История одного пета. Часть 1 - Калинин Алексей - Страница 4

Она слегка покраснела и окончательно растаяла. Вот что с женщинами комплименты делают – это она ещё меня в марте не слышала… То есть слышала, но не понимала. А если бы поняла, то не кидалась бы тапками, а поддержала бурными и продолжительными аплодисментами. Куда там Николаю Баскову – в своих серенадах я могу перепеть Муслима Магомаева.

– И мы будем рады провести время с пользой – так хочется узнать о чужих краях, обычаях. А то сидим как сычи в дупле, не видим и не слышим ничего, кроме телевизора. Хочется из первых уст услышать заграничные новости, что там да как? Меня зовут Маргарита Павловна, это мой муж Семен Алексеевич и наш сын Павел.

– Для своих – Паштет! – протянул руку Павел. – А это наш кот Кешка.

После этого мужская часть нашей семьи расслабилась. А я с рвением Миклухи-Малая приступил к исследованию непонятного объекта, который все заливался и заливался.

Как оказалось: и зовут-то его Железер Молния, и в нашей стране-то он впервые, и русский-то знает от прабабушки, которая умчалась заграницу в годы революции и до сих пор жива-здорова. Он почесал меня за ухом, вроде бы приятно, но с другой стороны показалось, что он ощупал мои мышцы.

Железер Молния – надо же имечко выдумать, вот бы мне такое, а то все Кешка да Кешка, и иногда «хмырь полосатый», а вот если бы Иннокентий Гром или Кешуэль Гроза…

Пахло от нашего спутника луговыми травами, пылью и еще одним резким запахом, с которым у меня связаны крайне неприятные воспоминания. Как-то во время ночной вылазки по чужим садам, я забрался в большой сарай. Он очень походил на курятник, и я решил устроить себе праздник пуза, стащив цыпленка. Какое же меня постигло разочарование, когда внутри оказался вовсе не курятник, а существо великанского роста схватило зубищами мой хвост и потащило к себе. Возможно, с целью познакомиться.

Правда, я исследовательского порыва не оценил и оставил клок шерсти в гигантских зубах. Отбежав на безопасное расстояние, я оглянулся и увидел животное на четырех мосластых ногах с вытянутой мордой и выпуклыми черными глазами, которое помахивало длинным хвостом. Оно фыркало, шумно переступало и, когда я захотел забрать клочок шерсти (стараюсь никогда не оставлять следов), вскинуло голову и заржало с такой силой, что меня вынесло за дверь звуковой волной.

Больше в этот «курятник» я соваться не рисковал. Запах и название существа – «лошадь» запомнил на всю жизнь. Вот и от Железера пахло лошадьми. Может, он конезаводчик какой, или в поло гоняет, кто же разберет этих иноземцев?

– За знакомство смочим горло? По чуть-чуть, чтобы облегчить путь, и чтобы поменьше трясло, – подмигнул Семен Алексеевич Железеру.

– Да-да, конечно, досточтимый Семен Алексеевич, – старичок потянул из внутреннего кармана фляжку, но, словно муха на лобовое стекло, наткнулся на ледяной взгляд Маргариты Павловны и тут же убрал фляжку обратно. – Однако я обещал своей супруге до конца пути ни-ни, поэтому не могу составить вам компанию.

Семен Алексеевич подталкивал глазами руку Железера, но, из-за Маргатиты Павловны, благородный призыв к братанию народов и наций умер в зародыше. Он горестно вздохнул и обиженно уставился в окно.

А Павел расспрашивал старичка о его родной стране, обычаях и нравах. Оно и понятно – дальше областного центра мы не выезжали, все сведения получали от телевизора, а там лишь четверть правды, все остальное сказка. Железер охотно отвечал на все вопросы, но рассказывал почему-то не о современности, а о каких-то исторических событиях, то и дело в его речи проскальзывали «варвары», «рыцари» и прочая галиматья в том же духе. Я задремал под стук колес и под неспешный говорок старичка.

