«Весы» и другие пьесы - Гришковец Евгений - Страница 4

Даня мается, слушая телефонные разговоры. Олег кладёт трубку. Даня протягивает ему телефон, показывает фото.

Даня. Это Олежек в садике, у него утренник был. Вот видишь? Это бескозырка, которую ты подарил, и сабля. Он с ними везде носится. Даже спит с саблей.

Олег листает фотографии.

Олег. Это я саблю подарил? Ну надо же!

Отвлекается на свой телефон, читает что-то, перезванивает.

Костик, твою мать, я просил написать, как зовут! Как я буду звонить человеку? Нет, ты не написал! Ты написал «Серг. Алекс». И что такое «Алекс»? Алексеевич? Александрович? Можно сразу нормально всё делать? Понял.

Нажимает отбой и набирает номер.

Сергей Алексеевич? Сомов Олег. Да, он самый. Видите как, заочно знакомы, оказывается. Надеюсь, не сильно вас побеспокоил? У меня к вам просьба… Дело не сильно сложное, нужно бы паспорт выдать одной девушке – дочке одного моего товарища, – она вам его сдала, а выдать должны через неделю. А ей в понедельник надо. Да-да, всё сдано, всё у вас. Ну, вот и мне кажется, что не сложно. Как это сделать? Сергей Алексеевич, вы меня простите, не будет наглостью, если я попрошу своего помощника позвонить и продиктовать? Ну и отлично. Спасибо вам. Спасибо.

Олег нажимает отбой. Переводит взгляд на телевизор.

Олег. Можешь на зарядку воткнуть?

Протягивает Дане телефон. Даня ищет зарядку, находит, ставит на зарядку.

Даня. Я хотел…

Олег поднимает палец, призывая к тишине, прибавляет звук телевизора.

Телевизор. Комиссия Книги рекордов Гиннесса поставила под сомнение рекорд скорости выпивания пива, установленный в начале уходящей недели пенсионером из Мексики. Комиссии стало известно, что шестидесятидвухлетний Пабло Моралес для своего рекорда использовал посуду с изменённой толщиной дна. Узнавший о решении комиссии, уличённый в мошенничестве рекордсмен ворвался с оружием в редакцию газеты, опубликовавшей обличительную статью. Ранив охранника, Моралес пытался взять в заложники главного редактора издания. Но раненый охранник смог обезоружить и задержать нападавшего. Жизнь охранника вне опасности. Больше никто не пострадал.

Даня переводит взгляд от экрана на Олега. Олег спит с пультом в руке, запрокинув голову назад. Даня тихо вытаскивает пульт из рук Олега, делает потише. Олег сразу просыпается.

Олег. Да… (Приходит в себя.) Так что дети? Спит с саблей, говоришь?

Даня. Пап… Скажи. Дядь Витя сказал, что выемка документов утром в понедельник. И тебе надо быть не здесь.

Олег (тихо). Имя… Не произноси его имя даже. Ничего не будет. Я не допущу.

Даня. А если…

Олег. Хочешь совершенно откровенный ответ? Я не знаю. Если всё арестуют, то… Но ещё можно что-то предпринять. Трудно, что суббота. Я многих не смог найти. Но какая тварь… ты подумай… ещё и наглость имел явиться сюда. С тобой говорил… матери тоже сказал?

Даня. Нет, с мамой он не говорил… Папа, я не понимаю… Зачем? Зачем он нас предупредил?

Олег. Сентиментальная тварь. Не знаю. Хочет, как её, карму очистить. Он же у нас в церковь ходит. На службы! Наверное, думает, что так, скотина, очистился. Но я не хочу про него больше говорить.

Даня. Ты не ожидал?

Олег (думает перед тем, как ответить). Самое интересное, что ожидал. Нет, не так. Я не ожидал. Нет. Такого не ждут. Но я… не удивлён. Да, правильно. Я не удивлён. Он такое воротил двадцать лет назад – никаких свечек не хватит. Который час? Я пойду. У меня встреча.

Даня. Я тоже пойду. А ты знаешь, пап. Ты бы не ходил никуда. Ты плохо выглядишь. Поспал бы. Ты же уснул под телевизор!

Олег. Я уснул? Правда? Да я знаешь… не спал ночь.

Даня. Из-за этого?

