Мечебоец (СИ) - Шарапов Кирилл - Страница 28

– Но почему ты мне помогаешь? Ты готов сунуться туда, куда никогда бы не пошел. Ради чего ты это делаешь?

– Ради себя, – глухо ответил Слав, и пустил коня по почти заросшей дороге, что вела к далекому горизонту.

– Все, завтра мы пересечем границу долины, – побрасывая очередную ветку в костер, сказал Слав, глядя на длинную горную цепь, преградившую путь. – Вон там меж двух самых высоких пиков проход в долину Пяти князей.

– Слушай, а почему она так называется? – спросила Рысь, доставая из мешка черствый хлеб и переворачивая жарившегося на костре утку.

– По легенде здесь жили пять братьев – пять князей. Старший был верховным правителем, остальные тоже правили, каждый в своей крепости. Но однажды средний брат нашел в горной пещере талисман и разбудил им древнее зло. Одни полагают, что это был Триглав, другие, что сам Чернобог. Никто больше не видел ни князей, ни народ, которым они правили. Долина заполнилась всевозможной нечистью – вовкулаки, ведмаки, упыри, белые девки, росомахи, топляки, маньи. Именно отсюда они расползлись по миру. Все ночные кошмары, о которых ты когда-либо слышала, живут в этой долине.

– И как уберечься от всей этой нечисти на их же земле? – испугавшись, спросила Рысь.

– Я не зря купил у ведуна, встреченного нами три дня назад, с десяток амулетов и множество наузов. А теперь нужно кое-что сделать с твоим мечом. – Слав взял стальную миску и кинул в нее несколько серебряных монет. Потом поставил ее на костер. – Пусть плавятся, – сказал он девушке, пристально следившей за его действиями. – Дай мне твой клинок, – протянув руку, попросил он.

Девушка, не понимая, отдала свой длинный и слегка похожий на саблю меч.

– Что ты хочешь сделать? – с любопытством наблюдая, как Слав кинул в почти расплавившееся серебро несколько пучков засушенных трав, спросила она.

– Нанести на все твое оружие тонкий слой серебра. Это единственное, что может остановить нежить. Давай, не сиди без дела, протри наконечники своих стрел вот этим, – и он протянул ей маленький пузырек с дурно пахнущей прозрачной жидкостью.

Сам же он занялся лезвием ее клинка и приступил к серебрению, нанося тончайший слой на всю поверхность и чуть больше на кончик. На глазах девушки серебро как бы впитывалось в сталь меча, хотя должно было отслаиваться. Закрыв распахнутый от удивления рот, она принялась протирать наконечники стрел дурно пахнущей жидкостью, передавая их Славу, который окунал их в серебро и аккуратно клал на большое бревно, давая им остыть.

– Держи, это последняя, – протягивая бело-оперенную смерть Славу, сказала Рысь.

– Вот не повезло, – хмуро рассматривая стальной наконечник без малейшего признака серебра, произнес парень, – совсем немного не хватило. Ну да ладно, будем наедятся, что этих, – он кивнул на разложенные посеребренные стрелы, – хватит.

– А твое оружие разве не надо посеребрить? – спросила девушка.

Слав отрицательно мотнул головой.

– Оно и так нечисть валит. – И принялся за нехитрый ужин.

Ночь была беспокойной: со стороны гор слышался громкий волчий вой, несколько раз сильный ветер почти задувал костер, и тогда вой становился как будто ближе. На рассвете Слав толкнул дремлющую Рысь.

– Пора, нужно до темноты пройти как можно дальше. Долина очень большая, нам потребуется дней пять, чтобы пересечь ее и выйти по другую сторону. Помни, что я тебе говорил.

– Да помню я, – огрызнулась девица, – постоянно вертеть головой, и если что замечу, сразу говорить тебе.

Слав кивнул.

– Ну если все ясно, тогда в путь. – И взлетев в седло коня, которого он прозвал Огнев.

Странный был конь, сам черный, а морда и уши рыжие, напоминающие языки пламени, вырывающиеся прямо из земли.

В полдень они остановились, чтобы последний раз перекусить в относительной безопасности. Огнев и его подружка, прозванная за глаза Карью, мелко подрагивали, косясь на узкую расщелину между двух высоких гор. В ней с трудом разъехались бы две телеги, а отряд в сотню лучников мог задержать немалую дружину.

– Я не хочу туда ехать, – неожиданно сказала Рысь.

– Что? – не расслышав, переспросил Слав.

