Нагаш бессмертный - Ли Майк - Страница 62

– Я не понимаю, – сказал Алкадиззар. – Ваши люди сражались с Узурпатором во время войны. Более того, пустынные разбойники под предводительством Шахида бен Алказзара спасли царя Ка-Сабара в битве при Зедри.

– Это правда, – подтвердила Офирия. – И мы преследовали его отступающую армию много дней. Но затем Узурпатор послал своего командира, Архана, отомстить. Он нанес удар в самое наше сердце, придя со своей армией в Бхагар. Шахид сражался, как лев, но когда Архан убил его брата, сердце его разорвалось. К нашему непреходящему стыду, Красный Лис сдался врагу и предал честь своего народа. И тогда Архан забрал у нас наших любимых лошадей – единственный настоящий подарок от Ксара – и всех их убил. После этого мы стали рабами Архана и начали строить для него в пустыне черную башню и умирать на жертвенном алтаре.

– А когда война закончилась?

– Узурпатора свергли, но что с того? Мы преступили нашу клятву перед Сеттрой, и Ксар не щадил нас.

Пустыня, которая когда-то была нашим убежищем, обернулась против нас. Колодцы высохли, а бури стерли безопасные пути. Скоро стало понятно, что выжить в песках нам не удастся. И тогда племена с позором ушли. Сначала они отправились в Кхемри, чтобы искупить свою вину, став рабами, но город оказался в руинах, а люди давно из него ушли.

Офирия подняла свою кружку и осушила ее.

– И тогда, когда надежды не осталось, Дочь Песков пошла в разрушенный дворец, где когда-то правил сам Сетгра. Она преклонилась перед пьедесталом, где стоял большой трон, и спросила совета. Сеттра приказал ей искать Город Зари. Там мы должны найти следующего царя Кхемри, и после этого старая клятва снова вступит в силу.

Услышав это, Алкадиззар поежился.

– В это сложно поверить, – сказал он.

– Но тем не менее ты здесь, – сказала Офирия. – И Сулейма тоже это увидела. Именно поэтому она вмешалась тогда в собрание, много лет назад. Она увидела в тебе наше спасение.

Принц молчал. Солнце клонилось к горизонту. Офирия отставила в сторону свою кружку.

– Час поздний, Алкадиззар, – сказала она. – А ты не ответил на мой вопрос.

Алкадиззар вздохнул.

– Дай мне свою руку, – сказал он.

– Зачем?

Принц вытащил нож. После секундной задержки он провел лезвием по ладони своей левой руки. Бусинки крови выступили из пореза.

– У меня нет пустынного песка, – сказал он. – Поэтому мне нужна твоя рука.

Некоторое время она смотрела на него с непроницаемым лицом, потом медленно протянула свою руку.

Алкадиззар схватил ее, почувствовав мягкую и очень теплую кожу.

– Клянусь своей кровью и честью, что, когда я стану царем Кхемри, священная клятва снова вступит в силу.

Офирия улыбнулась и убрала свою руку.

– Да будет так, сын Кхемри.

– Но сначала должна пасть Ламия, – сказал Алкадиззар. – Это мой долг.

Провидица посмотрела на кровавый след на своей ладони.

– Следи за небесами, царь. – Голос Офирии прозвучал как-то странно, из-за чего по спине Алкадиззара побежали мурашки. – Жди знака. Огненного символа в ночном небе, раздвоенного, будто язык змеи.

Алкадиззар нахмурился:

– Когда?

– Когда пробьет час. Когда огненный символ появится в ночном небе, жди в лесах к северу от города, и Ламия окажется в твоих руках.

– Я… – Разум Алкадиззара кипел от тысячи вопросов.

Но прежде чем он успел задать их, Офирия исчезла так же тихо, как и появилась.

Внутри палатки стало темно. Оставшись в одиночестве, Алкадиззар сжал порезанную руку.

– Буду ждать. Клянусь всеми богами.