Олег. Нет. То есть да… Я ходил. Просто ходил, хотелось одному побыть. И знаешь, заблудился. Отвык пешком ходить, оказывается. Свернул, чтобы срезать, как помнил, а там дом. Такие охранники наглые… Потом по центру много гулял. Побеседовал с молодёжью. Угостил их в баре. А они, оказывается, как его… Ну, которые в гостиницах просят полотенца не стирать?

Даня. Экологи?

Олег. Да, точно. И они правда про это думают. Считали мне, сколько литров уходит, чтобы постирать одно полотенце. Совсем неглупые ребята. Только дети.

Даня. Пап? Ты о чем вообще?

Олег. Надо мать разбудить. Нельзя так долго спать. Знаешь, сын… есть такой момент. В случае чего… Это я несерьёзно, но в случае чего просто имей в виду, что все личные бумаги, документы там, кредиты, выплаты – это Костик всё знает, надо будет тебе с ним… Ну до этого не дойдёт. Но тем не менее. Самое главное, это, смотри, Оксана… мама, она очень несамостоятельная. Пропадёт. Я на неё сделал вклад, она про это не знает. Он в стороннем банке, чем кредиты, так что внутри банковского переброса не будет, но может получиться, что…

Даня (перебивает). Пап, ты ж говоришь, что не дойдёт? Давай ты пока не будешь мне это рассказывать? Меня не надо агитировать. Никого я не брошу. Но… ты меня пойми, я не хочу сейчас в это вникать.

Олег (вдруг взрывается, перебивает). Не хочешь? А почему, собственно, ты никогда ничего не хочешь? Я для тебя что-то не так делал? Ты получил не такое образование? Ты не учился где и как хотел? Не ездил по миру? Что не так? Ты мог уже лет пять как рулить всем. Я бы тебя над всем поставил…

Даня. И сейчас бы меня тоже ждала выемка документов?

Олег. Что ты мелешь? Что тоже? Что тоже? Я сказал уже, что ничего не будет! (Машет на сына рукой.) А-а-а! Ты всё равно в этом ничего не понимаешь!

Даня. Ты прав. Не понимаю. И не хочу. Мне неинтересно.

Олег. Неинтересно? Слово-то какое вспомнил! Это деньги! При чём тут «интересно»? Интересно в третьем классе в раздевалке подглядывать! А это бизнес! Деньги! Это обязано быть интересно.

Даня. Именно. В этом суть. Тебе неважно что, лишь бы деньги. А мне важно. И то, что я делаю, мне как раз нравится. Я кому-то нужен, что-то конкретное делаю, и это мне нравится.

Олег. Как могут нравиться филиалы на четыре человека в столице Удмуртии? А?

Даня. А это уж, прости, моё дело.

Олег встаёт, ищет кофту, надевает.

Олег. Морозит. Наверное, температура. А вечером ужин.

Даня. Я помню. Не хочешь отменить? Ну, по поводу всего… Вы же никогда не праздновали, на моей памяти. Я даже и не знал, что вы уже тридцать лет женаты.

Олег. Отмечать будем! И весело! Назло… Не отмечали раньше – а теперь будем! (Задумывается.) Разбуди маму и… расскажи ей… Да, расскажи ей ты. Так будет лучше.

Даня. Я не думаю, что так будет лучше. Но если хочешь – пожалуйста. Я ей скажу.

Олег. Да, пожалуйста. Но сначала разбуди её. Будет просить не будить, ругаться, умолять – буди! Нечего днём спать.

Даня идёт в спальню. Олег выходит на балкон. Закрывает окно, прикрывает за собой дверь, звонит. Почти сразу трубку берет любовница.

Любовница. Ты где? Можешь по пути купить мне йогурт? Знаешь, такой…

Олег. Я не приду, прости.

Любовница. Я так и знала.

Олег. Что ты так и знала? Я не знал, а ты знала?

Любовница. Но ты же утром сам позвонил и сам пообещал.

Олег. Поэтому и звоню. Не получается. Сейчас придёт этот юрист. У меня снова трудный день.

Любовница. Именно. И легче не станет. А если хоть пару часов отвлечёшься, то будет легче. Передвинь этого юриста и переключись!

Олег. Может, ты и права, но мне сейчас лучше не переключаться. Я сконцентрирован. И мне кажется, я простываю. Не сердись, пожалуйста. Хоть ты не сердись.

Любовница. Да ты что? Горло болит? А температуры нет? Тебе надо выпить что-то от простуды и для иммунитета. И воды побольше надо пить, жидкость выводит из организма всю заразу.