Рыцари веры (СИ) - Вудворт Франциска - Страница 34

– Только не говори, что ты его не любишь!

– Люблю. Только как брата. Вы для меня оба одинаково дороги и одна мысль о том, что мне придётся целоваться с ним, вызывает чувство неправильности. Это всё равно, что целовать тебя. В щёку можно, но всё остальное уже инцест.

– Ирен… – Богдан почувствовал растерянность. Никогда не думал, что придётся обсуждать с ней интимную жизнь.

– Только не говори, что всё у нас получится! – в голосе сестры слышалось раздражение и упрямство. – Пойми, мы пробовали както и это катастрофа.

– Он тебя целовал?! – почему-то захотелось врезать Хану, несмотря на то, что они с сестрой помолвлены. Одна мысль о том, что тот тянет к ней руки…

– Богдан, ты меня слышишь? Наша помолвка – ошибка!!! Мне нужна твоя помощь. Нужно что-то решать с отцом.

– Ирен, это не телефонный разговор. Лучше обговорим при встрече. Ты должна понимать, что это серьёзно. Мне необходимо убедиться, что это ваше общее решение с Ханом, а не твой каприз.

– Поверь, Хан тоже осознал проблему и сам не рад нашей помолвке.

– Почему тогда молчал?

– Потому что лишь сейчас свадьба замаячила на горизонте.

Это так. Отец уже знает, как назовёт внуков и на Рождество хотел всех собрать и назначить дату свадьбы.

– Хорошо, я тебя услышал. Поговорим при встрече.

Резко прервав разговор, Богдан невидящим взглядом посмотрел перед собой. Сестра даже не представляет размеров проблемы! Если всё так, как она говорит, то это катастрофа. Руки Ирен просили многие, но отец всем отказал, одобрив её помолвку с Ханом. Если сейчас он откажется от своих слов, отец не простит. Хуже всего – он примет это как личное оскорбление и начнёт мстить.

"Лучше бы им пожениться», – мрачно подумал Богдан.

***

Я без сил упала на диван. Ноги гудели, тупая боль в висках делала голову чугунной. Тишина родного дома давила и казалась гнетущей. Мы целый день ездили, организовывая похороны и покупая всё необходимое. Хорошо, что у меня машина, иначе не знаю, как бы справились.

Только вечером собрались уже у Саши, планируя дела на завтра. Я видела, как все устали и ушла, чтобы не мешать им. С утра я выпила чашку кофе, и то благодаря Кристофу, и ничего не ела. Сил встать, и что-то себе приготовить не было. Идея просто заснуть на диване казалась всё более привлекательной.

Мысли возвращались к событиям дня. Резануло, что мать Саши даже не сделала вид, что скорбит. Уже стала планировать продажу квартиры, уговаривая дочь переехать к ним. К моему удивлению, Сашка пока отказалась, но это пока. Её мать умеет быть настойчивой.

Уже стала смотреть, что можно выкинуть, как ненужный хлам, а что лучше забрать. Я поняла, что уже никогда в доме Лебедевых не будет так, как прежде. Для меня он без Аделаиды Стефановны казался опустевшим. Именно она наполняла его своим сильным духом.

Слёзы сами собой потекли из глаз. Сразу вспомнилось детство, уроки французского. Я очень многим была обязана Аделаиде Стефановне и помочь с похоронами это самое малое, что могла для неё сделать. Сегодня смотрели одежду, в которой её будут хоронить. Мать Саши очень интересовалась шейным платком, желая положить её в нём. Даже перерыла все шкафы. Я чуть не сказала, что он у меня, но вовремя прикусила язык. С неё станется оставить его себе, а это не та вещь, которую я бы ей доверила.

В кармане зазвонил телефон и не глядя, я ответила:

– Да.

– Тебя когда ждать? – поинтересовался Кирилл. Я и забыла, что сегодня собиралась продолжить изучать дневник.

– Кир, я не приду.

Молчание и вопрос:

– Это из-за…

Не дав ему договорить, перебила:

– Аделаида Стефановна умерла. Мы сегодня ездили организовывали похороны. Я без сил.

– Ты там плачешь, что ли?

– Нет, – шморгнула я носом, вытирая слёзы.

– Я сейчас буду.

– Зачем?! – всполошилась я, но он уже отключился.

