Мечебоец (СИ) - Шарапов Кирилл - Страница 24

– Пора, – вслух сказал он сам себе, оглядывая комнату и проверяя, не забыл ли чего.

Вроде все на месте. Взглянув на лавку, где вчера сидела Зимушка, он вздохнул и шагнул к выходу. Слуги, попадавшиеся на дороге, почтительно кланялись, прижимаясь к стенам, дабы не задеть молодого господина. Пройдя на конюшню ратуши, Слав оседлал своего коня и уже поставил ногу в стремя, когда за спиной раздался голос бывшего десятника, а теперь воеводы Микулы:

– Даже не попрощаешься? – спросил ратник.

– Прощай, – взлетая в седло, отозвался Слав.

– Так просто уедешь?

– Да, мне здесь больше нечего делать. Все, что у меня есть, с собой, конь свеж, а спутница моя пристроена. Так что, я свободен.

– Как знаешь, – кивнул Микула. – Мне будет не хватать тебя. Знал я тебя недолго, но уже успел прикипеть. Почему не согласился возглавить охрану Ярослава? Из-за нее?

– Нет, Микула, просто у меня своя дорога, а у Ярослава своя. Он князь, а я обычный путник, сын кузнеца. И то, что Зимушка осталась с ним, справедливо. Она княжна, сегодня станет княгиней, это было написано ей на роду. А меня ждет множество дорог. Рано или поздно, здесь или в любом другом месте, но она бы ушла.

– Может, ты и прав, – произнес бывший десятник. – Только запомни, что в Яр-граде у тебя остались верные друзья, которые всегда будут рады тебя увидеть.

– Прощай, Микула, – направив коня к воротам крепости, крикнул Слав. – Передай от меня Зимушке и князю поклон. И пусть не поминают лихом.

– И тебе доброй дороги и славных побед, – пробормотал Микула и пошел к зданию ратуши, не заметив на балконе одинокую фигуру, закутанною в черный плащ и смотрящую в след удаляющемуся всаднику. Русые волосы трепетали на утреннем ветерке, а большие серые глаза были полны слез. Когда всадник скрылся из виду Зимушка смахнула единственную слезу, скатившуюся по щеке, и пошла внутрь.

Конь вынес Слава на главную улицу. В связи с ранним временем она была пустынна, поэтому седого паренька никто не задерживал.

– Куда тебя в такую рань несет? – проворчал заспанный ратник, дежуривший у ворот.

– Открывай давай, мне некогда.

Стражник уже хотел послать наглеца подальше, когда разглядел, кто сидит в седле.

– Сейчас, сейчас, – засуетился он, отодвигая брус, запиравший ворота и приоткрывая створку так, чтобы проехал всадник.

– Прощай, – крикнул Слав, миновав ворота и пуская коня вскачь по пыльной дороге навстречу восходящему солнцу.

Завтракал Слав на лесной поляне, изредка поглядывая в сторону, с которой приехал. Если солнце не обманывало, то сейчас в Яр-граде было многолюдно и очень весело. Свадьба уже свершилась, и народ готовился к гуляниям.

— Не помешаю? – раздался за спиной у Слава голос, полный уверенности и силы.

Обернувшись, седой паренек посмотрел на гостя. Крепкий в кости мужик, невысок, но широк в плечах, глаза цвета листвы, на плечах кожаная рубаха с нашитыми на нее металлическими пластинами, за пояс заткнут боевой топорик, такие по форме делают в Новом-граде.

— Ну, присаживайся, коль с добром пришел, а нет – так иди себе, здесь наживой не пахнет.

Мужик, не смутившись, подсел к небольшому костерку и протянул руку к ломтю хлеба, вопросительно взглянув на Слава.

— Бери, коль хочешь, – разрешил Слав, отрезая еще несколько ломтей от большого каравая.

Мужик кивнул в знак благодарности и взял хлеб с небольшим кусочком копченой говядины.

– Откуда будешь? – на правах хозяина спросил Слав.

— Да отсюда и буду, — поведя рукой и указывая на лес, ответил мужик. – А вот ты откуда, гость, прибыл?

— С Яр-града еду. А куда? То сам не ведаю, -- попристальней приглядываясь к мужику, ответил Слав. – А теперь, тебя повстречав, тем более не знаю, может, вообще никуда отсюда не уеду.

Мужик понимающе улыбнулся и взял отрезанный Славом ломоть хлеба.

