Покоренный (ЛП) - Ловелл Л. п. - Страница 62

Тео открывает мне дверь машины, и я скольжу в гладкую кожаную роскошь сидений его «Астона». Он садится на водительское сиденье и заводит двигатель.

— Вот чёрт, — выругиваюсь я, когда понимаю, что мне нужно позвонить Донни и сообщить ему, что происходит.

— Что случилось? — Тео сводит брови у переносицы.

— Мне нужно позвонить Донни. Подожди. — Я достаю телефон и нахожу его имя в списке контактов.

— Донни? — спрашивает он безучастным голосом. Я смотрю на него, Тео выглядит недовольным.

— Да, Донни. Он живёт вместе с Гарри. — Он что-то ворчит неразборчиво, но больше ничего не говорит, пока я звоню Донни.

Он отвечает после второго гудка.

— Привет, Лилли. Как поживаешь? — говорит он радостно.

— Привет, Дон. Могло быть и лучше. У меня плохие новости. Гарри арестовали, — быстро говорю я.

— За что? — спрашивает он потрясённо.

— За похищение... меня, — шепчу я.

— Вот чёрт, Лилли. Бл*дь. Как он?

— Адвакат Тео пытается его вытащить. Надеюсь, это не займет много времени.

— Мой отец будет замешан в этом? — в его голосе беспокойство. Отец Донни взял Гарри в качестве ученика механика, когда нам некуда было идти. Он позволил нам жить в квартире над гаражом и присматривал за нами. Гарри и Донни были друзьями с четырёх лет. Мама Донни сейчас снова живёт в Кенте, где мы выросли.

— Я не знаю. Гарри защитит его. Он скажет, что он солгал твоему отцу о нас. Предупреди его.

— Да, конечно. Просто... будь осторожна, Лилли, — просит он.

— Я постараюсь. Пока Дон.

Глава 23

Тео

Она разговаривает с этим маленьким говнюком Донни, и он определённо знает больше обо всей этой истории.

— Он в курсе этого? — медленно спрашиваю я, когда Лилли заканчивает разговор.

— Нет, он ничего не знает. Он самый давний друг Гарри. Его отец выручил нас, когда нам это было нужно больше всего, — огрызается она. — Кроме того, ничего «этого» на самом деле не существует. Гарри не сделал ничего плохого.

Я запускаю руку себе в волосы.

— Я знаю, это просто... — Просто такое ощущение, что все, кажется, знают её, знают о ней всё, и только мне она не открывается ни на дюйм.

— Просто что? — хмурится она.

— Ничего. Это не имеет значения. — Я запускаю машину и трогаюсь с места. — Куда?

Она пожимает плечами.

— Тебе нужно сегодня быть в офисе?

Я поворачиваюсь к ней и усмехаюсь.

— Ты серьёзно это спросила?

Она улыбается и закатывает глаза.

— Конечно, нет. Ты же знаешь, работа хороша для души.

— Я в три раза достиг больше того, чего добивается любой обычный владелец бизнеса в возрасте от двадцати одного до двадцати семи лет, теперь мне не обязательно присутствовать там ежедневно.

— Ого, за целых шесть лет. Да ты самодовольный ублюдок, ты знаешь это?

Я смеюсь.

— Да, я в курсе. — Я переключаю передачу и выезжаю из подземной парковки. — Ты всё ещё не ответила на мой вопрос. Куда?

— Мне всё равно, — рассеянно говорит она, пока смотрит в окно. Я решаю поехать ко мне домой, поскольку это ближе, к тому же движение на дорогах ужасное. Потребуется не менее получаса, чтобы добраться до её квартиры.

Я заезжаю в гараж и выключаю двигатель. Лилли не двигается, просто молча смотрит на приборную панель.

— С тобой всё хорошо? — спрашиваю я.

Она кивает.

— Да, просто задумалась. — Лилли открывает дверь и выходит из машины. Я провожу её в дом, она тихо направляется в гостиную.

— Ты хочешь выпить?

— У тебя есть водка? — спрашивает она.

Я смотрю на свои часы. Десять утра, ничего себе, даже по моим стандартам, это рано.

— Да, конечно.

Я наливаю водку и вручаю ей стакан.

— Нет, я не алкоголик. Я просто... на грани.

Я поднимаю руки вверх.

— Я ничего не сказал. — На мгновение, пока она пьёт водку, я рассматриваю её. Она выглядит худой, слишком худой. Её юбка-карандаш, когда-то облегавшая её соблазнительные изгибы, теперь висит мешком. Там, где было раскошное декольте, теперь видны рёбра и ключицы. Роскошные длинные волосы потеряли блеск. Она выглядит такой измученной.