– Я боюсь и не хочу туда ехать, – повторила девушка.

– Что ж, оставайся, я тебя не тяну. Мне нужно в Новый-град, и очень быстро, от этого зависит моя судьба. Харчи разделим, мне побольше, тебе поменьше. И разойдемся. Моя цель вон там, – и он указал на скрытый тенью горы проход, – вернее, по другу сторону. А ты можешь ехать обратно. Я скорее один поеду, чем возьму с собой человека, который на пол дороге бросает начатое.

И поднявшись, он достал пустой дорожный мешок.

– Нет, постой, – закричала Рысь, видя, что он направился к Огневу, чтобы разделить припасы. – Мне страшно, но я пойду до конца, – в отчаянии выкрикнула она.

– Хорошо запомни эти слова, – сказал Слав, проверяя подпругу у своего коня. – И никогда их не забывай. Усомнишься в своей силе, и я тебя убью, тело сожгу, а прах развею, чтобы на земле не стало одним оборотнем или упырем больше. Запомни это. А теперь пора.

Спустя несколько минут два всадника въехали в огромную расщелину, ведущую в долину Пяти князей.

– Смотри, – вытянув руку, сказала Рысь, указывая куда-то вперед.

Но седовласый паренек уже давно разглядел человека, парящего на высоте трех метров. А еще он разглядел, что человек, свободно висящий в воздухе, мертв. Когда до него осталось всего несколько метров труп глянул на путников своими пустыми глазницами. Его рот открылся.

– Стойте! – проскрежетал он, словно сталью о сталь. – Вы не знаете, что вас ждет. Поверните коней и неситесь прочь, пока не поздно.

– Нам надо вперед, – твердо, стараясь, чтобы его голос не дрогнул, произнес Слав.

– Я предупредил, – сказал труп.

– Мы можем что-то сделать для тебя? – неожиданно для Слава спросила Рысь.

Пустые глазницы мертвяка наполнились жидким огнем, и он через силу проскрежетал:

– Если встретите Седого сгорбленного старика – бегите, а лучше убейте, но это вряд ли.

– Ты в плену у него? – снова подала голос девушка.

Труп ничего не ответил, все было ясно и так. Он снова стал безжизненным телом, парящим в воздухе.

– Поехали, – тихо сказал Слав, – нам его не спасти, а вот о себе подумать надо. – И, пришпорив Огнева, он въехал в долину Пяти князей.

Они ехали уже около часа, каменистую почву сменила плодородная, еле видимая дорога шла мимо сгнивших давным-давно ржаных полей.

– Какое место пропадает, – глядя на заброшенные нивы, сказала Рысь.

– Да, жаль все это, – согласился с ней Слав. – Но с богами воевать люди вряд ли когда-нибудь смогут, а посему останется эта великолепная долина обиталищем различной нежити и нечисти.

Минуло еще несколько часов. Ничего не происходило, все было пустым и заброшенным – разрушившиеся от времени дома, одичавшие яблони, и отсутствие каких либо следов.

– Вон там на вершине, – указала в сторону высокого холма Рысь, – остатки какой-то башни. Может быть остановимся и будем готовится к ночлегу?

Слав глянул на небо, еще час-полтора, и станет совсем темно.

– Ты права, поворачивай, – приказал он. – В этой долине я предпочту иметь хоть какую-то защиту, а эта башня выглядит достаточно крепкой.

Поднявшись на вершину, они спешились.

– Ты останься с лошадьми, – сказал Слав, видя, что девушка нацелилась войти внутрь. – А я пока осмотрю здесь все.

Обнажив меч и запалив толстый смолянистый сук, подобранный на дороге, Слав шагнул в бывшую сторожевую башню, поднимавшуюся метров на семь. Небольшая караулка внизу рассчитана человек на пять. К крыше поднимается каменная лестница. На верху вроде небольшой площадки для дозорного. Из караулки ведет еще одна дверь, тяжелая, окованная железом, но в отличие от входной она на месте и плотно закрыта. Вставив свой горящий сук в светец для факела, Слав потянул за металлическое кольцо. Петли насквозь проржавели, но с мерзким скрипом поддались, пропуская Слава в небольшую комнату. «Оружейная», – сказал сам себе Слав, разглядывая великолепно сохранившиеся кольчуги и панцири, мечи, лежащие на стеллажах, и наконечники копий. Деревянные древки давно сгнили, а вот металлу хоть бы хны. Слав развернулся и пошел на улицу, где его с нетерпением ожидала Рысь.