– Правильно догадался, леший я, – хитро прищурившись, сказал мужичек. – Только губить тебя я не собираюсь, нужды нет. Ты не разбойник, дрова для костра не рубил, валежником обошелся. К огню меня пригласил, хлеб со мной преломил. Так с чего мне тебя по чащобам за собой таскать да тропки твои в болота заводить? Сиди себе, сколько надо.

– А что же ты тогда на костер вышел? Вы – хозяева леса, насколько я знаю, людей сторонитесь.

– Молодец, – улыбнулся мужичок с глазами цвета листвы. – Но я вышел тебя предупредить, в лесу нежить завелась, так что, просто будь осторожен.

– И что, ты так всех предупреждаешь?

– Нет, – мотнул головой мужичок, – только тех, кто мне симпатичен. Я за тобой долго наблюдал, и как я уже сказал, зла ты лесу, в отличие от нежити, не причинил. Вот и решил, что знать тебе надо. Здесь на краю еще безопасно, а дальше всякое может случится.

– Спасибо тебе, – оглядываясь, сказал Слав, а когда вновь повернулся к костру, собеседника не обнаружил.

Только легкий ветерок шевелил седые пряди на его голове и тихо нашептывал голосом лешего: "С дороги ни в коем случае не сходи".

Слав кивнул, мол, понял тебя, хозяин леса, и стал собираться. Лук, подаренный Скилом, вставил в специальный налуч, прикрепленный к седлу, можно в считанные мгновения достать и выстрелить. Проверил, хорошо ли выходит меч, и вставил ногу в стремя.

– С дороги не сворачивай, – напомнил легкий ветерок, приятно шевеля волосы.

– Спасибо, – негромко сказал Слав и тронул коня дальше по лесной дороге.

На обед парень решил не останавливаться и выбраться из леса сегодня же. Но заезжал все дальше и дальше, деревья становились гуще, а света меньше.

– На помощь! – раздался в нескольких десятках метров от дороги детский крик.

Слав соскочил с коня и замер у стены густых кустов. "Не сходи с дороги", – звучало в его ушах предупреждение лешего.

– На помощь! – снова позвал детский голос.

И Слав решился. Проломив грудью живую изгородь, он вылетел к небольшому болотцу, в котором отчаянно барахталась девчушка лет десяти.

– Подожди, – крикнул он, вытаскивая меч и срубая маленькую березку, росшую на краю болота и суши.

Спустя минуту девочка уже ухватилась за ствол, и Слав вытянул ее на мелководье. У нее были грязные черные волосы, к руке присосалась здоровенная пиявка, сарафан можно выбрасывать.

– Ты как сюда попала? – спросил Слав, ведя девочку за руку по направлению к дороге, где остался его конь.

– За ягодами пошла, – всхлипывая, отозвалась та.

– А как тебя зовут?

– Осинка, – мелко подрагивая от страха, ответила девочка.

Остановившись рядом с конем, Слав оглядел спасенную. Лицо белое, как мел, от пережитого, худенькая, личико изможденное. Конь как-то странно косился на девчушку, подходить не торопился, а когда Слав подвел ее поближе, попытался отступить.

– Тебе что, запах не нравится? – спросил Слав у него.

Конь не ответил. Громко фыркнув, он вновь попытался отступить от девочки.

– Вот что, Осинка, давай-ка я тебя домой отвезу. Ты где живешь?

– Здесь недалеко, я покажу, – обрадовалась она. – Сразу за тем поворотом тропка, поедем по ней, и скоро покажется наша весь.

Слав улыбнулся и запрыгнул в седло. Подхватив девчушку, он посадил ее перед собой.

– Ну, показывай дорогу к твоему дому, – трогая коня, сказал он.

Осинка кивнула и указала направление. И действительно, за поворотом оказалась тропка в лес. "Не сходи с дороги!" – прошептал ветерок, но Слав не внял предупреждению. Конь нехотя сошел с широкой дороги и вступил на тропу. Осинка оказалась права, вскоре показалась подгнившая изгородь веси.

"Беспечные они какие-то, – подумал Слав, – в лесу живут, а изгородь не подновляют". Глянув на небо, освободившееся от деревьев, Слав понял, что ночевать придется здесь, наступал вечер, а леший предупреждал, что в лесу нежить завелась. Въехав в покосившиеся ворота, Слав рассматривал встречающих. Десяток стариков, два десятка баб и детишек, пяток крепких парней и несколько мужиков зим по тридцать отроду, сжимающих в руках дубины.