Осень в Корее (СИ) - "Voski Gabriel" - Страница 24

Позже она поняла, что поторопилась с ответом. Она не учла, что возможно потребуется ее помощь Ги Джону. Сейчас он выглядел еще больше уставшим. Проблемы со слухами им вроде удалось решить, но это задело его дедушку. Тот требовал привести Лесю. Но внук с подобным же упрямством отказывал ему.

В один из рабочих дней, в кабинет Леси без разрешения вошел секретарь президента Хона и попросил вежливо последовать за ним. И лучше не заикаться об этом Хон Ги Джону. Леся согласилась. Нельзя сказать, что она была испугана, но ее волновало то, что узнав об этом, Ги Джон будет злиться на дедушку. Ей не хотелось быть яблоком раздора, но и видеть постоянно кислую моську своего шефа от одного упоминания имени президента Хона, становилось утомительным.

Красивое двухэтажное здание выделялось из множества других ему подобных. В других были слышны смех детей, лай собак, а в этом особняке давно уже веселье не вступало за порог.

- Вы пришли. – сказал президент Хон.

-Да, рада снова вас видеть.

- Простите, но это не взаимно.

- Понимаю. Почему вы хотели меня видеть?

- А вы не догадывайтесь?

- Скорей всего это из-за слухов про господина Хона и меня. – прямо ответила девушка.

- Ого, а вы смелая. Раз спокойно признаетесь в этом.

- Нет, я говорю о причине нашего разговора, но не считаю ее реальным фактом. Это всего лишь слух.

- …который сильно навредил репутации моего внука.

- Или вашей.

- Что? Ты, малолетка, как смеешь так со мной разговаривать?

- Я говорю лишь то, что думаю. Меня этому ваш внук научил. Он не сделал ничего, чтобы вас расстроить. Его считают одним из лучших бизнесменов в Корее, он смог доказать, что достоин носить вашу фамилию. На него, в отличии от вас, слухи никак не действуют. Простите, за мою неучтивость. Я не знаю, что между вами произошло, но думаю это не должно больше влиять на вас обоих. Вы…

- Как вы, Лена, смеете так говорить с моим дедушкой – услышали они голос разъярённого Хон Ги Джона.

- Шеф, вы… - девушка с ужасом поняла, что он слышал весь их разговор.

- Почему вы согласились сюда приехать? Разве вы не сами говорили, что это всего лишь сплетни, а сейчас отчитывайте моего дедушку.

-Хон Ги Джон-ши, вы не так поняли. – Леся чувствовала, что шеф разъярен.

- Ги Джон, заткнись! – очень спокойно, но твердо произнес президент Хон.

Леся и Ги Джон посмотрели на него. Президент сложил руки перед собой, предварительно сняв очки. Теперь Леся могла разглядеть, какие у него удивительно ясные глаза, как у самого Ги Джона.

-Ты взъелся на бедную девушку только из-за того, что она тебя защищала? Либо ты дурак, либо ты в нее влюблен до такой степени, что не хочешь в этом признаваться даже самому себе, поэтому и показываешь свои чувства подобным образом.

- Дедушка, о чем ты? – слова президента стали неожиданностью для Ги Джона.

- Ты - дурак! И вы, девушка, похоже, от него не далеко ушли. Разве вы могли подумать, что я поверю слухам? Я сам был молод, обо мне тоже многое говорили. Люди без этого не могут. Их собственная жизнь не так интересна.

- Тогда зачем ты все это устроил?

- Хотел знать, насколько вы дорожите друг другом.

- Дорожим? – переспросила Леся?

- Да, девушка. Именно так. Может, вы этого и не видите, но сейчас вы бросились в бой за моего внука. Вы пошли против его дедушки, зная, что это для вас ничем хорошим не закончится. Он вам очень дорог.

- Дедушка, не говори чепухи. Леся не терпит несправедливости, но и она слишком много себе позволила. Прошу вас, Леся, возвращайтесь в офис. Мы там с вами поговорим.

- Хорошо. Рада была вас видеть, президент Хон.

- И я вас, дорогуша. – интонации президента кардинально изменились. Если сначала в них была только нотки холода, а сейчас – исключительно веселья!

Леся попрощалась с Ги Джоном. Тот только кивнул. Однако, когда она выходила, то заметила, что он опять тянул свою руку к мочке уха.

