет. Только он.

Некоторое время Олаф шел молча, затем указал на вытянутое двухэтажное здание.

– Асли сейчас там. Должна быть, по крайней мере. Познакомишься со своим… «объектом», – последнее слово викинг произнес поморщившись, как от внезапного селедочного душка.

Ян заметил это, но…

– Асли – девушка? – спросил он, непроизвольно останавливаясь.

– Девушка. И элуморф.

– Ailouros… morphe? Кошка?

– Почти, – на лице Олафа появилась улыбка.