Рождество для Измененной (СИ) - Эльденберт Марина - Страница 4

С утра он ездил в аэропорт — встречать Беатрис. Для этого пришлось вылезти из кровати в три часа ночи, при этом не разбудив Авелин. Он сам себе напоминал шпиона за работой, когда выбирался из собственного дома.

Энтони сильно удивился, когда увидел рядом с Беатрис спутника. Не то чтобы он не представлял увидеть её в компании мужчины, но напор и силу матери Авелин мало кто мог выдержать. По дороге в супермаркет, а затем и до дома, они познакомились и разговорились.

Мужчину звали Сэт Торнтон — пожалуй, в мире измененных это имя можно было причислить к разряду легенд. Авелин много о нем рассказывала: в частности, когда они говорили о её происхождении. Сэт показался Энтони приятным мужчиной, уверенным в себе, и последнее явно противоречило рассказам Авелин. Как бы там ни было, он был искренне рад команде поддержки в лице этого парня. Последний раз он встречался с Беатрис в Швейцарии, и несколько дней, проведенных под одной крышей, надолго ему запомнились.

В своем одиночестве Беатрис привыкла командовать, не признавала ничьих авторитетов, и все, что не укладывалось под её ритм и стиль жизни, либо перестраивалось, либо выметалось поганой метлой. Авелин тоже не сразу привыкла к тому, что больше не одна, да и самому ему пришлось смириться с потерей эгоизма, но в случае Беатрис привычка всех строить была гипертрофирована до невероятных масштабов. Сравниться с силой этой женщины могла разве что фура, идущая на полной скорости. Энтони не знал, как Сэту удалось сделать так, что рядом с ним она становилась мягче, спокойнее и женственнее.

Сюрприз удался, но только наполовину. Беатрис напрочь забыла о времени, и, когда они подъехали к дому, он сверкал огнями как рождественская ель. Музыка, доносящаяся оттуда, наводила на мысли о том, что они на рок-концерте. Авелин подумала, что ему взбрело в голову пригласить друзей. Энтони ощутил её боль и разочарование, и на мгновение ему стало страшно. Почему она так остро на все реагирует?!

Положение спасла Беатрис, которая вышла подышать свежим воздухом. В том, что касается такта, у этой леди было изящество подстреленного в зад бегемота. Что не отменяло особого шарма, который Энтони отметил ещё при первой встрече. Он был искренне счастлив, почувствовав, как изменилось настроение Авелин после встречи с матерью. Когда же она увидела Сэта, и вовсе засияла. Даже если бы она не проронила ни слова благодарности, Энтони все равно весь вечер мысленно прыгал бы от радости, понимая, насколько точно он угадал её желание побыть с семьей. Авелин была ему безумно дорога, и каждый миг её счастья грел Энтони душу в самом романтическом смысле этого слова.

Энтони отнес сумки в их комнату и вернулся на кухню. Авелин уже устроилась за столом с Беатрис, и они колдовали над тортом: с топпингом, цветными сахарными карандашами, муссами и шоколадом. Авелин уже успела приложиться к шоколадке и сейчас бросала однозначные взгляды на банку с маршмеллоу***, стоявшую чуть поодаль.

Энтони только головой покачал, и подошел к Сэту, который был занят салатом. В фартуке поверх джемпера и брюк любовник Беатрис смотрелся забавно.

— Чем помочь? — спросил он. — Могу попробовать приготовить индейку, но только под чутким руководством.

— Буду рад, — отозвался Сэт, и тут же выдал Энтони целый ряд поручений: принести из холодильника продукты, что-то наоборот убрать, порезать овощи. В нем явно угадывался руководитель, и Энтони только мысленно улыбнулся. Он был совершенно не похож на парня, привыкшего пасовать и довольствоваться задним планом. Интересно, как они с Беатрис делят территорию?..

Включив воду, чтобы помыть овощи, Энтони прислушался: Авелин и Беатрис о чем-то говорили заговорщицким шепотом: слух измененного играл ему на руку. Не то чтобы он не мог справиться с собственным любопытством, но все, что касалось его жены, было ему интересно. Энтони споткнулся о мысленное «жена», улыбнулся, и снова весь обратился в слух. Может быть, удастся узнать, почему Авелин в последнее время сама не своя?

— Не думала, что профессор тебя отыщет, — негромко произнесла Авелин. — Я рада, что вы вместе.