Дверь за ней закрылась. Ги Джон внимательно смотрел на дедушку, но его привычка теребить мочку уха всегда выдавало его волнение. Президент Хон также акцентировал на этом внимание.

- Переживаешь, что она не ответит?

- Нет, я точно знаю, что не ответит.

- Так как у нее есть Джехен?

- Откуда? Ты лез в чужую жизнь?

- Также как и ты, – непринужденно ответил президент. – Ли Джехен. Судя по всему, твоя злость на девушку не была связана с тем, что она, по твоему мнению, якобы не была учтива со мной. Признай, что ты просто ревнуешь. Поэтому следил за ней.

- Да, похоже это у нас в крови. – с горечью прошептал парень.

- Ты так говоришь, словно тебе противна такая наследственность.

- Ты прав. Противна.

- Потому что я разлучил тебя с твоей мамой.

- Потому что я не был рядом, когда она умерла.

Его мама скончалась от тяжелой болезни. Когда он узнал об этом, ее уже похоронили, не дав ему попрощаться с ней. Тогда он не понимал, почему мама ему не сказала о том, что больна. Почему все об этом знали, кроме него самого? Много почему? И ни одного ответа.

Президент Хон позвал секретаря и попросил принести «тот самый пакет». Через несколько минут перед Хон Ги Джоном лежало последнее письмо его мамы в ее жизни.

«Мой милый сыночек, если ты сейчас читаешь это письмо, значит, я ушла к твоему отцу.

Наверно, ты сейчас очень сильно злишься, не понимаешь, за что с тобой так? И как всегда не даешь покоя своей мочке уха! Ты такой смешной, когда пытаешься казаться серьезным, но твоя привычка вечно тебя выдает.

Ги Джон-и, не злись на меня.  Твоя мама немного эгоистична, поэтому боялась, что ты ее запомнишь больной, а не веселой и отважной, какой она всегда была.

Я попросила твоего дедушку о тебе позаботиться. Он такой же упрямый, как твой отец. Не хотел нас разлучать, ругал меня, но я все же настояла на своем.

Поэтому, пойми его. Он тебя очень любит, хоть это сразу и не видно. Вы, мужчины из семьи Хон, не любите демонстрировать свои чувства, так как боитесь казаться смешными. Но именно это вас и отличает.

Мой мальчик, я люблю тебя! Мне так обидно, что я ухожу! Но я просто уверенна, что ты сможешь достичь больших высот. Ты же мой сын!

Я бы хотела быть сейчас рядом с тобой и смеяться над тем,  что я пишу тебе. Твой отец всегда поражался, что я могу спокойно говорить о своих недостатках. Тот еще хитрец. До последнего не верил, что влюбился в меня.  А твоя мама сразу поняла, что теперь в его мыслях только она. Думаю, ты пошел в папу. Вы умеете скрывать многое, но не любовь. Ты с таким восторгом смотрел на свою первую лошадь. И как ты о ней нежно заботился! Моя душа радовалась!

Господи, почему я все это вспоминаю? Все просто, мой милый. Храни в сердце только хорошие воспоминания.  Жизнь как кино, а ты в ней режиссер. В твоих силах сделать фильм ярким и красочным.  Твоя мама, как всегда, пытается навязать свое мнение!

Сыночек мой, сейчас перечитала и поняла, что опять нет логики в моих словах. Пишу, пишу, но никак не могу остановить эти слезы.  Я не хочу от тебя уходить! Сыночек, твоя мама такая трусишка! Боится увидеть твои слезы и умереть  у тебя на глазах.  Прости меня.

Когда прочтешь это письмо, прошу, не злись. Слушай дедушку, но иногда можно и не слушать. Я тебе разрешаю.

А когда полюбишь, пусть сердце станет твоим путеводителем в жизни. Может быть трудно, но оно того стоит.

Я люблю тебя, мой малыш!

Твоя мама».

- И я тебя люблю, мама, – одна маленькая слезинка упала на лист бумаги. Ги Джон поднял глаза и внимательно посмотрел на дедушку. Потом задал так мучавший его вопрос

- Почему сейчас вы показали мне это письмо?

Президент Хон вздохнул, пытаясь оставаться спокойным, но руки его дрожали.

- Она попросила сказать о нем тогда, когда я пойму, что ты готов.

- Готов? К чему? Как  вообще вы могли скрывать это письмо от меня? Последнее письмо моей мамы!