Воды спят - Кук Глен Чарльз - Страница 26

– Потому что это я придумал?

– Вот именно. Смотри-ка, начинаешь ухватывать. Добро пожаловать в реальную жизнь.

– Если мы влипнем в какое-нибудь дерьмо, винить нужно не меня, а Дрему. Это была ее идея.

– Нужно что-то делать с этой девчонкой. Она чертовски много думает. Долго ты собираешься тут лясы точить?

– Не бей Нарайяна слишком сильно. Ты же не собираешься его на руках нести?

– Это ты мне говоришь? А сам чем занимаешься, старый извращенец? А ну-ка убери свои поганые руки оттуда!

– Я всего лишь кладу управляющий амулет ей на сердце, дерьмо ты протухшее. Чтобы у нас не возникло с ней никаких трудностей по дороге домой.

– Фу ты, ну ты! Конечно, амулет кладешь, ни больше ни меньше. Но почему бы не взглянуть на это с оптимистической точки зрения? По крайней мере, ясно, что у тебя снова проснулся интерес к девицам. Она так же хороша, как ее мать?

– Лучше.

– Попридержи язык. Может, тут обитают призраки. И я подозреваю, что некоторые из них могут разговаривать друг с другом, что бы там не утверждал Мурген.

С этими словами Одноглазый поволок нетвердо стоящего Нарайна Сингха по ступеням.

– Уверен, что мы благополучно выберемся, – ликовал Одноглазый. Комбинация Серых с прокаженными, казалось, привела в волнение весь Сад Воров – в особенности, сейчас, когда настоящие Серые бегали вокруг, обращая внимание только на то, что происходит с ними самими.

– Не хочется разбивать тебе сердце, старина, – сказал Гоблин. – Но думаю, что мы на крючке. – Он оглянулся через плечо.

Одноглазый тоже обернулся.

– Дерьмо!

Маленький летучий ковер опускался прямо на них, в сопровождении ворон, не издававших ни единого звука. Душелов. Как всегда, уверенная в себе и охваченная злобной радостью.

Она швырнула что-то.

– В стороны! – завопил Гоблин. – И не давайте этим двоим улизнуть.

Он повернулся в сторону опускающегося ковра, чувствуя, что сердце колотится где-то в области горла. Если дело дойдет до прямого столкновения, от него останется мокрое место, точно от раздавленного яйца. Он вытянул руку в перчатке, схватил падающий черный шарик, размахнулся и метнул обратно в небо.

Душелов вскрикнула, охваченная яростью. Таглиосцы не обладали подобным нахальством. Она направила ковер в сторону, избегая соприкосновения с черным шариком. И вовремя.

Удача снова сопутствовала ей. Пронзительно свистя, прямо через то место, где она только что находилась, промчался огненный шар, точно такой же, как те, которые изрешетили стену Дворца, а людей поджигали, точно то были светильники на дрянном жиру. Она начала спуск. Еще два огненных шара едва не задели ее. Душелов укрылась за домом. Ее душил гнев, но она сдерживала себя.

Точно фейерверк, над ее головой одна за другой начали взрываться вороны. Дождем посыпались кровь, плоть и перья.

Душелов посовещалась сама с собой, разговаривая на разные голоса. И пришла к определенным выводам.

– Это были не обитатели Чор Багана. Они пришли сюда за чем-то.

– Они здесь, в городе. Просто нам не удалось обнаружить их. Слухи, следы… Мы видели и слышали только то, что соответствовало их желанию. До этого момента. Здесь не обошлось без колдовства. Вот тот смельчак-коротышка, похожий на жабу. Гоблин. А ведь Великий Генерал клялся, что своими глазами видел его мертвым. Кто еще уцелел? Может, Великий Генерал не заслуживает доверия?

– Нет, невозможно, немыслимо. Других друзей у Могабы не было. Она намертво привязала его к себе.

Душелов опустила ковер на землю, сошла с него, сложила легкий бамбуковый каркас, намотала на него ковер и внимательно оглядела улицу. Они вылезли вон оттуда. Что им могло понадобиться настолько безотлагательно и отчаянно, чтобы решиться поставить себя под удар разоблачения? Что-то очень важное. Она обязана выяснить, что именно. Наверняка это представляет очень большой интерес для нее самой.

Одно произнесенное шепотом слово силы – и в подвале стало светло. Грязь была ужасающая. Душелов медленно поворачивалась, оглядываясь по сторонам. Мужчина и его дочь, надо полагать. Во всяком случае, старик и молодая женщина. Одна лампа. Разбросанная одежда. Несколько горсточек риса. Немного рыбы. А это зачем – принадлежности для письма и чернила? Книга? Кто-то только что начал писать в ней на неизвестном языке. Краешком глаза Душелов заметила, как в углу промелькнуло что-то черное. Она резко обернулась и присела, опасаясь нападения бродячей Тени. Скилдирша питали особенную ненависть к тем, кто осмеливался командовать ими.

Крыса бросилась наутек, выронив предмет своего любопытства. Душелов опустилась на колени и взяла в руки длинный шарф из черного шелка с эмблемой в виде древней серебряной монеты, вышитой в углу.

– Ох… Понятно. – Она расхохоталась, точно молоденькая девушка, до которой внезапно дошел смысл непристойной шутки. Взяла книгу и еще раз внимательно осмотрела помещение, прежде чем покинуть его. – Как плохо, однако, оплачивается самоотверженность.

Оказавшись на улице, она снова собрала ковер, на этот раз не проявляя ни малейшего беспокойства по поводу возможного обстрела. Эти люди давно ушли и сейчас находятся далеко отсюда. Они знают свое дело. Но ничего, вороны выследят их.

Она замерла, пристально глядя вверх, на сидящую на гребне крыши белую ворону, но не видя ее.

«Как они сумели обнаружить этих двоих?»

– Что случилось? – обеспокоенно спросила Сари, даже не успев снять с себя лохмотья Минх Сабредил.

Я и сама еще была одета как Дораби Дей Банерай.

– Мы каким-то образом потеряли Мургена. Гоблин был уверен, что они его прочно закрепили, но, пока все мы отсутствовали, он куда-то подевался. Не представляю, как заполучить его обратно.

– Я имею в виду, что случилось в Саду Воров? В какой-то момент Душелов исчезла из Дворца. Не знаю, что у нее были за дела, но вернулась она совершенно другим человеком. Я не смогла расслышать все, что она рассказывала Радише, но одно ясно – она или нашла, или выяснила что-то такое, что полностью изменило ее настрой. Как будто ей внезапно стало не до шуток.

– Ох! Не знаю, – сказала я. – Может, Мурген мог бы рассказать. Если удастся вернуть его.

Тут к нам присоединился Гоблин, толкнув Одноглазого, уснувшего в кресле Бонх До Трана.

– Оба ведут себя спокойно, – сообщил он. – Я им дал успокаивающее. Нарайян поначалу был как безумный. Девчонка вела себя намного сдержаннее. Но с ней нужно держать ухо востро.

– Что с ним такое? – спросила я, указывая на Одноглазого.

– Просто устал. Он ведь уже старый. Вот проживешь хоть половину того, что у него за плечами, тогда посмотрим, будешь ли ты хоть вполовину так энергична.

– Почему ты сказал, что с этой девушкой нужно держать ухо востро? – спросила Сари.

– Потому что она дочь своей матери. Она еще не шибко преуспела в колдовстве, ведь учить-то ее было некому, но у нее к этому природные способности, и она может очень далеко пойти. Может даже стать такой же могущественной, как ее мать, но без тех зачаточных представлений об этике, которые были присущи Госпоже. От нее просто несет…

– От нее несет, это точно, но совсем не тем, о чем ты думаешь, – прохрипел Одноглазый. – Первое, что надо сделать с этой голубушкой, – затолкать ее в бочку с горячей водой. Потом бросить туда же две – нет, четыре! – полные горсти щелока и отмачивать ее не меньше недели.

Мы с Сари обменялись взглядами. Если этой девице удалось оскорбить даже чувства Одноглазого, значит, она и впрямь была «хороша».

Гоблин расплылся от уха до уха, но смолчал.

– Я слышала, вы наткнулись на Протектора, – сказала я.

– Она сидела на крыше или где-то там еще, надеясь увидеть, что происходит. Ну, ее надежды не оправдались. Пара огненных шаров и – брык! Так и просидела все время.

– Вы «хвоста» за собой не привели?

Я, по правде говоря, знала ответ – они ведь понимали, что поставлено на карту. И даже не приблизились бы к дому, если бы имели малейшее сомнение в том, что это небезопасно.