– А я как раз играю в «Мир кинжала и магии». Это такая крутая игрушка! – с восторгом поделился Павел. – Мам, дай я покажу дяденьке Железеру…

Маргарита Павловна покачала головой, но, после ободряющей улыбки старика, всё-таки протянула игровую консоль. Павел с увлечением начал показывать функции и карты, а также своего персонажа и прокачанные умения. Старичок одобрительно качал головой. Он пару раз даже прикоснулся к экрану и посмотрел, как герой ходит туда-сюда. Ох, как бы Павел не подсадил этого старичка на игру – тогда всю дорогу придется слушать их восторженные крики.

– Паштет, а ты хотел бы очутиться в этой игре? – спросил старик, когда под его управлением герой дошел до обрыва и благополучно навернулся вниз. На покрасневшем экране появилось слово «GAME OVER».

– Конечно! – воскликнул Павел. – Ух, каких бы дел я тогда наворотил!

– Тогда достаточно произнести магическую фразу: «Я хочу оказаться в Игре!» – с улыбкой произнес старик.

Конечно же ему никто не поверил. Даже я. Как оказалось – не все старички одинаково безопасны, но это выяснилось в дальнейшем, а пока Павел с улыбкой покачал головой, мол, да-да, я охотно верю.

– И всё? Только эти слова?

– Да, только эти слова и ты попадешь в Игру, – ответил старик.

– Я! Хочу! Оказаться! В! Игре! – прокричал каждое слово Павел, за что огреб легкий подзатыльник от матери.

– Не нужно так орать, а то прямо оглушил.

– Железер, а чем вы занимаетесь в своей стране? И какие у вас трубы ставят на воду, чугунные или металлопластик? – подключился к расспросам Семен Алексеевич.

Ответить на этот важный вопрос старик не успел. Вновь нанесло холодом, и дверь купе распахнулась. На пороге появился ещё один старик, который по древности лет походил на Железера.

У нас сегодня наметился слет старых натуралистов? Я к чему спросил: пахло от него также, как и от нашего спутника – травами и дорожной пылью. Правда, наносило еще прогорклым жиром и противным медицинским запахом.

Наряд оставлял желать лучшего: желтый балахон с вышитыми цаплями и лягушками дополнялся красным ночным колпаком с бумбончиком. Бумбончик постоянно падал, закрывал то правый, то левый глаз, и старику приходилось вскидывать голову, чтобы убрать надоедливый шарик. Седая борода, любовно заплетенная в косички, спускалась ниже пояса и шевелилась сама по себе, без участия ветра. Еще раздавалось электрическое потрескивание, словно искрила неисправная розетка.

Из любой толпы его выделяли горящие зеленым светом глаза. Вот этими полыхающими очами он и обвел нашу небольшую компанию, задержал взгляд на Железере. Тот съежился под взглядом и попытался пройти сквозь стену, но стена оказалась очень несговорчивой, так что его усилия пропали напрасно. Наступила немая сцена, очень беспардонно прерванная словами нашей хозяйки.

– Дедушка, вы ошиблись и ваше купе дальше по коридору. У нас все места заняты! – сказала Маргарита Павловна. – И мой вам совет – прекращайте курить, у вас и так глаза зеленые.

Причем здесь курение и зеленые глаза, я до сих пор не могу понять, но хозяйка старше, ей виднее. Резкие слова оторвали нежданного гостя от любования Железером, и он медленно шагнул к нашему спутнику.

– Отец, ну куда ты намылился, тебе же громко и по-русски сказали – мест нет и не предвидится. Может помочь найти купе? – Семен Алексеевич умел быть строгим, когда нужно.

Старик в балахоне не обратил внимания на слова Семена Алексеевича и продолжил надвигаться на сухонького Железера. Потом негромким голосом зеленоглазый старец пробормотал странную фразу:

– Гарам, туавринот кохдан!

Маргариту Павловну зеленоглазый старик отодвинул в сторону, как надоедливую мушку, и та остолбенела с открытым ртом. Заодно волна оцепенения накрыла и нас, я застыл на коленях у Пашки, не в силах пошевелить кончиком хвоста.

Поезд въехал в тоннель, в купе потемнело, вспомнились безлунные весенние ночи, когда моим песням внимали благосклонные слушательницы, а затем благодарили, как могли. Порой случались и неблагодарные слушатели, которые не в силах оценить мои блестящие вокальные данные. Эти так и норовили запустить чем-нибудь потяжелее.

В этой темноте проплыла надпись, как будто странный старик вытащил из кармана электронное табло с бегущей строкой: