Ген бессмертия. Трилогия (СИ) - Алексеева Оксана - Страница 13

Она подтвердила:

— Не любим. Хотя сейчас они, скорее, помогают, чем мешают. Но сам факт того, что они имеют право самостоятельно уничтожать вампиров, следуя решениям только собственного суда, — это нам не может нравиться. У нас-то такого права нет. Если на нашей территории погибнет охотник, их завтра же тут будут сотни. Они станут без разбора убивать и пытать наших, ища виновного, попутно наказывая всех, кто попадется им под руку. Дело в том, что охотники, обладая физической силой, подобной нашей, не могут погибнуть в результате каких-то факторов, спровоцированных смертными, с ними не может случиться несчастный случай, они даже не теряют силы на открытом солнце. Поэтому сам факт смерти охотника, если он не умер от старости, — уже доказательство того, что без нашего вмешательства не обошлось.

Мы проговорили с ней остаток дня и всю ночь. Бет рассказывала о том, что каждые десять-пятнадцать лет они вынуждены менять место жительства, что она сдружилась с Ником еще в Неаполе, где они жили до того, как три года назад она вернулась в Россию. Я узнала, что в городах, где живут крупные сообщества вампиров, типа нашего, всегда присутствует некоторое количество охотников; что у тех нет способностей воздействия на настроение или память людей, а у вампиров встречаются и другие силы – например, способность запоминать большие объемы информации, которой обладала сама Бет, знавшая более десяти языков; способность читать мысли людей, правда, мысли выглядели, скорее, как сумбурные картинки, чем как оформленные предложения; способность передавать смертным мысленные сообщения; способность Бойца – особый талант, который встречался у многих из них, увеличивающий физическую силу и скорость реакции. Я узнала, что способности чаще всего передаются от Мастера к Дитя или между кровными родственниками, хотя гарантии нет, а проявляются они чаще всего только после обращения. И еще, что у Высокого Императора есть совершенно особенный дар – абсолютное внушение вампирам и даже охотникам. Это и позволило ему построить свою Империю и удерживать власть столетиями.

Я устала мысленно ставить галочки в закрываемых вопросах. Вот как, значит, у Императора есть крайне редкий дар, собственно, и являющийся гарантом его власти, который с какой-то долей вероятности могут унаследовать его кровные родственники, то бишь я. «Преимущества», о которых говорил Теодор, теперь уже не выглядели иллюзорными.

Еще Бет рассказала о своем Мастере. Она родилась в Эдинбурге и там, будучи двадцатилетней девушкой, познакомилась с прекрасным юношей. Они встречались тайком от родителей, и Элизабет даже не подозревала о том, что ее возлюбленный — существо из старых легенд и детских кошмаров. А потом началась Война Тысяч. Вампиру пришлось покинуть любимую, но до отъезда он рассказал ей все о себе и предложил провести Ритуал обращения. Она согласилась. В период Войны было множество несанкционированных обращений, но ее Мастер постарался все сделать правильно, даже отметил татуировкой своей Тысячи, а после обращения приказал соблюдать Закон. Только благодаря этому ее и признали санкционированной после окончания Войны, когда восстанавливали численность Тысячи. Через год после отъезда ее Мастер погиб. Бет почувствовала это, хотя и находилась за много километров от него. Едва пережив эту трагедию, она решила отыскать свою новую семью. Так она окончательно присоединилась к Тысяче Волка. Случилось это восемьдесят два года назад.

Вечером воскресенья пришел Ник. Бет открыла ему, а я приветственно кивнула, сидя на пушистом ковре рядом с диваном. Громила на доброжелательность не ответил. Он подошел, присел на корточки передо мной и сухо поинтересовался:

— Ну как, алкоголичка, оклемалась? Поедем домой?

Такой красивый и такой козел! Алкоголичка – это обиднее, чем язва. Я скривилась, но отвечать не стала. Просто встала, взяла свою сумку и пошла прощаться с Бет, к которой испытывала теперь искреннюю дружескую симпатию и благодарность за то время, которое она терпеливо потратила на мою скромную персону.

В машине Ник привычно молчал. Но я вдруг подумала, что это неправильно – так открыто игнорировать друг друга. Раз уж нам приходится столько времени проводить вместе, не лучше ли попытаться улучшить отношения? К тому же опыт общения с Бет, Олегом, Ольгой и Миком показал, что разговаривать с вампирами ничуть не сложнее, чем с людьми. Потому я решила приложить все усилия, чтобы сделать первый шаг в этом направлении.

— Расскажи мне о Тысячах, — попросила я.

Он явно не ожидал, что я решу нарушить наше обоюдное молчание.

— А разве Бет тебе еще не рассказала?

— Она выдает мне информацию «небольшими порциями, чтобы я успевала усваивать», — процитировала я.

— Ну, — секунду поразмыслив, начал он, — существует семь Тысяч: Волка, Тигра, Крокодила, Сокола, Змеи, Акулы и Бабочки…

— Бабочки, наверное, вообще звери? — не удержалась я.

Он не улыбнулся. Он вообще перестал улыбаться в моем присутствии. Ничего, не все сразу.

— Все Тысячи более или менее равны по силе, но в чем-то уступают или превосходят друг друга. Например, Тигры славятся талантливыми финансистами и бизнесменами, а деньги в нашем обществе — это неплохой козырь. У Змей самая широкая шпионская сеть, они знают все и про всех, иногда продают информацию другим Тысячам. Война показала, что у Волков самые сильные Бойцы. Несмотря на то, что Войну начала именно наша Тысяча, мы понесли наименьшие потери.

Все это он произносил монотонно, не отрывая глаз от дороги. Казалось, он не горит желанием отвечать на мои вопросы. Хотя нет, не казалось. Но я решила не сдаваться:

— А почему Император не наказал Тысячу Волка за их поступок?

— Он наказал, — в голосе послышалось раздражение. – Главу Тысячи казнили, а мой Мастер занял его место.

— Но…

— Хватит. Спросишь потом у Бет, если тебе так интересно. Я не школьный учитель.

Да что с ним такое? Неужели сложно сделать хотя бы небольшое усилие над собой, ведь я же пытаюсь! Я решила окончательно решить для себя этот вопрос:

— А с чего вдруг ты так меня невзлюбил?

Он резко свернул вправо, припарковал машину у обочины и вышел наружу. На улице было уже почти темно, вокруг лежали опавшие листья, и моросил мелкий дождь. А я даже перестала замечать, как неуклонно осень идет своей дорогой, не обращая внимания на наши незначительные тревоги. Я вышла вслед за ним. Видимо, сейчас будет долгожданный гневный монолог. Ну, хоть какой-то прогресс.