Уронив телефон на пол, для себя решила, что просто не открою. Хотя бы потому, что для этого нужно встать с дивана. К сожалению, мне не хватило терпения, когда дверной звонок стал разрываться от трели. Кирилл пришёл слишком быстро, как будто звонил мне, находясь уже у подъезда.

Кряхтя, как столетняя бабка, я слезла с дивана и пошлёпала открывать.

– Совести у тебя нет! – сообщила ему с порога.

– Я тоже рад тебя видеть, – оттеснил меня Кир, без приглашения заходя в квартиру и окидывая недовольным взглядом. – Ты выглядишь, как будто тебя пожевали и выплюнули. Серебрянская, ты сегодня хотя бы ела?

– Не до того было. Кирилл, ты не вовремя, я с ног валюсь от усталости.

– Бессовестная! Мало того, что втянула меня во всю эту историю, так ещё и видеть не рада. Я, между прочим, нашёл кое-что интересное.

– Что?

– Не скажу, пока не поешь. И хватит держать меня в прихожей, – он нахально стал подталкивать меня по коридору, останов почему-то перед дверью ванной.

– Давай ты примешь душ, а я посмотрю, что у тебя есть съестного.

– От меня что, воняет? – нахмурилась в ответ. Чего иначе он меня так настойчиво туда отправляет?

– Взбодришься, – отрезал Кирилл, открывая передо мной дверь и буквально запихивая в ванную. – Надеюсь, твой зелёный цвет лица хоть немного смоется.

– Ты не офигел? – обернулась к нему, разозлившись на бесцеремонность. Пришёл без приглашения, раздаёт указания.

Ответом мне стала закрытая перед носом дверь.

– Ольховский!

– Ещё одно слово и я тебя сам раздену и помою, – донеслось до меня.

В немом изумлении уставилась на дверь. Я ослышалась?! С каких пор Кирилл стал таким самоуверенным и наглым? Самое обидное, я даже не знала, шутит он или нет. С него станется выполнить угрозу. Подумав об этом, протянула руку и закрылась. Сразу стало легче дышать. Дожилась, уже в собственном доме не чувствую себя в безопасности!

Раз уж оказалась в ванной, решила действительно освежиться, только вместо душа набрала себе ванну с пеной. Гулять так гулять! К тому же из вредности не собиралась подчиняться приказам, а вести себя так, как будто дома никого нет. В конце концов, я его не приглашала! Поэтому с чистой совестью намеренно долго нежилась в горячей воде.

"Цвет лица у меня, видите ли, зелёный», – обиженно думала про себя, умываясь. Непостижимым образом все мои мысли крутились вокруг незваного гостя, который оккупировал мою квартиру. Поневоле прислушивалась к тому, что он там делает, но ничего не было слышно.

Поведение Кирилла выбивало меня из колеи, а его поцелуи лишали покоя. Если бы не Кристоф с утра с печальными новостями, я бы себе места целый день не нашла, стараясь понять, чего добивается мой бывший друг. Ведь ведёт себя отнюдь не по-дружески!

– Серебрянская, иди ужинать, – постучали в дверь.

Я замерла, когда предмет моих размышлений напомнил о себе.

– Ты там спишь? Учти, если через минуту не выйдешь, мне придётся сломать дверь.

Такой может, но его угрозы бесили.

– Мы не в армии! – возмутилась в ответ.

– Поэтому у тебя минута, а не сорок пять секунд, – через дверь отозвался со смешком Кирилл.

– Ольховский, у тебя замашки тирана!

– Время пошло.

– Заметь, ты даже не споришь! – из ванны я всё-таки вылезла. Какое удовольствие сидеть в ней, если расслабиться не дают.

В ответ тишина. Я уже решила, что он ушёл, когда до меня донеслось:

– Можешь полотенце не надевать. В конце концов, ты меня голым видела.

– Это когда? – я укуталась в полотенце, как будто он мог следить за мной.

– Только не говори, что ты не смотрела.

Пусть и смотрела, но не признаваться же! Наспех вытершись, я влезла в банный халат, крепко завязав пояс.

– Не льсти себе! – пригладив волосы, я открыла дверь и натолкнулась на Кирилла, который стоял, прислонившись к стене. Он смерил меня взглядом с ног до головы, а я произнесла ядовито:

– Извини, мне говорили, что скромность украшает. Так что нудизм не по мне.

– А ты всегда слушаешь всё, что тебе говорят? – неожиданно яда в его голосе оказалось не меньше.