Покоренный (ЛП) - Ловелл Л. п. - Страница 11

— Отлично, — единственное, что я могу сейчас сказать.

Джордж смеётся, а затем снова кладёт мою голову себе на грудь.

— Мне было удобно, — ворчит он.

Я прижимаюсь к нему, вдыхая его знакомый запах, свежий и древесный. Безопасность.

Я улыбаюсь. Я действительно хотела бы, и определенно не в первый раз, чтобы Джордж был натуралом. Он был бы моим идеальным мужчиной. Если бы, думаю я про себя. Увы, парни получают Джорджа, а мне достаются одни ублюдки. Тем не менее, у меня есть лучший друг, которого только может попросить девушка. Джордж – это тот человек... вы знаете, тот, кто спрячет все мои секс-игрушки, если я умру. Нам всем нужен один из них.

***

Я сижу за столом в своем новом офисе, печатая предложение по выкупу для Уайетт, когда звонит мой мобильный телефон. Я смотрю на экран, когда там вспыхивает «Мудак». Я улыбаюсь в то время, когда моё сердце сжимается. Я рассказала Джорджу о том, что Тео звонил мне по пять раз в день на прошлой неделе, с тех пор, как я оставила его, стоящего на стоянке возле суда, окруженного репортёрами, со взглядом раненного животного на лице. Джордж изменил его имя в моей телефонной книге и сказал, что, по крайней мере, когда он будет звонить, это заставит меня улыбнуться, даже если и по неправильным причинам. Мы его ненавидим. Я нажимаю отбой. Сегодня это уже третий звонок. Я не могу забыть тот взгляд полный боли на его лице, когда я ушла от него. Я ненавижу, что мне не всё равно. Он заслуживает страдать. Он заслуживает всего, что заставит его страдать. Грёбаный придурок. Если вы не догадались, я нахожусь в гневе после разрыва, и я предпочитаю быть в гневе, это лучше, чем быть тем плачущим беспорядком, которым я была на прошлой неделе. Я никогда не думала, что буду плакать из-за парня. Получается, за один день я проплакала из-за этого мужчины больше, чем за всю мою жизнь, а с такой жизнью, какая была у меня, это полный отстой, скажу я вам. Да, прямо сейчас гнев – мой знакомый и желанный друг. Я встречаю его с распростёртыми объятиями, даже если это превращает меня в сумасшедшую. Кроме того, я рыжая. Я точно смогу с этим справиться.

Однако эти телефонные звонки начинают раздражать. Я думала, что выразилась чертовски ясно возле здания суда, но Тео, будучи Тео, нуждается в том, чтобы над ним нависла чёртова кувалда, прежде чем он будет слушать. Хотя, нет, даже тогда – нет. Я не понимаю, почему он просто не может оставить меня в покое. Он разрушил мои стены, только чтобы ударить меня там, где это больно, и оставить меня истекать кровью. Неужели этого не достаточно для одного человека? Я всё ещё люблю его, но я не могу быть рядом с ним. Должна признать, что я слишком сильно погрузилась в него, чтобы теперь быть с ним друзьями. Я никогда не смогу смотреть на него с другой женщиной. Я никогда не признаю, но я думаю, что когда-нибудь это может убить меня. Я просто хочу полного разрыва с ним. Я хочу притвориться, что его никогда не было. Увидев его в здании суда, я почувствовала, будто это просто сорвало свежую корку с раны. Я никогда не излечусь, пока он упорствует, пытаясь всё исправить. Почему он не может понять, насколько я сломана? И совсем нет возможности вернуть всё назад. Нет ситуации, в которой мы были бы счастливы после этого. То, что было у нас, было слишком сильным. То, что произошло, было слишком грандиозным, чтобы забыть. Даже в моем иррациональном «после-расставания» состоянии я вижу, что он не обязательно хотел меня обидеть, но есть моменты, когда слишком много просят. Мысль о нём с ребенком от другой женщины заставляет меня чувствовать себя отвратительно. Это заставляет мою грудь сжиматься, а горло гореть. Нет, его действия не были неправильными, но все действия имеют последствия, и я не могу справиться с этим конкретным последствием.

Телефон в офисе звонит, прерывая мои мысли.

— «Флорелл и Симмонс». Говорит Лилли Паркер.