— Хочешь что-нибудь съесть? — спрашиваю я. Она качает головой. — Лилли... Я не хочу выглядеть мудаком, но тебе действительно нужно что-то поесть. Ты выглядишь плохо, Сладкая. — Она отводит от меня взгляд. Ей почти стыдно. — Как долго это продолжается? Ты была у доктора?

— Нет. Со мной всё нормально, — говорит она слишком быстро.

— Лилли...

— Я не могу есть, когда нахожусь в стрессовом состоянии или сильно расстроена, хорошо? Просто забудь об этом, Тео. Это не твоя забота.

— Хорошо. Я буду внизу, если понадоблюсь тебе. — Чёрт, как хорошо она умеет ударить в самое больное место. Я спускаюсь вниз и переодеваюсь в спортивную одежду. Всё, что мне сейчас нужно, это выпустить пар в спортзале, иначе я просто напьюсь. Сильно.

Я прямиком направляюсь к боксёрской груше и начинаю изо всех сил лупить по ней. Моя голова разрывается от мыслей. Я не знаю, уйти мне или остаться с Лилли. Я, как будто, делаю небольшой шаг вперёд, а затем она бросает мне в лицо такие слова. Нужно уйти к чёртовой матери, но я не могу. Я не должен бы беспокоиться о ней, но я не могу не беспокоиться, и в этом проблема. Она не хочет, чтобы я беспокоился о ней. Лилли не хочет меня. Сейчас я просто удобен для неё, я – комфорт, который уже недостаточно хорош, потому что я больше не вписываюсь в её грёбаную крепость. Я бью грушу всё сильнее и сильнее, пока мои суставы не разбиваются и не начинают кровоточить. Мои лёгкие горят, а всё тело болит.

Краем глаза улавливаю небольшое движение. Лилли сидит на нижней ступеньке лестницы, ведущей в главный дом. Наши глаза встречаются в молчаливом диалоге. Я нарушаю зрительный контакт и ухожу от неё, сложив руки за голову.

— Что ты хочешь? — спрашиваю я, стоя к ней спиной.

— Я просто... — она запинается. — Прости за то, что сказала до этого, я не хотела быть сукой.

Я поворачиваюсь к ней лицом и кладу руки на бок.

— Я имею в виду, что ты хочешь от меня, Лилли? Потому что мне больше нечего тебе дать, я достиг своего предела.

— Я не знаю. — Её тоненький голос отдаётся эхом в огромном пространстве моего подвала. Она поднимает руку и прижимает пальцы к губам. Её рука дрожит.

— Грёбаный ад, женщина. Что ты хочешь? Я гоняюсь за тобой с того дня, когда встретил тебя. Я мирюсь с твоим половинчатым поведением. Я не задаю вопросов. Каждый раз, когда у тебя что-то происходит, я рядом с тобой на все сто процентов, и всё же ты не знаешь.

Выражение её лица мгновенно становится жёстким.

— Я не просила тебя быть рядом со мной...

Я пересекаю комнату, пока не встаю в нескольких шагах от Лилли.

— Нет, не просила, я делаю это, потому что хочу. Я делаю это, потому что я хочу быть твоим всем. — Я жду ответа, но она молчит. Я качаю головой. — Знаешь, я больше не могу этого делать. Слишком, бл*дь, больно. — Я иду в сторону, чтобы обойти Лилли, но она встаёт и преграждает мне дорогу. Она стоит на ступеньку выше меня, так что мы смотрим друг другу в глаза.

— Пожалуйста, не надо. Я... — Она хватается обеими руками за волосы, и слёзы текут из её глаз. Она выглядит, как будто ей действительно больно. — Бл*дь. Я люблю тебя, — судорожно шепчет она. — Я люблю тебя, но я не знаю, что значит быть с тобой. Ты для меня всё, но я не могу быть твоим всем.

— Лилли... — я глажу её заплаканное лицо.

— У тебя будет ребёнок, Тео, и это так больно! — Лилли задыхается от рыданий. — Я никогда не смогу родить тебе детей, и я не знаю, смогу ли я спокойно смотреть на ребёнка от другой женщины рядом с тобой. Это ужасно эгоистично, но это правда.

— Ты – мое всё. Я знаю, что это ужасная ситуация, но я не могу жить без тебя. Я не смогу преодолеть это всё без тебя. Я не хочу причинять тебе боль, но если этот ребёнок действительно мой, я не смогу отказаться от него. — Кажется, что жизнь всегда ставит нас перед выбором.