— Мы все слышим, — шутливо возмутился Торнтон.

— Да пожалуйста, — фыркнула Беатрис и добавила, абсолютно не стесняясь. — Я тоже не думала, но некоторые способны удивлять.

Энтони чуть нож из рук не выронил, но сделал вид, что ничего не слышал, принимаясь нарезать морковь. К несчастью, она быстро кончилась, пришлось хватать разделочную доску и мыть ее, хотя в доме была посудомоечная машина. Энтони практически не общался с родителями, а Рождество чаще всего проводил в компаниях знакомых или коллег, в которых никто никому и ничем не был обязан. Поэтому он уже практически забыл о том, каково это — строить отношения с родственниками, и о том, что они способны удивлять. Во всех смыслах.

— Прошлое Рождество я встречал на Манхеттене, — произнес он, разрывая неловкую паузу, повисшую на кухне, — там было много людей, большинство из которых я видел в первый и последний раз. Единственное, о чем я тогда жалел… — он посмотрел на Авелин и тепло улыбнулся ей. — Что мне не хватило духу пригласить тебя встретить его вдвоем.

В её глазах Энтони прочел ответ: всю любовь и нежность, которую Авелин испытывала к нему. Они чуть не потеряли друг друга, так и не сказав главные слова, и теперь не боялись открыто выражать собственные чувства.

— Я провел последнее Рождество в канадской глубинке, — хмыкнул Сэт. — В этот раз все намного лучше.

— На прошлое Рождество я пила виски, который мне удалось протащить в палату Люка. Мы рассказывали друг другу сказки о том, что все будет хорошо.

Беатрис замолчала, глядя прямо перед собой, потом посмотрела на Авелин и усмехнулась. Её эмоции сейчас не имели ничего общего с Рождеством и его светлым настроением. Энтони не столько понял, сколько почувствовал это, потому что сначала его бросило в жар, потом в холод, а следом накрыло волной неизбывной тоски, от которой хотелось выть. Эмпатия — пожалуй, одна из самых ярких способностей измененных.

— Авелин, можно тебя на минутку? — он протянул ей руку, предлагая выйти из кухни. Она тоже чувствовала мать, и поднялась ещё раньше, чем он успел закончить фразу.

— Конечно, — Авелин коротко обняла Беатрис и последовала за Энтони.

По дороге она все-таки успела прихватить с собой банку зефира, и сейчас, сидя у него на коленях на диване в гостиной, с наслаждением жевала одну за другой. Прошло несколько минут прежде, чем он решился заговорить.

— Я идиот. Не у всех в прошлом году была такая беззаботная жизнь, как у меня. Прости, пожалуйста.

— Если и так, ты самый чудесный идиот на свете, — призналась Авелин, отставив банку на столик и крепко обнимая его, — а если серьезно… Тони, не вини себя. Со временем мама сможет смириться с прошлым и научится быть счастливой. Говорить об этом — вот и все, что ей надо. У каждого события есть две стороны, и от нас зависит, что вытащить на поверхность, а о чем забыть, — она помолчала, глядя на него, ласково провела пальцами по щеке, вдруг становясь слишком серьезной. — Спасибо тебе за прекрасный сюрприз. Это именно то, о чем я мечтала. И ещё… Я хочу кое-что спросить…

— Влюбленные, идемте ужинать! — командный голос Беатрис, абсолютно не вязавшийся с её эмоциями, заставил Энтони вздрогнуть. Эту женщину спокойно можно ставить армией командовать, не прогадаешь. Похоже, разговор с Сэтом по поводу прошлого не состоялся или был отложен на неопределенный срок.

— Мы сейчас! — он кивнул Беатрис и погладил Авелин по волосам, перебирая длинные темные пряди, — что ты хотела спросить?

— Неважно, — пробормотала она, покачала головой и шустро вскочила на ноги. Энтони и вздохнуть не успел, как Авелин уже скрылась в дверях кухни. Исполненный недоумения, он поднялся и молча последовал за ней.

Сэт заранее накрыл стол в гостиной, осталось только отнести готовые блюда. Глядя на вазы с салатами, тарелки с закусками, две бутылки вина и праздничную сервировку, Энтони снова задумался о том, как давно не отмечал Рождество в кругу семьи. Последнее приятное воспоминание о событиях прошлого, когда ему ещё не исполнилось четырнадцать, и он не обнаружил горы пепла на заднем дворе вместо собственных романов, было слишком далеким.