Глава пятнадцатая

Корона Нагаша

Нагашиззар, 105-й год Джафа Ужасного (– 1222-й год по имперскому летоисчислению)

В сердце горы находился большой зал в виде правильного восьмиугольника диаметром сто двадцать восемь футов, вырезанный в камне исключительно с помощью магии. Вершина головокружительного арочного потолка возвышалась на сто двадцать восемь футов от плоского каменного пола, над восьмиугольной ямой диаметром шестнадцать футов. Каждый дюйм в этом зале – стены, пол и потолок – украшали тысячи строк рун. Все они наполнялись пылью горящего камня, из-за чего пульсировали четкими магическими узорами. Некоторые руны вбирали в себя магические энергии любого ритуала, проходившего в этом помещении. Другие руны, выложенные концентрическими узорами по полу и рядом с единственным дверным проемом комнаты, составляли сложные заклинания, созданные для защиты от беспокойных мертвых духов. Из всех высоких башен и наполненных тенями подземелий Нагашиззара это место потребовало для своего создания больше всего времени. Двадцать с лишним лет безустанных исследований и сложных заклинаний наконец позволили достичь поставленной когда-то цели.

В дальнем конце зала, напротив арки дверного проема, находился высокий трон, вырезанный в камне. Словно сталагмит он вырос из пола, а по четырем его углам стояли приземистые каменные столбы, покрытые толстым слоем бронзы, исписанной рунами. Куски горящего камня, размером с кулак, лежащие на каждом столбе, излучали пульсирующий зеленоватый туман, который обволакивал ужасный скелет, восседавший на троне.

Нагаша принесли сюда в золотом паланкине сразу же, как только создание этой комнаты подошло к концу, и с тех пор он не сходил с трона. Его разрушенные кости сплели вместе с помощью магии и серебряной проволоки, но, несмотря на это, его связь с физическим миром постепенно истончалась. Он не мог восстановиться от урона, нанесенного Акатой во время битвы в четвертой шахте; сломанные кости так и не срослись, сколько бы магической силы ни применял Нагаш. Но еще больше вреда ему нанес невыносимый жар от проклятого зеленого огня крысолюдей. Если бы огненный шар ударил прямо в него, Нагаш вряд ли бы выжил, но и так жар от этого взрыва каким-то образом лишил его скелет умения сохранять энергию горящего камня. Теперь сила постоянно вытекала из его костей. Сначала Нагашу приходилось каждый день потреблять больше абн-и-хат, чтобы просто выжить; а теперь ему требовались новые порции буквально каждую минуту – иначе его скелет распадется.

Потерпев поражение в четвертой шахте, несмотря на огромные потери, враг все же восстановил свои позиции в восьмой шахте. Нагаш не обладал достаточными силами, чтобы выбить крыс оттуда, и в первые годы после сражения готовился к неизбежной контратаке, но по неизвестным причинам противник так и не напал на него. Скавены продолжали держать оборону, благодаря чему он вел войну на истощение и медленно пробивался через эту защиту. В течение тридцати пяти лет его воины достигли последней из захваченных врагом шахт, но дальше Нагаш продвинуться не сумел. У него остались лишь тысяча скелетов и пара военных механизмов, а на создание новых ему не хватало силы. Несмотря на явную слабость противника, он сомневался, что сможет победить, и каждый день ждал, что крысолюди получат подкрепление и его судьба будет решена.

Как это не претило ему, единственным выходом из ситуации стали переговоры. Он собрал у вражеских баррикад для устрашения всех воинов до последнего, позволив противнику хорошенько рассмотреть их, а затем отправил Брагадха предложить его условия. Сама мысль об общении с крысолюдьми как с равными казалась поражением, но Нагаш намеревался хотя бы получить выгоду от обмена. Эти животные капитулировали сразу же, даже не догадываясь, в насколько удручающем состоянии находился некромант. Нагаш решил, что несколько десятилетий торговли с крысами – это небольшая плата за постоянный поток сырья и рабов, которые помогут ему заново построить Нагашиззар и восстановить разоренную армию. С местью скавенам придется подождать. В конечном счете Нагаш может снова обратить свое внимание к Неехаре и надлежащему возмездию.

Горящий взгляд некроманта блуждал по большому залу. Брагадх, Дьярид и Тестус стояли на своих местах по периметру ритуального круга из пульсирующих рун на краю глубокой ямы в центре. Их гудящее пение разносило по залу первое из пяти больших заклинаний, которым научил их Нагаш. Ритуальное пение подпитывала энергия сотен фунтов абн-и-хат, которым тщательно выложили стенки внутри ямы. Колонна магического огня вырастала из ее глубин, пульсируя в воздухе над ямой, будто жар из большой кузницы.