Рыцарь XX века
(Повесть о поэте Абд ар-Рахмане аль-Хамиси из долины Нила) - Моисеева Клара Моисеевна - Страница 39

— Но еще большую радость доставили вы мне, — призналась смущенная актриса. — Эти дни я чувствую себя счастливой. Не часто бывает, чтобы молодая актриса принимала участие в спектакле, который ей очень нравится, и чтобы спектакль этот был поставлен таким талантливым режиссером.

— Талантливым? — рассмеялся аль-Хамиси. — Не уверен, заслужил ли это трогательное признание.

— Знаете ли вы, как мы, молодые актеры, любим вашу лирику? — сказала смущенная Фатин. — Талант во всем. Ваши стихи так образны, так музыкальны… Я не критик, мне трудно найти достойные слова, чтобы выразить свое восхищение.

— Милая Фатин, как хорошо, что вы не критик, а просто мой читатель — читатель изысканный, с большим вкусом. Спасибо!

Как странно: никто из самых именитых критиков так не радовал его похвалами, как признание этой очаровательной Фатин.

— Я провожу вас, милая Фатин, — предложил аль-Хамиси.

— Чудесно! Редкий случай, когда я смогу вам прочесть несколько строк моего любимого стихотворения.

Они сели в машину, и Фатин прочла:

«К любви» — самое прекрасное стихотворение. Впрочем, все любимы. Знаете, устаз, в нашем доме то и дело слышно имя аль-Хамиси. И как случилось такое чудо, что сам поэт бывает у нас?

«Это звучит как признание в любви… — подумал поэт, прощаясь с Фатин. — Боже мой, как это прекрасно! И как неожиданно. Я так одинок! Я так нуждаюсь в добром слове настоящего друга. Как хороша Фатин! Мне всегда казалось, что я обречен на одиночество. Возможно ли, что есть душа, которая стремится к моей душе? А я люблю Фатин».

В доме аль-Шубаши, рядом с Фатин, было так тепло и уютно одинокому скитальцу. Вся жизнь отдана борьбе, которая пока еще не увенчалась успехом. Правда, говорят, что новеллы, стихи, рассказы, статьи — будоражат умы и помогают множить ряды патриотов. Но жизнь прошла в тяжких трудах, и не было счастливой встречи. Такова его судьба!

Приглашения в дом, где его ждала Фатин, стали самой большой радостью в жизни. Постоянные встречи в театре тоже радость. Фатин была талантлива и трудолюбива. Она, не жалея времени, усердно готовила каждую новую роль и сразу же стала популярной у публики. Египетская публика умеет ценить искренность и способность к перевоплощению. Но не только театр способствовал духовной связи. Фатин проявляла необыкновенное внимание к общественной работе аль-Хамиси и постоянно просила рассказывать о событиях последних дней. Она отлично понимала, что у поэта много недругов, знала все подробности тюремного заключения. Семь тюрем за три года — это потрясло ее. Она часто спрашивала: прошла ли боль от побоев кожаной плеткой, вымоченной в масле? Но аль-Хамиси избегал печальных разговоров. Он предпочитал рассказывать смешные истории. Самую большую радость собеседникам доставляли новые стихи, которые аль-Хамиси читал с блеском. А когда приходило вдохновение, он сочинял музыку и сопровождал чтение игрой на фортепиано.

В концертах, которые нередко устраивали актеры театра аль-Хамиси в поездках, чтение поэм шло под музыку оркестра, и тогда автору доставались похвалы не только от зрителей, но и от актеров. Аль-Хамиси писал музыкальные произведения с таким же удивительным самобытным талантом, какой был уже давно знаком египтянам в его поэтическом творчестве. Встречи с Фатин стали источником вдохновения. Новые пьесы, новые стихи и песни, сценарии новых фильмов. Казалось, что огонь души поэта неистощим. Аль-Хамиси задумался над своим будущим и, отвечая себе на вопрос — как жить? — слышал в ответ: я должен быть рядом с Фатин. Однако он не решался говорить с ней о будущем. Что мог предложить любимой женщине он, опальный поэт?

Аль-Хамиси был счастлив, когда представлялась возможность поговорить о театре, о поэзии, побывать вместе в концерте, а еще лучше — прокатиться в Александрию, в любимый Порт-Саид. Чем больше они виделись, тем больше удивлялись тому, как много общего в их взглядах на жизнь, на искусство. Но и вкусы их нередко совпадали, что вызывало восторг и радость. Все говорило о том, что Фатин любит его. А он давно уже понял, что судьба смилостивилась и принесла ему самое большое счастье за всю его жизнь. Никогда прежде он не встречал женщины, которая была бы так прекрасна, так близка ему духовно, так добра и талантлива. Казалось, все совершенства были даны Фатин Шубаши. Но произошло неожиданное: встречи прекратились. И вот почему.

Шла пьеса, в которой Фатин не участвовала и в театре не бывала. Аль-Хамиси по-прежнему посещал дом аль-Шубаши. И случилось ему повстречать там родственницу Фатин, которая радостно сообщила поэту, что к Мухаммеду аль-Шубаши приходил владелец нефтяных промыслов из столицы Объединенных Арабских Эмиратов и просил руки Фатин.

— У него дворцы и вилла в Александрии, — сообщила сплетница, не ведая, что вонзила нож в сердце поэта.

Аль-Хамиси перестал бывать в доме Фатин.

«Может быть, это выдумка? Так неожиданно и странно я лишился единственной своей радости. Почему Фатин ничего не сказала?»

А Фатин ничего не знала. Молодой миллионер купил особняк на той же улице, где был дом аль-Шубаши. Недавно он встретил Фатин вблизи ее дома, сразу влюбился и тотчас же решил свататься. У соседей ему удалось узнать некоторые подробности о родословной молодой актрисы. Мать Фатин была из знатной семьи беков. Он не долго думая отправился к аль-Шубаши для переговоров. Мог ли он сомневаться в успехе? Может быть, во всем Каире не было такого богатого жениха.

— Я полюбил вашу дочь с первого взгляда, — сообщил он удивленному отцу. — Я понял, что жить без нее не могу. Я хочу на ней жениться. Я очень богат, и все мое достояние — к ее услугам. Мы совершим кругосветное путешествие на моем самолете. Она станет владелицей виллы в Александрии. Я куплю ей лучшие бриллианты. Ваша дочь будет счастливейшей женщиной Каира.

— Благодарю за честь! — ответил аль-Шубаши. — Моя дочь должна сама решить, за кого ей выходить замуж. Я не могу вас обнадежить. Поговорите с ней.

— Я могу ее увидеть? — спросил разочарованный жених.

Он был уверен, что сватовство состоится немедленно. Праведный мусульманин сам решил бы этот важный вопрос. Миллионер удивился, он не знал, что аль-Шубаши коммунист и давно уже перестал подчиняться установлениям мусульманских богословов. На следующий день он пришел к Фатин.

— Госпожа моего сердца, — сказал он, склонившись в низком поклоне, — я прошу вашей руки. Я полюбил вас в тот миг, когда впервые увидел. С тех пор я не перестаю думать о вас, прекраснейшая из всех женщин Каира.