— Лилли. — Какого хрена! Его голос глубокий и хриплый. Он посылает мурашки по моей спине, но также заставляет сжиматься мою грудь. Рефлекторно я швыряю трубку, как будто она обожгла меня. Я хватаюсь за грудь. К чёрту его. К чёрту то, что он делает со мной. К чёрту то, что он застал меня врасплох. Я не была готова к этому. Это как удар в живот, прежде чем ты успел подготовиться. Я делаю несколько глубоких вдохов, и тиски медленно ослабевают. Господи, я должна взять себя в руки. Мне нужна злость, мне нужна злость. Это нелепо. Конечно, за три недели вдали от него у меня должен был выработаться иммунитет. Кого я обманываю? Я думаю, что стало только хуже. Я жажду его, он как наркотик для меня. Я люблю его, и именно поэтому так больно. Отношения – это просто чёртов шторм, который вот-вот произойдёт, потому что ты начинаешь испытывать боль в тот момент, когда начинаешь доверять. Мне нужно, чтобы он остановился, только так эти чувства смогут рассеяться.

Офисный телефон снова звонит, но я его не беру. Я знаю, что это неправильно, я не должен позволять ему влиять на мою работу, но я просто не могу с ним общаться. Он хитрый грёбаный ублюдок, потому что звонит мне на рабочий телефон. Ну, если он думает, что я возьму трубку только потому, что он звонит в офис, то пусть обломается. Мудак.

***

В пять часов я иду в туалет и переодеваюсь, и теперь я могу встретиться с Джорджем, чтобы поужинать перед его шоу. Сегодня был хреновый день, и я бы с удовольствием просто пошла домой и свернулась на диване калачиком, как социальный отщепенец, в которого я превратилась. Вечеринка жалости для одного, пожалуйста. Да, я снова возвращаюсь к угрюмости и депрессивности, вместо злости и ярости. У меня нет никакого контроля над своими эмоциями. Увы, но я обещала Джорджу, что приду на его шоу, и я действительно хочу его увидеть. Если бы он мог просто перенести шоу на диван, это было бы здорово. Я переодеваюсь из своего брючного костюма в облегающее платье длиной до колена. Я снова надеваю свои каблуки и наношу свежий слой блеска для губ. Мои волосы особенно непослушны сегодня, поэтому я вытаскиваю пару заколок из моей бездонной сумки и закалываю их. Я думаю о стадиях расставания у всех людей, о которых мне рассказал Донни, бедный парень. У меня была и печаль, и гнев. Я скольжу взглядом по своему отражению и думаю, что если есть фаза «просто наплевать, как ты выглядишь», то я там. На самом деле, просто по херу вообще.

Я возвращаюсь в свой офис и запираю свою сумку в нижнем ящике, прежде чем направиться к лифту. Я пишу сообщение Джорджу, что я уже в пути. Двери лифта открываются, когда я всё ещё смотрю в свой телефон. Я шагаю вперёд и упираюсь в чью-то твердую грудь.

— О боже, извините, — изумлённая, лепечу я мужчине передо мной, отступающему к стене. Мои глаза пробегают по дорогому костюму, хорошо сложенному телу под ним, и по крепкому подбородку, покрытому щетиной, до тех пор, пока я не смотрю в беспокойные серые глаза. Есть что-то знакомое в его чертах, но я не могу понять что.

— Всё в порядке. — Он улыбается, и его руки остаются на моих плечах, куда он положил их, чтобы остановить меня. Я освобождаюсь из его хватки и отступаю от громадного незнакомца. Он привлекательный в этой своей прочности, без всяких усилий. Его глаза напряжены, когда он смотрит, как я отступаю от него. Я посылаю ему небольшую улыбку, прежде чем выйти из лифта, только чтобы найти Тео и мистера Симмонса, стоящих в нескольких футах от меня. Я вздыхаю и на секунду откидываю голову к потолку. Серьёзно, он может просто сделать паузу? У Тео есть та врождённая уверенность, которая говорит, что ему принадлежат всё и все, включая меня. Придурок. Он выглядит хорошо, действительно хорошо. Он одет в темно-серые брюки, идеально облегающие его узкие бёдра. Его рубашка на тон светлее, расстёгнутый воротник, без галстука, конечно. Материал облегает чётко очерченные плечи и грудь. Его взгляд следует за каждым моим движением, когда я делаю шаг вперёд. Он изучает меня, как хищник, наблюдающий за раненой газелью, и это заставляет мой пульс участиться. Я смело встречаю его пристальный взгляд, потому что есть одна вещь, которую я всегда делала, я бросаю ему вызов. Его глаза исследуют меня, заставляя чувствовать себя обнаженной. Его чувственные губы растягиваются в намеке на улыбку. Грёбаный ад, он великолепен. Хотя бы раз моё тело не дрожит и его не бросает в жар при виде этой маленькой улыбки. Мое жалкое сердце тоскует по нему, запертое глубоко внутри, и выворачивающая душу грусть, которая заставляет меня чувствовать себя пустой и холодной.